Недавно узнала, что оказывается, на Украине существуют министры и даже целые министерства потерянных республик, а именно – Крыма и Донбасса. То есть наряду с тем управлением, которое является в республиках официальным, есть дублирующие органы: министерство финансов, миноброны, внешней политики и даже, как говорят, – сельского хозяйства. Поправьте меня, пожалуйста, кто знает, как они правильно называются.
Представьте, наравне с прокурором Крыма есть еще один прокурор Крыма, только сидит он на Украине. Кого он судит? Кому подписывает приговоры? Диво-дивное, если задуматься.
А впрочем, не такое уж диво, если вспомнить, как еще недавно мой муж работал на Украине преподавателем. В учебном заведении стоял дикий холод, собаку жалко в такое помещение запустить, а людей – загоняли. Конечно, всех студентов с января по март распускали на каникулы, а преподаватели должны были ходить. Что делать там? Работать.
Под «работой» подразумевалось сидение в кабинетах, причем обогревательные приборы включать не разрешалось из соображений пожарной безопасности. Муж разогревал феном системный блок и сидел в интернете (который провел туда сам, за свои деньги тянул кабель). Больше делать было нечего. Нет, перед начальством педагоги отчитывались, что ведут методическую работу. Не знаю, что под этим подразумевается, но видимо, они старались улучшить свою педмайстернисть (педмастерство).
Необходимость "работы" в промерзшем здании объяснялась тем, что «вам же деньги платят», хотя зарплата преподавателя начисляется за часы, а не за просиживание штанов. Удивительно, но в этом каменном холодильнике, начиненном людьми, больше ни у кого не было компьютера, включая преподавателей информатики и программирования. То есть, они стояли в компьютерных классах (с Виндоус 98), но в личном пользовании – нет. Почему-то никому это не было интересно. Женщины в шубах, в пальто, тесно набивались к кому-нибудь в кабинет и пили чай. Вместе теплей. Мужчины тоже собирались группками и пили.
В прошлом посте я написала, что моя мама в начале 60-х годов жила в Сибири при лучине. Как же меня обругали за это. Не может быть! Наверное, если эту мою статью прочтут лет пятьдесят спустя, тоже не поверят, что такое возможно было в учебном заведении 21-го века в центре Европы.