В городе появился новый вирус, и он не дурачится. Вы можете поймать его через контакт лицом к лицу или цифровым способом-то есть через человека или бота. Немногие из нас обладают иммунитетом, некоторые даже охотно принимают его; и, несмотря на все, что мы узнали о нем, этот вирус оказался более хитрым и более трудным для уничтожения, чем кто-либо мог ожидать.
Дезинформация, конечно, не нова. Фальшивые новости появились еще до изобретения печатного станка, хотя первый масштабный журналистский обман произошел в 1835 году, когда The New York Sun опубликовала шесть статей, объявляющих об открытии жизни на Луне (в частности, единорогов, летучих мышей и двуногих бобров). Рассмотрим также раннюю современную охоту на ведьм или те колониальные мифы, которые изображали рабов как отдельный вид; непрерывные залпы антиеврейской и антигерманской пропаганды во время мировых войн, Красный страх маккартизма, даже утопические нарративы коммунизма. История изобилует обманом.
Что изменилось сегодня, так это скорость, размах и масштаб дезинформации, обеспечиваемой технологиями. Интернет - СМИ дали голос ранее маргинализированным группам, включая торговцев неправдой, и усилили имеющиеся в их распоряжении инструменты обмана. Передача лжи теперь охватывает вирусный цикл, в котором ИИ, профессиональные тролли и наша собственная деятельность по обмену контентом способствуют распространению и усилению вводящих в заблуждение утверждений. Эти новые тенденции появились вслед за ростом неравенства, падением гражданской активности и ослаблением социальной сплоченности – тенденциями, которые делают нас более восприимчивыми к демагогии. Не менее тревожно и то, что растущий объем исследований за последнее десятилетие ставит под сомнение нашу способность – даже нашу готовность – противостоять дезинформации перед лицом корректирующих доказательств.