Глава 4.1
Ирина пришла в себя от холода и удивлённо огляделась. Комната около десяти метров без окон с деревянным стулом, столом, маленькой тумбочкой и панцирной кроватью, заправленной выцветшим цветастым пледом. Бетонные стены, лишённые побелки, и каменный пол, на котором она в данный момент лежала.
– Приехали, – пробормотала она пересохшими губами, с тоской оценивая обстановку. – Похоже, я опять пленница и нахожусь в подвале.
Чувствовала она себя скверно. Голова напоминала чашку из тонкого фарфора, неосторожное движение и разлетится на мелкие осколки.
– Эй! – крикнула Ирина, с трудом поднимаясь на ноги. Затёкшие и замёрзшие конечности отказывались служить. – Эсме! Выпусти меня! – Собрав последние силы, она требовательно замолотила по закрытой деревянной двери. – Да, что за день такой, все так и норовят меня запереть.
Раздался собачий лай. Своими потугами выбраться Ирина лишь разбудила Кари.
– Вот стерва… Ну, ничего. Выберусь отсюда и обязательно отыграюсь.
Злость её согревала и утешала, давала силы и надежду, но дельными идеями не снабжала. Ирина стучала в дверь, ругалась, кричала, отдыхала, и всё повторяла сначала. Окончательно вымотавшись, она тяжело вздохнула и присела на кровать. Вновь противно закружилась голова, и накатила слабость.
– Всё вернулось, – с горечью резюмировала Ирина, и в глазах нестерпимо защипало. – Болезнь никуда не делась.
Она свернулась калачиком на постели и дала волю скопившемся внутри напряжению, обиде и жалости к себе. Иногда слёзы помогают, но не в этот раз.
– Хватит киснуть! – громко приказала Ирина самой себе и приняла горизонтальное положение.
От стремительности порыва перед её глазами заплясали искры.
– Старость не радость, молодость не жизнь, – повторила Ирина любимую поговорку и, когда всё прошло, направилась к тумбочке. – Сомневаюсь, что эта, мерзавка, желает тут найти хладный труп, значит, оставила еду или хотя бы воду.
Жёлтая местами облупившаяся дверка скрипнула и открыла её взору кувшин с водой и три яблока.
– Сервис впечатляет, – буркнула Ирина. – У меня от фруктов только сильнее аппетит разыграется. Ладно, в моём незавидном положении глупо жаловаться.
Давно она не испытывала желание есть, болезнь иссушала, лишая малейших желаний и радостей.
Холодная, чуть сладковатая вода и кислые яблоки, как не странно, придали ей сил и оптимизма.
– Последние сутки сплошное приключение, – произнесла Ирина вслух. – Прямо как в моих любимых книгах.
Не сказать, конечно, что она мечтала влипнуть в неприятности, но раз уж произошло, то не зачем стонать, жаловаться и заламывать руки в истерике. Ум должен оставаться холодным и ясным. «Мысль отличная, только получается плохо», – хмыкнула Ирина, с тоской поглядывая на закрытую дверь.
Время тянулось медленно, словно улитка по огромному листку. Ирина успела сделать сорок один обход комнаты, напевая последние российские хиты, крутящиеся по радио, как неутомимые джунгарские хомяки в колесе. Потом она немного подремала, проголодалась и отчётливо осознала – Эсме не спешит вернуться.
«Что если она не придёт? – заползли в голову Ирины пугающие мысли. – Невозможно, это просто абсурд! Бросить на гибель человека без причин… Да и с причиной чудовищно, ты не суд и уж тем более не Бог! Я не могу понять Эсме, в ней столько всего намешано: доброта, злость, цинизм, упрямство, непосредственность и вероломство. Она как детский калейдоскоп, повернёшь и узор другой. Хотя, все мы очень сложные и многогранные. Иногда даже сами удивляемся, на что способны, или какие тайные желания скрываются в наших душах. У Артёма и Эсме, куда больше общего, чем у меня с ним. Я не стану влезать в их отношения, даже если он признается в чувствах и будет умолять остаться рядом. Главная причина – инстинкт самосохранения. Не стоит недооценивать девушка, готовую на всё, чтобы получить мужчину своей мечты. Да и вообще, самоубийство иметь дело с парочкой не совсем здоровых, в умственном и моральном плане, людей. Если Эсме способна на похищение из-за простой симпатии с его стороны, на что же она подвигнется потом?».
Ирина встала с постели и вновь принялась ходить кругами, пытаясь справиться с ужасом, неумолимо отравляющем мысли. Получалось плохо. Сейчас она завидовала способностям сусликов забывать то, что было до спячки.
