Рассказала моя мама. Родилась она в 1939-м, жила в поселке Павловск Очерского района Пермской области. В школу пошла уже после войны.
Так случилось, что воспитывали ее неродные ей старики. Мать проживала и работала совсем в другом месте, а отца она увидела впервые лишь в самом конце 50-х.
Старики эти, тогда еще полные сил, воспитали с малолетства не одну дочку. До Милы у них жила другая девочка, которая потом выпорхнула в большую жизнь. Зачем они воспитывали неродных детей? С одной стороны потому, что у самих детей не было да и жалели, поскольку были набожными. Дед служил в местной церкви, что, конечно же, не поощрялось властью, но одновременно и не осуждалось посельчанами. Ну, и помощь от воспитанницы по по дому, по хозяйству им требовалась. Хотя хозяйство-то и было всего ничего - огород да коза.
Воспитывали Милу в строгости. Молитва, соблюдение церковных правил были главным условием жизни. Но попав в школу, девочка открыла совсем другой мир, в котором утверждалось, что Бога нет, а у человека есть другие цели. То есть уже в начальных классах Мила попала в жесткий оборот и стала сомневаться в вере, которую ей внушали старики.
Теперь, когда приходило время вставать на колени перед иконами, она лишь вид делала, что молилась. В красном углу стояли несколько икон, потемневшие, очень старые, прожившие, видимо, не один век. С самой главной, установленной в центре, на нее взирал сам Христос. Его взгляд казался Миле угрюмым.
Но, однажды, ее отрицание веры, которое еще только утверждалось в детской душе, дало сбой. Она также стояла на коленях и, якобы, молилась, на самом деле только одна мысль занимала ее голову: "Когда же это все закончится и можно будет убежать на улицу". Услышав, что бабушка вышла из дома, она выкинула в сторону икон руку, пальцы которой образовали всем известный кукиш. В тот же момент Мила увидела яркую вспышку, исходящую от главной иконы. Ее тело пронзила дрожь и появился необъяснимый страх. Уже честно отчитав молитву, она встала и в потрясении отошла от икон. Этот случай запомнился ей на всю жизнь.
Она, конечно, носила крестик.
С ним тоже были проблемы. В классе, иногда перед занятиями, всех выстраивали в шеренгу и проверяли на наличие крестиков. У кого находили, начинали отчитывать, иногда вызывали и родителей. Миле приходилось прятать крест. По дороге из школы она его снимала и держала в кармане. А по дороге домой - одевала.
Однажды, опаздывая в школу, она не успела снять крестик, и его кто-то из детей увидел его на уроке физкультуры.
- А у Мили крестик! - услышала она.
Но преподаватель почему-то не отреагировал, сделав вид, что не услышал.
Между тем, слух о том, что она носит крест, распространился. У учителей стало складываться впечатление, что девочка - не идейная. К тому же старики, у которых она жила, - набожные, а сам дед служит в церкви. Поэтому когда пришел черед принимать детей в пионеры, Милу стразу отмели в сторону - недостойна.
Ей было очень обидно. Увидев, что девочка ходит расстроенной, бабушка поинтересовалась, в чем дело. "Меня не приняли в пионеры", - чуть не плача ответила Мила. "Ну, и правильно! - ответила бабушка, - нечего носить дьявольскую повязку". Пионерский галстук она по-другому и не называла.
Прошла большая часть учебного года.
Мила единственная в классе ходила без красного галстука. Не то, что она стала в классе изгоем, она также ходила вместе со всеми в походы, принимала участие в школьных мероприятиях, но чувствовала, что поглядывают на нее как-то по-другому, нежели на остальных. Не будучи пионеркой, она попала в разряд неблагополучных, несознательных, проблемных.
Конечно, она не раз высказывала свое желание стать пионеркой одноклассникам и учителям. Но слышала только один ответ - "Ты недостойна". Причем, никто не мог ей толком объяснить, почему недостойна, и чем она хуже других. Кончилось тем, что она выпросила у подружки кусок красной материи (у бабушки такой не было, да и она бы заметила ее исчезновение) и сама тайком сшила себе галстук. На следующий день, когда она вошла в класс до начала занятий, галдеж сразу стих. Все смотрели на ее красный галстук, повязанный на шею с идеально правильным квадратным узлом.
Никто ничего не сказал ей ни в этот день, ни в последующие. Даже учителя промолчали, как будто не замечая. На следующий учебный год все воспринимали галстук Милы как само собой разумеющееся.
Однако двойная жизнь по-прежнему продолжалось. Операция со сниманием и одеванием крестика усложнилась. Теперь надо было кроме того снимать и одевать в укромных местах еще и галстук.
Но все открылось само собой. Как-то, прибежав из школы, возбужденная Мила распахнула в избе пальто и увидела мрачный взгляд бабушки. Она забыла снять галстук!
Но молчанием обошлось и здесь. Бабушка не проронила ни слова по этому поводу. Но с той поры отношения как бы дали какую-то трещинку. Явно она этого не чувствовала, но появилось какое-то напряжение в разговорах с бабушкой и некая совместная отдаленность друг от друга.
Но с тех пор Мила открыто стала носить галстук. Именно тогда по-настоящему исполнилось ее желание стать пионеркой.
Спасибо, что дочитали. Подписывайтесь на канал и ставьте лайки!