фото из интернета
День был пасмурный. Солнце иногда выглядывало сквозь слой серых облаков. Идти было легко и приятно. Бес носился кругами, выражая свою радость периодическим повизгиванием. Василиса кружилась высоко в небе, отслеживая наш путь. Иногда она спускалась, садилась на плечо Тимофея и что-то тихонько ему клекотала. Тимофей поглаживал птицу по взъерошенным перьям. И Василиса снова поднималась в небо. День уже клонился к вечеру, когда мы приблизились к лесной опушке. Скинув вещи на землю, мы повалились в высокую траву. Да, навыки походной жизни давались нам с трудом. Мышцы болели и ныли, прося полноценного отдыха. Тимофей, по видимому, был более привычным к таким переходам. Поэтому ,поставив короб на землю, он принялся собирать большие сучья для костра. Ночь близилась, и надо было позаботиться о ночлеге. Со стоном мы с Любашей поднялись и пошли ему помогать. Войдя под полог леса, я стала настороженно оглядываться. Лес мне показался каким -то … странным. Хотя, все, что мы здесь видели и встречали, называть «странным», это значит ничего не сказать. Но, даже, учитывая все это, лес меня насторожил. Деревья были искалечены, стволы завивались немыслемым образом. Как будто какой-то великан взял нормальный лес и скомкал в своих громадных ладонях. А скомкав, бросил как придется. Травы под деревьями не было. Только сухие ветки, да поваленные бурей деревья. Заметив мою настороженность, Тимофей стал рассказывать:
– Когда -то это был заповедный лес. Здесь жили дриады. Звенели ручьи. Потом случилось что-то. Какой-то злобный дух поселился в этом лесу. Зверье и птицы покинули его. А путники стали обходить его стороной...
После такого рассказа, мы с подругой в обалдении уставились на Тимофея. Любаша, набрав в грудь воздуха, возмущенно заговорила.
– Так какого... лешего, мы здесь ночевать собрались?! И без этого леса жути хватает! И ты хочешь, чтобы после всего, что ты рассказал, мы остались здесь на ночевку!?
Тимофей грустно улыбнулся.
– Здесь нам ничего не угрожает. Только, если мы зайдем в самую чащу. Поэтому, мы здесь переночуем, а завтра ,пока на небе солнце, нам надо будет перейти лес. Другой дороги к горам нет. Этот лес тянется на сотни верст в обе стороны. Чтобы обойти его надо не один месяц. А я так думаю, что у вас нет этого времени.
Он продолжил собирать хворост, а мы с Любаней глубоко задумались над полученной информацией. Несмотря на заверения Тимофея, что здесь, на опушке, нам ничего не угрожает, беспокойство не покидало нас. И мы, то и дело, оглядывались на возвышающую позади нас стену леса. Мы собрали достаточно дров, натаскали свежих охапок трав для постели, и разожгли костер. Его пламя отодвинуло тьму и на поляне стало уютнее. Но покоя по прежнему не было на душе. Мы решили, что спать будем по очереди. Первым дежурил Тимофей. Мы с Любашей улеглись на душистую траву и попытались заснуть. Бес положив свою лохматую башку на лапы, периодически тяжело вздыхал. Судя по всему, ему тоже не спалось. Василиса прижалась к моему боку, спрятав голову под крыло. В траве слышалась музыка цикад. В небе то и дело хлопали крылья каких-то ночных охотников. Мир погружался во тьму душистой ночи. Звезды загадочно мерцали. Не заметно для себя я уснула.
Проснулась я от холода. Костер почти прогорел. Только под толстым слоем пепла кое -где вспыхивали остывающие угли. Рядом со мной никого не было. И только фигура, сидящего рядом с угасающим костром , Тимофея выделялась в сумраке неясными контурами. Я встала и подбросила в костер несколько веток. Хотела отчитать Тимофея, за то что не смотрит за огнем. Только я открыла рот.., но, увидев Тимофея, слегка опешила. Он сидел прямо и неподвижно, как истукан. Глаза пустые и широко открытые смотрят в темноту. Я растерянно оглянулась. И только тут поняла ,что рядом нет Любаши.