Легенда подтверждалась, гробница должна была находиться где-то поблизости. Я давила на рабочих, откачивающих воду из второго прохода. Из-за того, что коридор вел вниз, воды там было значительно больше. Да и постоянные перебои с электричеством тормозили и без того сложный процесс.
День подходил к концу, я сидела в палатке, защищавшей от песка и солнца и увлеченно переводила очередной сакральный ритуал Исиды, требовавший значительных жертвоприношений и суливший власть над временем и победу над смертью, когда ко мне прибежала Надеж, личная помощница шефа.
— Доминик тебя зовет. Можно попробовать тот второй ход, — запыхавшись, выдохнула она.
Торопясь, я натянула защитный комбинезон, прямо поверх белого сарафана. Огромный, громоздкий, неудобный и до чертиков тяжелый наряд был обязательным атрибутом для спуска в недра подземных лабиринтов. Ботинками так вообще можно было убить, если прицельно швырнуть их кому-то в лоб. Голову я заковала в каску с фонариком.
Руки дрожали. В колодец я полезла первой. Пока специальная машина аккуратно, медленно и надежно спускала мое тело на прочных канатах в подземный лабиринт, я молилась о чуде. За мной последовал профессор и трое добровольцев. Остальные археологи уже готовили прощальный банкет на берегу моря, им хватило впечатлений и от храма.
В коридоре все еще плескалась вода, но ее было гораздо меньше. К сожалению, лаз вел вниз, поэтому после пятидесяти чавкающих шагов, я уже утопала в мутной жиже по пояс. Но упорно шла вперед. Свет фонарика, прыгавший по стенам вместе с движениями моей головы, вдруг уткнулся в символ. Всмотревшись в древнюю надпись, я аж споткнулась, но зацепившись за выступ в стене, сохранила равновесие.
«Та, которую послала Исида». Столько раз видела иероглиф в любимой легенде, что ошибки быть не могло. Адреналин накрыл меня с головой, дыхание сбилось, а сердце заколотило в грудную клетку с утроенной скоростью. Вот он. Знак. Доминик одобрительно хрюкнул, когда я показала ему символ. Он тоже был растроган.
Дальше коридор резко повел вниз. Размытая почва под ногами скользила, пришлось замедлиться. Вода уже была по грудь. Грязь, мутная жижа, неудобный защитный костюм, духота, темнота, которую не разгонял робкий луч фонарика, первобытный страх того, что тебя вдруг погребет под землей – и как в ту минуту я могла быть счастливой? Но я была не просто счастлива: я жила. Дышала. Летела. Жажда познания еще никогда не удовлетворялась с такой скоростью, а Бен со своей тухлой свадьбой и семейной жизнью еще никогда не был так далеко.
— Тася, стоп! Дальше идти опасно! — Доминик вынырнул из-за поворота: уставший, помятый, похожий на инопланетного гостя в своих нелепых одеждах. — Воды слишком много. Если упадешь и ударишься головой, то наглотаешься в секунду. У нас экспедиция, а не суицидальная миссия. Пора закругляться. Вернемся в следующем году.
«Можешь сколько угодно переводить свои манускрипты, но из дома уезжать я тебе не позволю!» — процитировал внутренний голос одну из вчерашних фраз Бена. У меня, возможно, не было следующего года. Я сама себя загнала в ловушку и должна была отказаться от мечты в каком-то шаге от нее.
Доминик не видел моего лица, но как будто все понял.
— Прости, — несмело прошептал он. В прыгающем свете фонарика я увидела в его глазах грустный блеск.
Назад мы шли молча. Я отстала от группы, прощаясь со своей находкой, со своей легендой, ставшей смыслом моего существования. Мне чудился фараон Хор Аха, печальный, резкий, недовольный.
Когда я увидела символ на стене, то стала шагать осторожней, ведь где-то здесь я чуть не упала, оступившись на скользком камне. Повезло, конечно, что наткнулась на выступ в стене и удержалась.
Стоп.
Что-то сложилось в моей голове, мозги с громким подсознательным щелчком расставили пазл. Почему на относительно гладкой стене был странный, чужеродный выступ?
