8841 подписчик

Барабас Дантиох и Алексис Полукс: как верность ковалась в горниле предательства

5 апреля 20215 апр 2021

1196

59 мин

Оглавление

Барабас Дантиох
Алексис Полукс
История Барабаса и Полукса

Барабас Дантиох

Общие сведения

Барабас Дантиох был космодесантником IV легиона Адептус Астартес Железные Воины. К моменту Ереси Хоруса он имел титул Кузнеца Войны, эквивалентный титулу Претора в других легионах (Нойон-хан у Белых Шрамов, Лорд-командующий у Детей Императора, Волчий Лорд у Космических Волков).

После кампании против хрудов в системе Гуганн Дантиох попал в немилость и Пертурабо отослал его на Малый Дамантин, малозначимую со стратегической точки зрения колонию, где Барабасу надлежало командовать небольшим гарнизоном. Когда Железные Воины перешли на сторону Воителя, Кузнец Войны Крендл прибыл на Малый Дамантин, чтобы взять гарнизон под контроль. Барабас отказался преступить свои клятвы Империуму.

В разразившемся конфликте тактический гений Дантиоха позволил его небольшому гарнизону, состоявшему всего из нескольких десятков космодесантников и пары сотен смертных, уничтожить тысячи легионеров-предателей, множество боевых конструктов Механикус и даже одного Титана. После этого Дантиох захватил крейсер Крендла и прибыл на Макрагг. В дальнейшем по воле Робаута Жиллимана Барабас занимался изучением ксеносского артефакта Фарос на мире Сота.

Благодаря Дантиоху Фарос стал временным подобием Астрономикона, позволив многим имперским кораблям, затерявшимся в Гибельном шторме, вырваться из хватки варпа и выйти к Макраггу. В дальнейшем, когда Повелители Ночи атаковали Соту, Дантиох отдал свою жизнь в борьбе с предателями и умер на руках своего единственного друга – капитана Алексиса Полукса из легиона Имперские Кулаки.

Боевой путь Кузнеца Войны

Нам ничего не известно о Барабасе до кампании против хрудов (чуть позже я поясню, почему). К 999.М30 он уже имел титул Кузнеца Войны и командовал 51-м Экспедиционным флотом. Пертурабо, примарх IV легиона, высоко ценил Дантиоха за его мастерство тактика и стратега. Именно поэтому Железный Отец поручил Дантиоху защищать Пролив Вульпы в системе Гуганн в рамках кампании против хрудов, санкционированной лично Императором.

Так на планете-крепости Голгис 51-й флот столкнулся с врагом, которого Империум еще не встречал. Хруды существовали по другим пространственно-временным законам, свободно манипулируя базовыми физическими процессами. Их основным оружием против легионеров стали энтропийные поля, которые в считанные минуты старили на века любые материалы. Все укрепления, которые возводили Железные Воины и которые должны были простоять тысячи лет, рушились в считанные дни. Камень обращался в песок , железо разъедало ржавью .

Но наиболее ужасающим оказалось воздействие энтропийных полей хрудов на живые организмы. Даже кратковременное присутствие в зоне действия такого поля старило легионера на века. Действия Пертурабо в секторе стимулировали миграцию хрудов, вектор которой пролегал через Голгис, где находились воины Барабаса. Вскоре от 51-о флота практически ничего не осталось – воины просто старились и умирали. Сам Дантиох постарел, как минимум, на 3000 лет. При этом энтропийное поле хрудов сильно нарушило работу его организма и Барабас стал калекой, практически потеряв способность сражаться. К концу кампании на Голгисе он с трудом перемещался.

В итоге, массовая миграция хрудов привела к потере трех миров – Крак Фиорины, Стратополы и Голгиса. Пертурабо был недоволен течением кампании, его злил тот факт, что с хрудами практически невозможно сражаться, их нельзя контролировать и легионерам просто нечего противопоставить ксеносским энтропийным полям. Железный Отец обвинил Дантиоха в потере большей части флота, но Барабас не согласился с обвинением.

Кузнец Войны утверждал, что сама эта кампания была ошибкой. Чистка хрудов в секторе, организованная Пертурабо, стала причиной их масштабных перемещений и привела к потере колонизированных человечеством миров. В рассказе «Железо внутри» Роба Сандерса Дантиох так говорит о тех событиях Крендлу:

Примарх ошибся. Кампания по истреблению подхлестнула миграцию, вместо того чтобы с ней покончить. Пертурабо утверждает, что Галактика очищена от хрудов, но, если это так, что незаметно уничтожает миры Согласия в Течении Коронадо?

В действительности, примарх IV легиона едва ли был повинен в миграции хрудов. Потому что приказ на зачистку сектора от ксеносского присутствия он получил лично от Императора, который полагал, что справиться с этой угрозой может только самый стойкий из его легионов, который всегда выполняет задачу, не считаясь с потерями.

Таким образом, если кто и виноват в потере трех миров, то это Император. Пертурабо лишь исполнял приказ. Хруды действовали совершенно непредсказуемо, даже примарх со своим непревзойденным интеллектом не смог спрогнозировать их дальнейшее продвижение.

Есть мнение, что если бы не вмешательство Пертурабо, то экспансия хрудов началась бы позже, в самый разгар Ереси Хоруса, и прошла бы через Систему Сол. Эта версия объясняет приказ Императора, который таким образом стремился нивелировать колоссальную угрозу для Терры, где находился Золотой Трон и Врата в Паутину, игравшие ключевую роль в его планах.