– Ох, – воскликнула она, обалдев от внезапно появившейся чарующей мелодии.
Она лилась из ниоткуда и звала за собой. Голова очистилась от посторонних мыслей. Смысл всего свёлся к музыкальному чуду, ласкающему струны её души. Ирина заметалась от двери к стенам, прикладывала ухо к полу и подпрыгивала, стараясь найти место, где мелодия становилась громче. Ирина чувствовала, что ей необходимо выбраться отсюда, чтобы слышать музыку лучше. Чарующие переливы обещали ей что-то важное.
– Пустите меня. Мне надо туда! – закричала Ирина в пустоту.
Она кидалась на дверь, каталась по ледяному полу, стонала и умоляла.
– Я должна быть там, пустите!
Её ладони, колени изодрались в кровь от бесполезной попытки выбраться из бетонного мешка. Тело ныло от многочисленных ушибов, но она не могла остановиться, погружённая в одурманивающий транс.
– Прошу… Жди! Я уже иду! – кричала Ирина со слезами на глазах.
Тишина ударила по натянутым, как струна, нервам, оглушая и освобождая из музыкального плена. Женщина застыла изумлённо глядя на покалеченные руки и ноги.
– Что это было? – еле слышно прошептала Ирина дрожащим голосом. – Я схожу с ума… Вампиры, припадочные и ревнивые оборотни… Кругом чертовщина! Вдруг, меня никто не остановил, и я прыгнула? Теперь моё место в чистилище, где душа пройдёт сотни кругов ада… Это многое объясняет.
Поддавшись порыву, Ирина стала трогать стены, прислушиваться к ощущениям, пытаясь найти отличия от реальности.
– Ничего. Хотя откуда я знаю, как там по ту сторону. Жаль, что я не приняла причастие. Так, наверное, и крещение не считается.
Усталость и апатия охватили её сердце, заставляя упасть на кровать. Она смотрела на потолок без мыслей, без чувств, как растение или мумия. Время остановилось или умело огибало сломленную женщину, словно давая время набраться сил.
Лай собаки выдернул её из забытья. Ирина поднялась на ноги и насторожилась: «Эсме вернулась? Только вот зачем? Вызволить или добить? Стоп, это не она. Лохматое чудище не гавкало бы. Кто же тогда? Что если я закрыта в чужом доме? С этой станется… Придётся оправдываться и уговаривать не вызывать милицию. Представляю, как неправдоподобно прозвучит мой лепет».
Грозный лай трансформировался в испуганное поскуливание. Хлопнула входная дверь. «Если уж собака испугалась, то мне точно стоит спрятаться, а потом незаметно ускользнуть. Мало ли кому меня отдала Эсме», – подумала Ирина, поспешно опуская плед так, чтобы её не было видно под кроватью. Она схватила кувшин и залезла в импровизированное убежище. Ирина много раз делала так в детстве, чтобы избежать заслуженного наказания за проделки или справиться со страхом. Пелена из пыли мгновенно прилипла к её одежде, коже, защекотала нос. Сдерживаться было невозможно и раздалось оглушительное: «апчхи», за ним последовало второе, третье. За борьбой со стихийно напавшим чиханием Ирина не заметила, как дверь с лёгким скрипом раскрылась.
– Будь здорова.
Ирина вздрогнула и затравлено посмотрела на чёрные кожаные ботинки, остановившиеся в полуметре от её носа.
– Вылезай, горе луковое, – сказал мужской и определенно знакомый голос.
Ирина ощутила волнение, лёгкий жар и стыд. Она пыталась сбежать от Артёма, нарушила его просьбу, по-глупому доверилась Эсме, а теперь пряталась под кроватью как ребёнок. Ей хотелось бы предстать перед ним красивой и уверенной женщиной, а не половой тряпкой, собравшей тут всю пыль.
– Малышка, я жду.
Она вздохнула и, покинув укрытие, встала, продолжая прятать взгляд.
– Посмотри на меня! – приказал Артём, и Ирина против воли подчинилась.
Их взгляды встретились, её синева потонула в его мгле. Былые планы развеялись, осталось лишь желание остаться рядом, любить его.
– Артём, – выдохнула Ирина.
В её душе поднялся вихрь всепоглощающего счастья. Сердце заполнилось теплотой. Ощущения были настолько сильными, что она растворилась в них, потеряв себя. Ирина могла лишь дышать и смотреть в глаза самого лучшего в мире мужчины.
– Доброй ночи, моя непокорная малышка, – с нежностью сказал он и провел пальцем по её щеке. – Как ты?
– Нормально, – прошептала Ирина, не отрываясь от его магического взгляда.