Стащив с головы каску, я направила фонарик вбок. Жуткие тени рассыпались над головой, пугали забвением. Где-то вдалеке жужжала подъемная машина: наша экспедиция уже выбиралась на поверхность. Меня никто не звал: по-человечески давали время.
Выступ был еле заметным и почти на том же уровне, что и вода. Он дразнил своим явно не природным происхождением. Я уже знала, что это, хотя мне и не верилось. Дверь. Дверь с ручкой. Хотелось крикнуть, но горло сжалось и не слушалось.
«Не откроется», — буркнул внутренний голос, когда я попробовала толкнуть. Но нет. Чудо, о котором постоянно талдычил Ричард, случилось. Навалившись, я смогла сдвинуть не очень-то и тяжелую преграду. За дверью начиналась лестница вверх, вода заканчивалась ступеньке на третьей. Скудный свет фонарика осветил длинный ход.
Можно было побежать к группе и закричать о находке, но подъемная машина уже тащила кого-то из них ввысь. Процесс был долгим. Захотят ли они вернуться? Не отложит ли Доминик исследование на следующий раз? Кому, в конце концов, интересна судьба Бенериб? Мы нашли храм. Какой-то забытой гробницей никого не удивишь.
Я решилась. Только посмотреть. Подняться по лестнице и вернуться. Меня даже не успеют потерять.
Ступеньки были высокими, я кое-как поднимала ноги в тяжелых ботинках. Комбинезон мешался. Фонарик не справлялся с абсолютной темнотой, поэтому я шла почти наощупь.
Когда лестница закончилась, начался узкий коридор. Из него я протиснулась в подземную залу. Неяркий луч высветил исписанные иероглифами и рисунками стены, огромный портрет Исиды в одном из лучших ее одеяний. А в правом углу, напротив меня, лежал саркофаг. Над ним был один единственный иероглиф. «Бенериб». Ослепленная от счастья, я рванулась туда и вдруг, за шаг до сокровенной мечты, камнем полетела вниз.
«Погребальный колодец! — в ужасе завизжало подсознание. — Вот, идиотка, под ноги не могла посмотреть!»
Падала я недолго, но со вкусом шмякалась о стены колодца, благо удары не приносили сильной боли: тяжелый комбинезон впервые выполнял свою защитную функцию по прямому назначению. А затем я вошла в соленую воду, зачерпнув по ходу пару глотков открытым в беззвучном крике ртом, и принялась усиленно тонуть.
«Допрыгались, — грустно констатировал внутренний голос. — Не разбились, так захлебнемся. Видимо, могила Бенериб была проклята».
Я перестала барахтаться, позволила тяжелым ботинкам и одежде утянуть меня вниз, а когда подошвы коснулись дна, с силой оттолкнулась и поплыла вверх. Голова кружилась. Глубина была небольшой: метра три-четыре. Промокший комбинезон вкупе с нелегкими обувками весили, казалось, целую тонну. Вдохнув воздуха, я снова ушла под воду и стала избавляться от обузы. Правый ботинок долго не поддавался, но мое желание жить все же победило заевшую пряжку. Помог и фонарик на каске, по-братски свалившийся вместе со мной. Я подобрала его со дна, в очередной раз вынырнула и осмотрелась.
Луч фонаря не дотягивался до потолка залы. Повезло еще, что я себе вроде ничего не сломала, когда падала с такой высоты. Стены колодца казались неровными, но ни выступов, ни каких-нибудь древних ступенек не имели. Идеальная ловушка. Опустив луч света на уровень воды, я вдруг увидела сбоку внушительную арку, венчающую начало длинного коридора. Колодец оказался с секретом.
Подплыла поближе. Любопытство, бросившее меня в пучину неприятностей, вновь пробудилось, отодвинув щемящий, липкий страх. Несомненно, арка была сделана вручную, на некоторых камнях можно было даже рассмотреть иероглифы. Я перевернулась на спину, уперлась плечами в холодную стенку, направила на письмена луч света и сощурила глаза, чтобы хоть что-то увидеть. Первый символ узнала сразу, хоть он был и сколот.