Так или иначе, но примарх не стал ничего объяснять своему бывшему фавориту, даже если сам понимал необходимость той кампании. Хотя книга «Пертурабо: Молот Олимпии» Гая Хэйли говорит, что на момент завершения похода против хрудов Железный Отец не осознавал его реальных причин и последствий. Отчасти потому, что у него возникла проблема с восстанием на родном мире, которое виртуозно спланировали и реализовали Несущие Слово.

Примарх IV легиона не стерпел обвинений от сына и лишил его всех почестей. Он отобрал у Дантиоха 51-й Экспедиционный флот, удалил записи о победах Кузнеца Войны во время Великого крестового похода, а его уникальный Терминаторский доспех передал другому Претору, Барбану Фальку. Пертурабо направил опального воина на Малый Дамантин с небольшой группой воинов, которые вместе с Барабасом чудом пережили Голгис.

Железная маска

Также примарх во гневе повелел, чтобы Дантиох никогда больше не показывал свое лицо. Вероятно, это была фигура речи, но Барабас воспринял ее буквально. Кроме того, его лицо было обезображено во время столкновения с хрудами. Поэтому на Малом Дамантине Кузнец Войны выковал для себя уникальную маску и никогда больше не снимал ее. Так маска описывается в рассказе «Железо внутри»:

Его лицо скрывала железная маска, которую он выковал сам. Фронтальная часть маски являлась настоящим произведением искусства, воплощением знака легиона, украшавшего наплечник воина. На железном «лице» лорда Дантиоха с решетчатыми отверстиями для рта и мрачных черных глаз застыло угрюмое выражение и одновременно суровая решимость. В аркадах и на парапетных стенах шептались, что Кузнец Войны надел еще раскаленную маску, едва вынутую из горна, и молотом придал ей форму прямо на себе, а потом погрузил голову вместе с железом в ледяную воду и кованый металл навсегда застыл вокруг его угрюмого лица.

Символизм маски Дантиоха многогранен. Несмотря на то, что он сказал Пертурабо, воин винил себя в случившемся на Голгисе, хотя никто на его месте не сумел бы победить хрудов. Он пал жертвой обстоятельств, но не искал оправдания. Позже я наглядно покажу, что чувственность и искренность не чужды этому стойкому и мужественному легионеру. В то же время маска, вероятно, стала олицетворением его преданности, ведь он таким образом буквально выполнил пожелание отца. В-третьих, железная маска не зря дублировала символа легиона. Этим Барабас хотел подчеркнуть свою верность идеалам Железных Воинов и идеалам Империума Человечества.

Четвертый аспект маски – усиление трагизма, которым проникнут образ персонажа. Постарев на 3000 лет, став практически недееспособным, Дантиох был сломлен физически, но не духовно. Его интеллект по-прежнему не знал себе равных, а его маска, его новое лицо, стало символом перерождения воина. И одновременно – символом его истиной силы. Так об этом пишет Сандерс в эпизоде с обороной Шаденхольда:

Битвы выигрываются не клинками и болтерами, а стратегией и верными друзьями. Сам он не сделал ни одного выстрела, но это он убил тысячи предателей и захватил их крейсер. Он с самого начала был на шаг впереди.

Но была еще одна причина, по которой Барабас Дантиох выковал себе железную маску. Он не хотел показывать своей физической слабости, хотя его шаркающая походка и сутулость лучше чего бы то ни было говорили о последствиях противостояния с хрудами. Однако Кузнец Войны отлично понимал, что косвенные признаки – это одно, но изуродованное лицо старика – совсем другое.

Это могло нанести удар по моральному духу воинов, чего Дантиох, будучи лидером и опытным командиром, допустить не мог. Ведь лицо его, судя по всему, выглядело малоприятно. На это указывает эпизод на Малом Дамантине, когда Железному Палатину Таррашу удается на миг увидеть, что скрывается под маской Барабаса. Этот момент описан всего одним абзацем, но его достаточно:

Когда Дантиох повернулся к нему и в прорези железной маски проник свет, Тарраш мельком заметил пожелтевшие, налитые кровью глаза и морщинистую кожу, выцветшую от времени.

Дантиох посчитал, что пусть лучше его воины видят перед собой символ легиона, а не лицо старческой немощи. Таким образом, его маска решала сразу несколько стратегических задач. Выше я упомянул слухи, которые распространялись среди смертных. Мол, Дантиох выковал маску прямо на себе. Безусловно, это лишь слухи, иначе Тарраш видел бы обожженную кожу, но не выцветшую. Однако эти слухи поддерживали амплуа таинственности вокруг Дантиоха, и это тоже шло ему на руку. Потому что налет тайны мешал оппонентам просчитать его, в том числе позволяя с минимальным гарнизоном без труда удерживать контроль над системой Дамантина. Местные колонии во время Ереси даже не думали отрекаться от Империума и поднимать восстание.

