В армии происходят порой удивительные вещи, которые выбиваются из общей тематики вооруженных сил России. Наступает такой момент, когда приходит осень, автоматы покрываются пылью в «комнате для хранения оружия», тренировок боеготовности все меньше и меньше. Просто часть личного состава вступает в неравный бой, такой изнурительный, затяжной и к счастью, без каких-либо потерь (кратковременная потеря разума не считается). Это называется битва за урожай. В великой отечественной войне было много всяких сражений: под Москвой, Курское сражение Сталинградская битва. Наши деды и прадеды сражались за светлое будущее своих детей, внуков. У нас, когда я служил в армии, были бои попроще: битва за морковь, за свеклу, ну и наконец самая важная битва за капусту (не доллары).
Это была золотая осень. Я в то время уже отслужил почти год, уже изрядно насытился армейской жизни. Все эти построения, марширования, тренировки боевой готовности, автоматы, изрядно конечно поднадоели и это слово (поднадоели) вот вообще не отражает всех оттенков недовольства, этих временных трудностей, тут конечно подходит более жесткое слово «подза…ло». К нашему счастью, в нашу роту пришли разнарядки из великого колхоза, под названием «40 лет без урожая» для помощи уборке с полей все что созрело за солнечное лето. Мы обрадовались что будем жить в палатке, а не в казарме, да на свежем воздухе, плюс полевая кухня и наконец забудем про эту армейскую библию под названием «устав», забудем на время свой автомат с которым ты, каждый день в обнимку и ты знаешь не только порядковый номер, но и как в песне «Я знаю все твои трещенки..».
Колхоз находился недалеко от воинской части, порядка 40 минут езды на автобусе. По приезду нам показали все «удобства и прелести» полевой жизни, в которую нам было суждено окунутся на месяц. Лагерь из палатки и полевой столовой располагался на месте заброшенных складах зерна, от которых остались руины, как в Риме от Колизея.
Туалетом в лагере служила огромная яма размером 6 на 3 метра, через которую проходили 2 половые доски, которые в свою очередь раскачивались верх вниз при прохождении человека, а внизу вы сами догадываетесь что. Этот «туалет» был как бы не чем не прикрыт, просто яма, доски и все! И расположение этого оврага фекалий находился по соседству с дорогой, по которой ходили какие-то рабочие на предприятие, по изготовлению упаковки. Туалетной бумаги не было наверно никогда, зато было много картона от коробок, мы научились расслаивать его на три составные части. Еще если потереть руками, то получалось не хуже, чем у Zewa. И вот представьте себе утро, солнышко светит вроде бы ярко, но уже сильно не греет, осень, ты идешь с куском картона, ловкими движениями превращая в туалетную бумагу, наступаешь левой ногой на доску, она изгибается к низу, ловишь равновесие, чтоб не свалится в эту жижу коричневой субстанции, наступаешь правой ногой, ждешь когда остановятся колебания великого сортира и садишься на изготовку к бою. Да к бою! Вокруг тебя летаю мухи, ты гоняешь от своей попы картонкой, идут по дороге люди на работу, кто то даже помашет рукой, но в основном рабочие делали вид, что не замечали. А мы как будто их не замечали, просто становились немного потише, как пистолет с глушителем и звуки такие «бульк бульк»
С туалетом вас познакомил. Двигаемся далее… по тропинке и видим душ. Ну как душ, просто обыкновенная деревенская колонка с очень ледяной водой, а было конец октября, начало ноября. Нас, конечно, возили в баню раз в неделю, но это не отменяло полоскание ног под холодной водой.
В палатке, где мы спали, была посередине печка, которую надо было постоянно топить ночью, так как было холодно, температура часто показывала минусовые отметки. Составляли дежурство по поддержанию огня в печке, такой своеобразный климат-контроль в виде бойца, нашего дома. Но очень часто, часа в 2 ночи, находился такой солдат, которому очень хотелось спать. Спать хотелось абсолютно всем, но этому бойцу на посту, ну прямо очень. Соответственно он вырубался и не будил следующего по очереди дежурства. Печка остывала, холоднее становился воздух в палатке. Часов в 4-5 утра находились самые теплолюбивые люди среди нас, которые просыпались от того, что тупо замерзали и топили печку дальше. Я сейчас похвастаюсь. Я не разу не просыпался от холода, я спал как убитый без задних ног, без передних рук, таких отмороженных были единицы.