«Бенериб», конечно, куда ж без нее, любимой.
Второй иероглиф – «Исида». Я невольно коснулась пальцами своего кулона и порадовалась, что не профукала любимое украшение в мутной воде. Хорошо, что тонкая цепь была короткой, и украшение чисто физически не могло слететь через голову.
Третий символ – «путь». Четвертый – «море». Пятый – «предназначение» или «судьба».
А потом… я ойкнула и выронила каску с фонариком. Выронила как-то неудачно, попыталась тут же поймать, но в итоге, взмахнув рукой, придала головному убору направление и долбанула случайно об стену. Фонарик тут же обиженно потух.
«Допрыгалась в колодцы, уже и галлюцинации начались», — съязвил тут же внутренний голос.
Это было единственное объяснение. Ведь там, на одном из расколотых жизнью и временем камней, я увидела, как будто, не иероглиф вовсе, а свою собственную подпись.
В темноте вода казалась еще холоднее. Тело начинало сводить, а помощь все не появлялась. Я барахталась, чтобы хоть как-то согреться. Кричала до хрипоты, надеясь, что меня найдут по звуку. Даже запустила ненужной каской в стену, чтобы сделать побольше шума.
Бесполезно. Вдруг что-то изменилось. Появился странный гул, и мне показалось, что все пришло в движение. Сверху что-то полетело, защищая голову, я вслепую рванула в спасительную арку. В колодец посыпались камни. Что это было? Землетрясение? Обвал? Каменный дождь не прекращался, на лицо летели брызги, казалось, что я попала в ад, и черти забавлялись с моим телом перед тем, как швырнуть его в вечный огонь. Вода бурлила, возмущенная вмешательством в свой погребальный покой. Камнепад не прекращался, наоборот усиливался: рядом, судя по звукам, рикошетили, врезались в стены и в воду совсем не маленькие булыжники. Спасаясь, я отплыла вглубь спасительного коридора. И с ужасающей ясностью поняла, что быстро меня не найдут.
***
Я плыла долго. В кромешной темноте. За аркой начался длинный водный коридор. Гул каменного дождя остался далеко позади, здесь стены и потолок выдержали натиск. Иногда я переворачивалась на спину, немного отдыхала, но не позволяла себе спать. В абсолютной мгле было невозможно ориентироваться. Ноги периодически сводило судорогой, и я растирала их ладонями.
Когда силы меня почти покинули, я добралась до спасительной мели. Под ногами появилась опора в виде песка. Шла я осторожно, прижимая руку к стене. Глаза почему-то не привыкали к темноте, видимо, она была абсолютной и непроглядной. Я их закрыла и ориентировалась только на прикосновения ладоней к шершавой каменистой поверхности и на прикосновения песка к измученным стопам ног. Вода стала теплее.
Я думала о том, как легко потерять свое счастье, заблудившись в современной морали. О том, что никогда не любила Бена, но зачем-то на все соглашалась, хотя своим малодушием рушила не только свою жизнь, но и его. И о том, что если выберусь отсюда живой, то уж точно отменю свадьбу.
На закрытые веки упал луч света. Я так удивилась, что распахнула глаза и тут же болезненно прищурилась. Я дошла до поверхности. Выбралась из лап погребального колодца. Вокруг плескалось море. Подземный ход привел в пещеру на миниатюрном острове, метрах в ста от береговой линии. На материке никого не было, лишь храм искрился в лучах восходящего солнца. Храм? В какую часть города вывел меня подземный лаз?
Вода в море была теплой, я заставила себя поплыть, хотя уставшие мышцы и не были в восторге от дополнительной тренировки. По дороге я репетировала речь, которую скажу, собрав всю свою семью. Начиналась она со слов: «Свадьба отменяется!», а заканчивалась чем-то более сентиментальным, типа: «Я вас всех люблю, давайте не будем ссориться и примем мое решение». Ночное приключение, чуть было не окончившееся по-настоящему трагично, расставило все по местам. Страх быть не принятой улетучился, оставив место решимости. Я не любила Бена. Никогда. И не хотела быть ему супругой.