Предтечи битвы за Малый Дамантин

Малый Дамантин был крайне агрессивным миром. Планетоид окружали обломки камня, льда и металла, непрерывно вращающиеся хаотичным плотным полем. Хотя Дамантин обладал атмосферой, ставить аванпост на поверхности было бы безумием, ведь она постоянно подвергалась воздействию чудовищных бурь. Кроме того, в верхних слоях атмосферы скапливались кислотные облака. Однако кора планетоида изобиловала воздушными тоннелями, карманами и пустотами, которые образовывали сложные системы с собственным микроклиматом и приемлемой атмосферой. В этих лабиринтах развилась агрессивная фауна, но Железные Воины без труда справились с ней.

На Малом Дамантине не было людских колоний. В системе Дамантина основной планетой являлся Большой Дамантин. Это был стандартный терроподобный мир со множеством развитых городов. Малый Дамантин не вращался вокруг Большого и не был его Луной. Однако обе планеты имели близкие орбиты, что позволяло быстро перемещаться между ними по необходимости. Железные Воины основали аванпост на Малом Дамантине, потому что атаковать его было значительно сложнее, но сам планетоид мог служить удобным плацдармом для контроля системы. Гарнизону Дантиоха потребовалось несколько месяцев, чтобы выучить большую часть лабиринтов в планетарной коре, особенности бурь на поверхности и траектории хаотичного поля обломков вокруг неприветливого мира.

На Малом Дамантине Барабас построил Шаденхольд – уникальную крепость, аналогов который никогда не существовало. Эта крепость находилась в коре планеты в одной из самых больших пустот. При этом она располагалась не на полу пещеры, а на ее потолке. Уровни крепости не поднимались снизу вверх, а спускались сверху вниз.

По всей крепости Дантиох разместил блокгаузы – универсальные фортификационные огневые позиции, приспособленные для ведения кругового ружейного и артиллерийского огня и для проживания гарнизона. Блокгаузы имели независимую систему связи и соединялись проходами, спланированными таким образом, что для их эффективной обороны требовалось минимум огневой мощи.

Вскоре после того, как Шаденхольд был достроен, в систему Дамантина прибыл 51-й Экспедиционный флот, на котором базировалась 14-я Гранд-рота во главе с Кузнецом Войны Идриссом Крендлом. До гарнизона уже давно доходили слухи о восстании Воителя, Крендл подтвердил их. Идрисс заявил, что гарнизон Дантиоха переходит под его командование, а Малый Дамантин будет использоваться для перенаправления поставок вооружения подконтрольным Хорусу легионам. Барабас Дантиох в присутствии тетрарха Ультрамара Никодима отказался присоединяться к восстанию Хоруса. Крендл пообещал взять Шаденхольд и отбыл на свой крейсер для подготовки штурма.

Силы сторон

Точно неизвестно, сколько воинов было под командованием Идрисса Крендла во время Осады Шаденхольда. Считается, что Дантиох уничтожил несколько тысяч легионеров-предателей и бессчетное количество смертных, плюс Титан класса «Император». Количество уничтоженных десантно-штурмовых кораблей и наземной техники сосчитать уже невозможно.

У самого Барабаса было отделение ветеранов, сражавшихся с ним на Голгисе, включая воина-поэта Почтенного Дредноута Вастополя. Помимо легионеров под командованием Кузнеца Войны находилось несколько сотен часовых Имперской Армии из 9-о охранного полка Ангелы Адамантифракты. Учитывая соотношение сил, самонадеянность Крендла была закономерной, ведь он превосходил врага числом и огневой мощью в сотни раз. Однако здесь я повторю цитату из рассказа Сандерса: «Битвы выигрываются не клинками и болтерами, а стратегией и верными друзьями».

Кроме того, у Барабаса Дантиоха в распоряжении имелись генетически выведенные мутанты, которых он создал на основании собственного генетического материала. В связи с этим сразу же вспоминаются эксперименты Фабия Байла, но Дантиох не собирался выводить новую расу. Он создал мутантов, которых прозвали Сынами Дантиоха, для строительства Шаденхольда, просто потому что у него было мало людей. В дальнейшем Сыны Дантиоха обслуживали крепость и служили в ней вместе с легионерами и гвардейцами. Во время обороны Шаденхольда Сыны Дантиоха отняли ни одну сотню жизней легионеров-предателей, они были невероятно сильны и быстры. Так их описывает Сандерс:

Пока Железные Воины сражались с хтоническими чудовищами за господство над планетой, Дантиох заставил своих апотекариев и советников из Адептус Механикус как следует потрудиться над созданием рабочей силы, которая построит его мегакрепость. Лаборатории Железных Воинов усовершенствовали генетическую разновидность рабов-воинов, известных как Сыны Дантиоха. Хотя лицо Кузнеца Войны много лет скрывалось под бесстрастным железом маски, черты его ясно угадывались в ужасных лицах гигантов, построивших Шаденхольд. Будучи выше и мощнее космодесантников, генопотомки при помощи одной физической силы своих чудовищных туш добывали, перемещали и обрабатывали камни, из которых строилась крепость. Кроме физической мощи солдаты-рабы отчасти унаследовали от своего генетического отца холодное техническое мастерство.

Сыны Дантиоха были не только сильны, но и умны. Трудно даже предположить, что стало бы с ними, если бы все они не погибли при обороне Шаденхольда. Еще сложнее сказать, мог бы Барабас продолжить свои генетические эксперименты, если бы у него нашлось на это время. Так или иначе, он был неплохим генетиком, и к своим творениям относился отнюдь не как к инструментам. В рассказе «Железо внутри» наглядно и трогательно описаны взаимоотношения Дантиоха и его «сыновей»:

Болеющему Кузнецу Войны нравилось быть в окружении этих могучих существ, подобий его самого в пору юности и физического расцвета. В свою очередь рабы-солдаты почитали своего генетического отца с простой, непоколебимой верой и преданностью: верностью Императору как отцу примарха, так и своему собственному отцу.