– Понимаю, что ты сейчас не в себе, но когда ты так многообещающе смотришь, мне тяжело сдерживаться, – усмехнулся Артём. – Здесь определённо не место предаваться любви.
От его слов дурман развеялся, Ирина смогла разорвать зрительный контакт и покраснела: «Стыдно как! Что на меня нашло? От любви к нему просто крышу сорвало. Прикажи он сделать что угодно, я бы побежала исполнять, да ещё и с радостью. Может, это и есть вампирские чары? Тогда почему он раньше не пытался влиять на меня?».
– Как ты меня нашёл?
– Я чувствую тебя и найду где угодно.
– Как?
– Мы связаны. Я же обратил тебя.
– Значит, это и был вампирский зов, – догадалась Ирина. – Эсме что-то говорила об этом.
Даже не поднимая глаз на мужчину, она почувствовала, что его настроение изменилось, словно холодом повеяло.
– Не наказывай её, – еле слышно выдохнула Ирина. – Она тебя любит и…
– Хватит. Я не желаю это обсуждать. Пойдём домой.
Ирина кивнула. Теперь она знала, о каких сложностях говорила Эсме. Если Артём выбрал её, то так просто не уйти. Её желания не играют роли. «Он мне понравился без вампирской магии. Глупо сейчас всё валить на неё, – справедливости ради подумала Ирина. – Буду решать проблемы по мере поступления. Вот сейчас первоочерёдны низменные человеческие потребности».
– Артём, прости, а ты не знаешь, где здесь туалет?
– Кажется во дворе.
Она облегченно вздохнула и сказала:
– Тогда давай поторопимся, иначе я лопну.
Артём рассмеялся и сказал:
– Знаешь, думаю, мне будет не хватать всех твоих человеческих заморочек.
Ирина ничего не ответила, лишь мысленно фыркнула.
На улице царила ночь. Когда они вышли на крыльцо, из сарая выглянула Кара. Собака недовольно заворчала, но нападать не спешила. Ирина не обратила на неё внимание, страх отступил перед сильной физиологической потребностью, а Артём одним взглядом заставил мохнатую охранницу спрятаться.
– Там. – Он махнул в сторону деревянного строения рядом с сараем.
– Ага, – пробормотала Ирина, кинувшись в сторону туалета.
Мужчина улыбнулся её поспешности.
– Теперь я знаю, что такое счастье, – поделилась она, выходя из деревенской уборной.
– Странные у тебя ассоциации, – хмыкнул Артём.
Они возвращались в его дом, держась за руки. Разговаривать не хотелось. Ирина запрокинула голову, чтобы полюбоваться на небо. Чёрный бархат с бриллиантами звёзд нависал над землёй, притягивая восторженные взоры людей и романтиков, стремящихся достичь лунной дорожки и вечной любви.
– Никогда не думала, что попаду в сказку. Только не могу понять хорошая она или плохая.
– Это зависит от угла зрения. Я родился в мире, наполненном магией, где оборотни, вампиры и люди живут бок о бок. Правда, не стану врать, что последние существуют на равных правах.
– Они рабы?
– Нет, просто низшая каста, которая обязана платить оброк.
«Крепостные», – перевела Ирина на понятный лад.
– А как ты попал сюда?
– Через Переход. Если говорить языком вашей фантастики это портал. Он стоит на магическом источнике планеты. Бывают и плавающие Переходы.
– Ты скучаешь по дому? Часто там бываешь?
– Нет, – резко ответил Артём. – Я там персона нон грата.
– Прости.
– За что?
– За неприятную тему, за то, что лезу не в своё дело.
– Не стоит. Твоё любопытство меня не раздражает.
Его ответ дал карт-бланш на следующий вопрос:
– Эсме пришла вместе с тобой?
– Нет. Мы познакомились здесь. Хотя не сомневаюсь, что она из другого мира и возможно из моего.
– Понятно. Твоя подруга очень необычная.
– Слишком упрямая, импульсивная и недальновидная особа. Глупо надеяться, что мы могли быть вместе.
– Почему?
– Мы разные.
– А мне?
– Что?
– Можно надеяться?
– Нужно, – ответил Артём хриплым голосом и прижал к себе. – Ты моя!
«Я в его руках, словно воск, плавлюсь, забывая прежние взгляды на жизнь. Приятно, когда мужчина так собственнически называет своей», – подумала Ирина ласково потеревшись щекой о его рубашку.
– Не поступай с Эсме слишком строго.
– Она посмела причинить вред моей невесте. Это карается смертью…
Ирина вздрогнула и с ужасом посмотрела на Артёма.
– Не переживай, – поморщился вампир. – Она жива и относительно здорова.