Весна, грачи прилетели, почки набухли, дачи просохли. Стоишь, и думаешь: "Наконец-то"! Руки, словно сами, тянутся к лопате и граблям одновременно, взглядом уже сделал всё: вскопал, проборонил, сжег прошлогоднюю ботву, и только вечером, с трудом разогнувшись над первой грядкой, понимаешь, что опять не рассчитал свои силы. На следующий день еле встаешь с постели, болит все, начиная с мозолей на руках и кончая обгоревшими на солнце ушами. Особенно забавно сходить вниз по лестнице. По стонам, и крабообразной походке сразу отличаешь среди нормальных людей стахановцев вчерашнего уик-энда. Примерно после десятого субботника входишь в норму, сброшенные полкило лишнего веса нарастают обратно, невзирая на объемы проделанной работы. С нетерпением поглядываешь на черные грядки и цветущие деревья: ну когда же! Когда же вырастет первая редиска и поспеет первое яблочко!? И то и другое ешь, не дождавшись положенных кондиций - редиска чуть побольше молекулы, а яблоко по вкусу напоминает концентрированный уксус. Но тебе все равно, лишь бы почувствовать вкус, хруст, аромат, и никто не убедит тебя, что редиска с соседней дачи, или, не дай боже, с соседнего магазина, вкусней твоей, лично выращенной на твоем навозе и политой твоим потом. А какой аромат у твоего первого огурца! Французские духи просто отдыхают, а ананасам и авокадо пусть подавятся ихние папуасы. А первая земляника, чуть зарозовевшая с одного бока?! И ведь все равно не удержишься и съешь ее вот такую, недозрелую, ибо нетерпение родилось раньше нас, и передалось нам от праматери Евы, не расплескавшись ни на йоту с того первого воровства в райском саду. А вот и первые яблоки, и кажется, ими не наешься, и кажется, готов съесть все, а если не съесть, то пустить на варенье, компот, джем, вино. И даешь себе слово, что не дашь пропасть ни одному краснобокому чуду. Но через две недели ты уже с проклятием таскаешь их на компост, а там уже пошли первые помидоры, и вот он, вкус первого, полноценного летнего салата, да со свежим зеленым лучком, а сверху укроп и петрушка! И там же, на даче, котелок вареной молодой картошки, да под тот же салатик, и после такого обеда ты готов простить всё и всем, даже этим полосатым американцам, доведшим тебя до хронического радикулита, а ботву до состояния штакетника. А осень уже незаметно прокралась и объявила всеобщую мобилизацию, и отступление по всем фронтам. И вот уже: котомки, мешки, ведра, сумки. И все надо просушить, разложить, засолить, замариновать, спустить, и подступают уже совсем крамольные мысли: "Господи, когда же она кончится, эта дача! Как же она надоела!" А тут уже подкрались из-за угла два бандита - октябрь с ноябрем, и торопливо копая дачу, с ужасом косишься на цепляющиеся за твой затылок тучи. А однажды утром, подойдя к слезливому окну, понимаешь, что опять не успел доделать всё, что хотел до конца, но тут же успокаиваешь себя: "Ладно, весной доделаю. Вскопаю, пересажу, обрежу, подвяжу, с забором что-нибудь придумаю". И чувствуешь некое облегчение - наконец-то, вот он, законный отдых. А по телевизору забытые лица воскресных ведущих, их дурацкие шуточки, и какие-то новые, ещё более идиотские фильмы и песни. Отдых. И зима, долгая, холодная, скучная, и начинает болеть что-то там под лопаткой, и давление скачет, и с удивлением вспоминаешь лето, дачу, и куда все эти болезни деваются на этой добровольной каторге? И ты с нетерпением ждешь весны, и с лопатой на плече, проваливаясь по самою шею, пробиваешься с боем к своему разоренному человеческому скворечнику. И там долго материшь неизвестных тебе вандалов, и в сотый раз спрашиваешь: "Что они ищут среди старого тряпья и хлама"? А солнце всё выше, грачи прилетели, уже свили гнезда, и ты врываешься на дачу гремящим бронепоездом, чтобы ночью упасть в кровать подбитым "Юнкерсом". Слава богу, начался дачный сезон, о чем с глубоким сочувствием громадной радостью я вас и поздравляю. Отдохнем на славу! Евгений САРТИНОВ.