Что касается Ультрамарина, то он прибыл на Малый Дамантин инкогнито незадолго до Крендла с вестями о том, что Хорус поднял восстание и Пертурабо присягнул ему на верность. Сначала за эти слова Барабас хотел сбросить тетрарха со своей крепости, но пришел к выводу, что это похоже на правду. Ведь он отлично знал своего отца и помнил, в каком состоянии все они вернулись после кампании против хрудов. Кроме того, до Дамантина также доходили слухи о судьбе Олимпии.

Робаут Жиллиман лично послал Никодима на Малый Дамантин, потому что был наслышан о Барабасе и его действиях в системе Гуганн. Владыка Ультрамара хотел заполучить столь уникального стратега, который, в этом примарх не сомневался, останется верен Императору, несмотря на предательство генетического отца. Никодим убедился в этом и дал Дантиоху новую цель, сказав, что Жиллиман ждет его на Макрагге и готов предложить Барабасу возможность отплатить предателям за их вероломство. Дантиох принял предложение и дал Никодиму клятву:

Ты говоришь об искусстве разрушения. В этом потомки Пертурабо не знают равных: они неукротимы в битве и несравненны в науке осады. Покажи мне дворец, и я скажу тебе, как Железный Воин сможет захватить его. Затем я покажу, как ты можешь остановить меня. Я не знаю, сколько еще буду служить Империуму, но обещаю тебе вот что: сколько бы железа ни осталось внутри этой старой брони, оно твое…

Осада Шаденхольда

В имперских архивах Осада Шаденхольда называется Великой Осадой Малого Дамантина. С момента первой атаки Крендла и до момента падения крепости прошло 366 дней. Год и один день отделение Дантиоха и несколько сотен смертных оборонялись против полной Гранд-роты Крендла. Изначально, когда Барабас спросил Никодима, что сейчас делать, Ультрамарин ответил, что необходимо продержаться как можно дольше и нанести предателям как можно больше урона. Кузней Войны исполнил просьбу боевого брата с излишком.

Во время битвы погибли все смертные, Сыны Дантиоха и несколько легионеров. Последним пал Почтенный Вастополь, извлеченный из искореженного саркофага дредноута, он умер на руках своих братьев. Этот момент и реакция Кузнеца Войны описаны следующим образом:

– Наш благородный брат уходит, – произнес Дантиох. Его голос звучал глухо, в нем слышались горечь одиночества и скорбь утраты.

Но времени скорбеть у воинов не было. Барабас повел выживших в тайную комнату, расположенную у основания крепости. Именно в этот момент он произносит свою легендарную фразу о том, что Железные Воины, величайшие мастера осады, как никто другой знают – любая крепость рано или поздно падет. Поэтому хороший стратег всегда должен заранее позаботиться об отступлении. Эту тайную комнату, в которой находился мощный телепортатор, Дантиох построил первой. О ней знали только его мутанты .

Вместе со своими воинами и ультрамарином Кузнец Войны телепортируется на флагман Крендла и захватывает его. Причем отделения Дантиоха просто прикинулось легионерами-предателями, пробираясь к мостику, а затем в короткой схватке они одолели нескольких Сынов Хоруса, взяв корабль под контроль. Одновременно Барабас подрывает заряды, заложенные в основании крепости, и она обрушивается с потолка пещеры, уничтожая Титан класса «Император», сотни легионеров и единиц техники Центурио Ординатус (мощнейшие осадные орудия Механикус). Лишь по удачному стечению обстоятельств Идрисс Крендл выживает в той битве.

Хранитель Соты

Барабас Дантиох прибыл на Макрагг на реквизированном корабле Крендла до того, как Несущие Слово инициировали резню на Калте. Когда Эреб завершил ритуал и создал Руиншторм, Пятьсот миров Ультрамара оказались отрезаны от остального Империума. Астрономикон перестал сиять для этого региона космоса. Жиллиман не мог продвигаться к Терре, как планировал изначально.

На Макрагге Дантиох и его бойцы оказались в странном положении. С одной стороны, легион Железных Воинов практически в полном составе перешел на сторону Хоруса и номинально Барабас был предателем. С другой стороны, Осада Шаденхольда и свидетельство Никодима показали, что Дантиох отрекся от своего отца, технически это также являлось предательством и преступлением клятвы. С третьей стороны, тот факт, что Дантиох сохранил верность Империуму, когда его собственный отец отрекся от Императора, лучше всего говорил о его верности.

Поэтому Жиллиман принял Барабаса. Кузнец Воины полагал, что его задача будет заключаться в проектировании защитных систем для Макрагга и других планет сегментума. Однако Робаут вскоре открыл Барабасу его истинную миссию. Примарх рассказал Железному Воину о Соте, планете терранского типа, в центре которой возвышалась живая гора, природу которой не смогли постичь ни его собственные технодесантники, ни эксплораторы Механикус.