Мягкие волны несли к пустынному берегу. Я засмотрелась на храм, который показался вдруг каким-то СОВСЕМ не ветхим и ПОРАЗИТЕЛЬНО цветным.
А потом на берег вышла процессия. Странная такая процессия в еще более странных одеждах. Мы с археологами всегда носили белые или на худой конец светлые вещи: хоть какая-то защита от палящих лучей. Эти же люди были одеты в тяжелые золотые балахоны.
«Ролевики, что ли? — подумала я и тут же чуть не захлебнулась волной.
Он выбежал на берег и бросился мне навстречу. Высокий смуглый и темноволосый.
Хор Аха.
Я бы, наверное, утонула, но ноги вдруг коснулись дна. Попыталась отдышаться. Не смогла. Замерла. Задумалась. Засмотрелась с благоговением на любимого из заветных снов.
Он почти преодолел разделявшее нас расстояние. Его золотые одежды намокли, прилипли к коже и обозначили те мышцы, что сводили меня с ума каждую ночь.
«Так не бывает! — кричало подсознание. — Что за фокусы, я вас спрашиваю?»
Фараон остановился, что-то спросил. Я сначала не поняла ни слова. Потом мозг обработал данные. Древнеегипетский!
Я слышала язык впервые. До нас дошли письмена, а не звучание, а писали египтяне, как известно, одними согласными. Гласные мы, переводчики, додумывали сами и особо не заморачивались. Ту же Бенериб, возможно, звали Банароб, да кто ж теперь оспорит?
Фараон нетерпеливо повторил вопрос. Вслушавшись в согласные, я поняла. «Кто ты?» И что на это ответить? Гостья из будущего? Археолог из колодца? Та, к которой ты приходил в снах?
— Таисия, — зачем-то сказала я свое имя.
— Та Исида? — переспросил Хор Аха. В его глазах догорала черная грусть, и рождалась золотая надежда.
Та Исида.
Конечно же.
Дословный перевод «Та Исида» гласит «Та, которую послала Исида».
Мое имя вдруг приобрело сакральный смысл.
В памяти вспыхнули строчки легенды.
«…увидел выходящую из вод морских прекрасную деву в белых, прозрачных одеждах…»
Я покосилась на белый сарафан, промокший и оголяющий кожу, к которой он бесстыдно прилип.
«На шее ее блестел амулет – символ богини, которой фараон только что молился».
Я дотронулась до кулона. Того самого кулона, что десять лет назад купила в сувенирном магазине, когда услышала рассказ о Бенериб и Хор Аха. Узел Исиды.
«Кто ты?» — спросил Хор Аха у незнакомки, на что та ответила: «Меня послала Исида».
Та Исида. Таисия.
Все закружилось, мне показалось, что я прямо сейчас упаду. Как? Как я попала на тысячелетия назад? Неужели Богиня-таки выполнила желание фараона? Неужели отправила к нему меня, вместо почившей Бенериб? Что там был за ритуал, о котором я читала перед тем, как меня позвали в подземный коридор? «Суливший власть над временем и победу над смертью».
Власть над временем? А что, если он сработал?
Хор Аха больше не говорил. Как в моем самом стыдном сне он кинулся вперед, резко прижал меня к своему прекрасному телу и впился в губы жадным поцелуем. И вдруг все показалось совсем не важным.
Каждый из нас в этой жизни ищет свой путь. А я уже нашла. Обрела того, о ком мечтала каждую ночь. Богиня это постаралась или погребальный колодец с временной петлей. Какая разница? Не зря Ричард верил в чудеса. Я невероятным образом оказалась в той самой легенде, что не давала мне покоя, разве такое можно назвать случайностью?
«Спасибо, конечно! — дерзко вставил внутренний голос. — Но лучше б фараона в будущее перенесли. Как же мы теперь здесь проживем? И еще и без мобильника?»
Я рассмеялась глупости своих мыслей. Хор Аха, настоящий, не из сна и даже не из галлюцинации, вопросительно посмотрел мне в глаза.
— Я так долго тебя ждал, — прошептал он. На этот раз я поняла каждое слово.
Спасибо за внимания!