Сбор урожая происходил под чутким руководством ст. лейтенанта М. и его доблестного резинного шланга, которым он регулярно прописывал вдоль позвоночника. Меня всегда удивлял тот факт, что эти шланги он находил возле дороги, всегда новые, разной толщины и длины. Перед тем как кому-то заехать новой резиновой палкой он всегда тестировал на своей коленке. Если он морщился и говорил: «АААА», то значит это оружие достойно его руки и может с честью опускаться на наши солдатские спины.
Как в песне пелось «у природы нет плохой погоды», так вот у солдата тоже нет плохой погоды, мы собирали капусту и в дождь, и в снег, и ураган. А ст. лейтенант М. прятался в какой-то будке в поле и с колхозниками распивал самогон. Изредка выходил, чтобы прописать по спине резиновым шлангом для ускорения рабочего процесса. К счастью, через бушлат это было почти не больно. Работали весь день до с 8 утра и до 8 вечера, могли до 9 задержатся в этом бескрайнем колхозном поле, все зависело от выполнения какой-то неведомой нормы, которую мы все время не выполняли. Больше всего отложилось в памяти это закидывание капусты в грузовик, чем-то напоминало баскетбол, только «мячики» были потяжелее, да и «кольцо» побольше, причем оно постоянно перемещалось. Уставали очень сильно, так сильно, что можно было отстегивать ноги возле палатки и падать лицом в кровать. Но это было все равно лучше, чем находиться в казарме и выполнять все эти воинские ритуалы: построения на плацу, марширование, наряды всевозможные, вечерние поверки. А там в палатке была благодать и пусть мы сильно уставали физически, но нам было счастье обрести хоть маленькую, но свободу. Особенно запомнились вечер перед отбоем. Мы ждали это время словно маленький дембель, вечером начинались всякие движухи. Призыв по старше сматывался в деревню к молодым колхозницам, мы же искали алкогольсодержащие напитки да бы скрасить эту «шикарную» колхозную жизнь.
На обед нас возили в лагерь на тракторе с телегой по направлению называемой «дорогой». Именно направление, подчеркиваю, потому что в телеге качало так что мне, казалось, вот-вот немного и она перевернется в один прекрасный момент и накроет нас как саркофагом и похоронят на этом картофельном поле. Но, к счастью, это не произошло, мы вдавливались в борта и кушали свежую морковку, только что выкопанную. На обеде кормили хорошо, много и без мяса. Тушенка была деликатесом, наряду с яйцами. Наши офицеры очень любили это сочетание продуктов. Очень запомнилось как мы ели лук. Как яблоко… или грушу. Никогда в жизни так не ел лук. Вприкуску… целую головку, могли и две заточить, его было в изобилии ешь не хочу, в отличии от тушенки.
Нам разрешали не бриться. И мы неделями зарастали щетиной, которая меняла наши лица, придавая новые очертания физиономиям. Никто не заставлял нас ложиться спать, мы не играли в игру «в 3 скрипа». Вы не знаете, что это за развлечение? Сейчас расскажу правила этой старой армейской игры. Смысл заключается в том, чтобы после команды «рота отбой», не было слышно скрипа этих мерзких армейских кроватей. Они скрипели всегда: при переворачивании на бок, шевеление конечностями, при глубоком вздохе. Мне казалось, что эти кушетки издавали столь противный звук даже тогда, когда ты о чем-то думал.
Мы пахали как лошади, где-то даже на морально-волевых, но были чуть свободнее, чем в расположении роты и в этом был самый главный плюс этой битвы за урожай. Битва за урожай и битва за малую свободу. В заключении хочу сказать, что все конечно познается в сравнение, на гражданке и сладкий персик казался пресным, а в армии и головка лука слаще персика.