Эта гора, называемая местным населением Фарос, была создана неизвестными (на тот момент ) ксеносами с использованием уникальных технологий. Робаут даже не догадывался, что это, но почему-то верил, что Фарос может помочь лоялистам. Дантиоха направили на Соту, где он девять месяцев изучал гору, в итоге подтвердив догадки примарха. Железный Воин боялся дать Жиллиману ложную надежду, понимая, что для Ультрамара преодолеть Руиншторм куда важнее, чем укрепить свою оборону.

Этот эпизод показателен с той точки зрения, что Барабас Дантиох, похоже, был широко известен в Империуме, раз Робаут Жиллиман доверил ему задачу без преувеличения первостепенной важности. Примарх ультрамаринов не сомневался в навыках и гениальности Дантиоха. А после Малого Дамантина он не мог сомневаться в его преданности. В итоге, отправка Никодима на Дамантин оказалась далеко идущим стратегическим ходом, который, по сути, изменил течение Ереси и ее финал. Ведь если бы Фарос не был активирован, Робаут не смог бы собрать на Макрагге Льва и Сангвиния. Не было событий «Руиншторма» Дэвида Аннандейла. Сангвиний не успел бы к обороне Терры и не участвовал бы вместе с отцом в штурме «Мстительного Духа». Да и самого штурма, скорее всего, не было бы. Потому что из-за Руиншторма, не зная пути через него (о котором он узнал благодаря все тому же Сангвинию) Робаут не смог бы пробиться к Терре, по крайней мере – не так скоро. Поэтому Хорус не опустил бы щиты флагмана. И тут уже сложно предсказать дальнейшие события. Вполне возможно, что Вулкану пришлось бы активировать Талисман Семи Молотов…

Барабас Дантиох еще в пути к Соте, изучив записи, сделанные исследователями до него, понял, чем является Фарос. Он понял это за 10 тысяч лет до несравненного Велизария Коула. В дальнейшем, изучив Фарос лично, Барабас подтвердил свои предположения. Гора была частью галактической навигационной сети. Она одновременно являлась маяком и порталом, обеспечивая мгновенную связь на колоссальные расстояния.

При этом Фарос не использовал ни Эмпиреи, ни Паутину. Это была принципиально иная технология, которая управлялась эмпатией, а не волей, в противовес имперским псайкерам, которые контролировали Имматериум именно благодаря дисциплине воли. Позже Коул сделает те же выводы, назвав Фарос квантовым эмпатическим резонансным маяком.

Хотя Дантиох называл Фарос не маяком, а светильником. Маяком был Астрономикон, потому что его было видно из Имматериума с большинства точек галактики. Фарос имел меньший радиус действия, он был лишь частью сети, а не единичным объектом. Барабас полагал, что в других частях галактики до сих пор должны существовать и функционировать другие такие же объекты. Кузнец Войны научился наводить Фарос на определенные регионы космоса, связывая их между собой и осуществляя телепортацию.

Жиллиману была противна мысль об использовании ксеносских технологий, но он понимал, что у него нет выбора. Дантиох навел Фарос на Макрагг и планету стало видно через варп на огромном расстоянии, несмотря на Руиншторм. Это позволило флотам Темных Ангелов, Кровавых Ангелов и кораблям Расколотых Легионов прибыть в Ультрамар. Именно благодаря Фаросу из Руиншторма выбрались выжившие с Калта и Истваана III . Усилиями Дантиоха восстановилась торговля и навигация в самом Ультрамаре. Пятьсот миров снова стали едины.

А затем… Дальнейший путь Барабаса Дантиоха нельзя рассматривать в отрыве от личности второго героя нашего стрима – Алексиса Полукса. Они познакомились еще в самом начале исследований Барабаса на Соте. Но… обо всем по порядку.

Алексис Полукс

Общие сведения

Алексис Полукс был Капитаном 405-й роты VII легиона Адептус Астартес Имперские Кулаки. В последствии он станет первым Магистром Ордена Багровые Кулаки во время Второго Основания в 021.М31. Известно, что к концу Великого крестового похода Полукса знали, как великолепного флотоводца и тактического гения, способно виртуозно и неоспоримо побеждать в самых сложных пустотных битвах.

Алексис был очень похож на своего генетического отца – Рогала Дорна. Он был исключительно высок и могуч даже по меркам транс-людей. При этом обладал холодным рациональным мышлением, но вовсе не был бесчувственен. Так сам Полукс говорил об этом и позже собственными действиями неоднократно подтверждал истинность своих слов:

Об Имперских Кулаках они говорят и того больше: что у нас души из камня, что наши эмоции молчат. Правда, как обычно, это то, что не в силах описать слова. Если бы мы ничего не чувствовали, то проиграли в тысячах войн, что вели во имя Императора. Без сомнений, усмиряющих смелость, наши враги могли бы вырезать нас многократно. Без ярости мы бы никогда не достигли высот славы. Я не чувствую страха, но внутри меня остается что-то от него, усеченное и увядшее, словно перенастроенное на другое звучание. Там, где человек будет чувствовать страх, я чувствую натяжение другой эмоции, сжатой и вплетенной в мою душу процессом, который создал меня.

Вместе с тем Полуксу нельзя отказать в прагматичности. Для него верно было то, что было эффективно. В подтверждение – его цитата из «Багрового кулака»: «Сила требует подчинения, а не размышления». Исходя из контекста, Алексис говорит ни в коем случае не о тирании, а о железной дисциплине, которая жизненно важна для победы. При этом он также был известен как яростный и умелый воин, с которым мало кто мог сравниться в рукопашной схватке.

До Ереси капитан Имперских Кулаков еще не раскрыл свой военный потенциал в полной мере. Это произошло в тот момент, когда Дорн послал четверть своего легиона в составе Карающего флота к Истваану III на помощь лояльным силам. В результате, по стечению обстоятельств Карающий флот попал в варп-шторм. Командующий флотом капитан Хашин Йоннад погиб, как и многие высшие офицеры. Командование неожиданно перешло к Полуксу, который хотя и являлся умелым тактиком, все же не был морально готов к такой ответственности и полагал, что пройдут десятилетия, пока он удостоится подобной чести.

Но война сама расставила приоритеты и Полукс во главе четверти своего легиона оказался заперт в систем Фолл. Вскоре на зов извращенного варп-маяка в систему прибыл флот Железных Воинов во главе с самим примархом. Алексис вступил в битву с противником, который многократно превосходил его в численности и которым командовал Пертурабо, легендарный стратег, один из наиболее интеллектуально одаренных сыновей Императора. В разгар битвы Карающий флот получает приказ отступить к Терре. Алексис вынужден уводить свои корабли. Номинально Железные Воины одержали верх, но… подробнее об этой битве я расскажу позже.

К тому моменту, как Карающий флот покинул систему Фолл, Битва за Калт уже состоялась и Несущие Слово вызвали Руиншторм. Навигаторы Полукса увидели свет, напоминавший Астрономикон, и двинулись на него. Но это оказался свет сотинского маяка и флот вышел к Макраггу. В дальнейшем Полукс помогал Первому Магистру Ультрамаринов Фратусу Августону с укреплением обороны Макрагга, так как восстанавливался после ранений, полученных в Битве при Фолле и долгое время не мог участвовать в активных боевых действиях. Позже он оказался на Соте, где помогал Дантиоху и вместе с Железных Кузнецом оборонял планету от контингента Повелителей Ночи, которыми командовал Крукеш Бледный.

У нас нет точных сведений о том, в каких еще битвах времен Ереси участвовал Алексис Полукс. Но мы точно знаем, что он заслужил безмерное уважение своего отца, Рогала Дорна. При этом маловероятно, что он принял участие в Осаде Терры. Так или иначе, но после Ереси во время инициированного Жиллиманом Второго основания за свои боевые заслуги Полукс был удостоен чести стать первым магистром Ордена Багровые Кулаки.

Алексис 800 терранских лет вел своих воинов в бой. Он разработал собственную адаптацию Кодекса Астартес и боевые доктрины Ордена. Овеянный легендами герой VII легиона, прославленный магистр одного из самых эффективных Орденов Второго Основания, Алексис Полукс погиб, как подобает воину – во время кампании против скифов в системе HR8518.

Становление Алексиса Полукса

Будущий герой Империума родился на Инвите, родном мире Рогала Дорна. У Алексиса был брат по имени Элиас, оба они были выбраны кандидатами для вступления в VII легион. На заключительном этапе испытаний им нужно было пересечь Расколотые Земли, это темная сторона Инвита, которая никогда не видела света местной звезды.

Расколотые Земли считались самым суровым местом на планете, смертные не рисковали появляться там без защитных костюмов, но кандидаты в легион шли по темной стороне Инвита в одеждах из шкур. Помимо лютого мороза и абсолютной темноты братьям противостояли местные хищники, справиться с которыми было непросто даже группе вооруженных охотников, тогда как у кандидатов вообще не было оружия.

В какой-то момент братья потеряли друг друга в пурге, и на Алексиса напал шестипалый хищник. Алексису удалось отбиться, но зверь вспорол ему икру и двигался за кандидатом по кровавому следу. Полукс был уверен, что зверь убьет его. Он ощущал, как нога постепенно отнимается, как лед сковывает кровь в его венах. Наконец, он упал на снег, уже готовый сдаться, но неожиданно из бури к нему вышел брат. Элиас помог близнецу подняться и они двинулись дальше вместе. Таковы мысли Алексиса в этот момент:

Я знаю, что его руки опухли и почернели от замерзшей крови, но во взгляде нет боли. В то время как я слаб, он – несгибаем. Он – мой брат, мой близнец во всем, кроме одного. Он сильнее меня, всегда был. Я бы не зашел так далеко один, а теперь я подвел его. Он должен оставить меня здесь; я – слаб, и я убью нас обоих.

Сложно сказать, насколько будущий капитан прав в этот момент. Вполне вероятно, что их разделение в пурге было закономерной случайностью, а тот факт, что Алексис отбился от зверя, справедливо интерпретировать в его пользу. Возможно, Элиас погиб бы при подобных обстоятельствах. В любом случае, едва ли мы можем утверждать что-то на основании лишь одного эпизода, где Полукса не в чем обвинить. Но мы можем предположить, что его заключение верно, потому что не знаем предыдущих событий. Фраза «я не зашел бы так далеко » может относиться не к этому конкретному испытанию, а к подготовке в целом.

Вскоре зверь настиг братьев, загнав их в ловушку – они оказались прижаты к глубокому ущелью. Когда хищник бросился на Алексиса, тот увернулся, но животное все же ухватило его за левую руку и потащило, разрывая кожу, мышцы и сухожилия. Зверь бросил свою добычу на землю и придавил ее лапой. Алексис почувствовал, как его ребра затрещали. Но Элиас отвлек монстра криком, встав на краю ущелья. Когда чудовище бросилось на второго брата, он ушел с линии атаки, ухватил зверя за шею и направил инерцию его прыжка к ущелью. Однако противник вцепился в ногу Элиаса и потащил его за собой.

Алексис рванулся к брату и успел схватить его за руку. Когти зверя соскользнули и он сорвался в расщелину. Однако Алексис был тяжело ранен и он не мог использовать левую разорванную руку. Он изо всех удерживал брата, чувствуя, как пальцы на правой руке немеют. Внезапно он что-то ощутил и посмотрел за край обрыва. Оказалось, что его собственная рука давно разжалась, но Элиас продолжал держаться за нее своей рукой. Так финал этой истории описан в «Багровом кулаке» Джона Фрэнча:

Я вижу то, что он уже знает: моя хватка разжалась. Это только его рука сомкнулась на моей, удерживая Элиаса от падения в черную пустоту.

Он всегда был сильнее меня. Я смотрю ему в глаза.

– Нет! – кричу я.

Он разжимает руку.

Алексис выжил, он прошел Испытание и стал легионером. Однако память о его брате-близнеце никогда не померкнет. Спустя годы и десятилетия капитан будет вспоминать те трагические события и винить себя в произошедшем. В «Багровом кулаке», уже стоя во главе Карающего флота, он прямо признается себе в этом: «Я не слеп, мой брат погиб от моей же руки». Гибель Элиаса действительно глубоко тронула его, став незаживающей раной.

Хотя, возможно, в какой-то степени Алексис сам пестовал в себе эти эмоции, потому что, как мы знаем, в доктрине Имперских Кулаков боль имеет особое значение. Она выступает закономерным возмездием, позволяет осознать свои ошибки, извлечь из них ценные уроки и сфокусироваться на новой цели. Но это не отменяет истинной эмоциональности Полукса, для которого тот истошный крик «Нет! » возле расщелины в Расколотых Землях на долгое время стал последним проявлением искренних чувств.

Путешествие к системе Истваан

Трагедия, произошедшая с близнецом Алексиса, во многом определила его личность. Учитывая сильную привязанность к брату, мы можем смело предположить, что Полукс решил продвигаться по службе за них обоих. Это объясняет его выдающиеся достижения и безупречный послужной список. При этом мы точно можем сказать, что воспоминания об Элиасе не позволяли Алексису зазнаваться и гордиться своими победами. Он все равно продолжал считать себя слабым и недостойным титула высшего офицера Имперских Кулаков. Это сделало его скромным и исполнительным.

Вероятно, эти качества в сочетании с воинскими навыками позволили Полуксу войти в совет приближенных Рогала Дорна, который назывался «Каменные люди» (не путаем с хускарлами, воинской элитой легиона). После того, как Ересь Хоруса была подтверждена, Дорн хотел направиться в систему Истваан, но приказ Императора сдерживал его. Тогда он направил туда четверть легиона, назвав это соединение Карающий флот (или Флот Возмездия в альтернативном переводе). Возглавить флот должен был Сигизмунд, как Первый капитан. Но Сигизмунд остался на Терре по указанию Эуфратии Киилер, поэтому на должность командира флота Дорн поставил Йоннада.

По всей видимости, во время путешествия к Истваану Карающий флот был застигнут Руинштормом (тут сложно определить хронологию событий, потому что в «Багровом кулаке» нет никаких пояснений). Поля Геллера кораблей внезапно отключились и флот был вынужден экстренно выходить в реальное пространство. Потери составили 200 судов и 10 тысяч легионеров. Командование над оставшимися 363 кораблями перешло к Полуксу. Точное количество космодесантников, оказавшихся в распоряжении Алексиса, нам неизвестно. Согласно «Багровому кулаку», это была пятая часть всего легиона.

Алексис Полукс был первым учеником Йоннада, который считался лучшим флотоводцем легиона. Тем не менее, он сомневался в своих способностях и внезапно почувствовал себя одиноким, когда встал перед жестокой дилеммой. Флот оказался заперт в системе Фолл, вокруг продолжал бушевать варп-шторм, астропаты гибли при попытках связаться с Террой, а навигаторы не видели Астрономикон.

Потенциально у флота было два варианта – продолжить движение к Истваану или вернуться к Терре. Из-за варп-шторма это в любом случае был риск. Многие капитаны полагали, что имеет смысл вернуться, но Алексис стоял на том, что необходимо выполнить приказ примарха. Это их долг и никакие обстоятельства не должны помешать исполнить его.

Битва в системе Фолл

Полукс позволил некоторым капитанам отправиться на поиски прохода через варп-шторм, но эти попытки не увенчались успехом. Сама система Фолл с несколькими аграрными мирами не представляла какой-либо стратегической значимости, но инстинкт подсказывал Полуксу, что они попали в ловушку. Все эти недели он тренировал флот, имитируя внезапное нападение противника. Особый упор Алексис делал на абордажные тренировки (Имперские Кулаки всегда славились отрядами Разрушителей с ростовыми штурмовыми щитами).

Внезапно по всей системе Фолл активировались психические передатчики. Они тут же самоуничтожились, но сделали главное – передали Железным Войнам сигнал о том, что флот лоялистов заперт в системе. Вскоре армада IV легиона во главе с Пертурабо прибыла в систему и для них Карающий флот Имперских кулаков, многократно уступавший им в числе кораблей, стал настоящим подарком. Ибо между Дорном, мастером обороны, и Пертурабо, гением осады, давно уже назревало противостояние, длительное время сдерживаемое обоими лишь в угоду их общему долгу перед Империумом.

Атака Железных Воинов, которыми Пертурабо командовал со своего флагмана «Железная Кровь», была сокрушительной. В первые секунды погиб крейсер «Молот Терры», а в первые минуты – еще двенадцать кораблей того же класса. Затем погиб «Сулла» и шесть эсминцев, составлявших его эскорт. Перед смертью корабль успел сделать единственный залп. Секундой позже погибли крейсеры «Крестоносец» и «Легат», оба были уничтожены вихревым оружием.

Флот Железных Воинов насчитывал около тысячи кораблей. Пока армада продолжала выходить из варпа, ударная группа из 24-х крейсеров во главе с «Контрадором» расколола порядки Имперских Кулаков, все глубже вгрызаясь в центр строя лоялистов. Пертурабо рассчитывал рассеять силы врага и быстро уничтожить его. Он полагал, что Имперские Кулаки не смогут быстро оправиться от внезапной атаки. Но Полукс не зря держал воинов наготове. Он постоянно изматывал их тренировками, и это дало результат.

Алексис не представлял, что ему придется сражаться с врагом столь колоссальной мощи. Тем не менее, его командиры были готовы и не сломались. Их оборона выровнялась, и Карающий флот начал огрызаться, быстро залатав бреши в строю. Полукс построил корабли в сферу, которая постоянно меняла конфигурацию и перестраивалась, на первый взгляд – абсолютно хаотично. Крупные корабли вытаскивали вражеские крейсера из строя, а эскортники атаковали их с флангов. Численное превосходство Железных Воинов начало стремительно убывать. Многие эскортники прорвались через блокаду и начали атаковать корабли предателей с тыла.

Затем Полукс сосредоточил огонь боевых крейсеров на ведущих судах противника и быстро уничтожил их сфокусированными контратаками. После того, как их авангард перестал существовать, Железные Воины остановили натиск и отступили для перегруппировки. Алексис перехватил инициативу и не намеревался останавливаться. Он двинул свой флот в атаку, но в этот момент получил приказ возвращаться на Терру. Это был приказ высшего приоритета, исходивший лично от Рогала Дорна. Алексис колебался мгновение, затем скомандовал общее отступление. В шторме внезапно открылся проход.

При отступлении Имперские Кулаки понесли тяжелые потери, номинально поле битвы осталось за предателями. Но Пертурабо знал истину, при этом сложно сказать, поняли командиры его флота, что произошло, или, ослепленные гордыней, они считали, что действительно выиграли битву. Реакция Железного Отца в «Багровом кулаке» Фрэнча бесценна:

Перемещающиеся перед глазами Пертурабо данные сообщали о полной победе. Они также сообщали о вероятном итоге битвы до самоубийственного отступления Имперских Кулаков. Пертурабо позволил правде еще раз прокрутиться перед глазами. Удар молота превратил экраны в искрящиеся обломки, и Повелитель Железа молча вышел из зала.

Во время Битвы в системе Фолл Полуксу удалось захватить «Контрадор», прославленный крейсер Железных Воинов, который возглавил атаку. Именно на «Контрадоре» он вышел к Макраггу. Его навигаторы полагали, что идут к Терре, но в действительности двигались на свет Фароса, запущенного Дантиохом. То есть в определенном смысле справедливо сказать, что Барабас спас Полукса и его Карающий флот.

На Макрагге Робаут Жилиман лично встретил Алексиса и выразил сожаление относительно потерь, которые понес Карающий флот. В свою очередь Полукс выразил сожаление, что битва так и не была закончена. Робаут предложил капитану остаться на Макрагге и помочь с организацией обороны. Технически Полукс мог не подчиниться, но у него не осталось выбора, ведь Ультрамар был по-прежнему отрезан от остальной галактики Руинштормом. Поэтому, восстанавливаясь после ранений, он заодно помогал Первому Магистру Августону.

В какой-то момент Алексис заинтересовался Фаросом, который помог объединить Ультрамар и спасти множество лояльных флотов. Как и Жиллиман, он понимал, что маяк Соты гораздо важнее сейчас, чем возведение обороны. Однако его шокировал тот факт, что изучением Фароса занимается Железный Воин, более того – прославленный Кузнец Войны Барабас Дантиох. Полкуса можно понять, ведь совсем недавно его флот едва не был уничтожен флотом Железных Воинов во главе с их примархом. Десятки тысяч его братьев погибли от рук предателей. Вот финальный эпизод разговора Полукса и Августона по поводу Фароса:

– Кузнец войны Дантиох возглавляет операцию по активации Фароса, – пояснил Августон.

– Железный Воин? – тихо поинтересовался Полукс.

– Это проблема, капитан?

На этом разговор завершился, Алексис ничего не ответил. Дальше следует его личное знакомство с Дантиохом и судьба воинов из двух враждующих легионов переплетается так тесно, как никто из них не мог себе даже представить. Однако прежде, чем я расскажу эту историю, хотелось бы завершить разговор о Полуксе.

После Ереси

Как я уже сказал, Алексис Полукс был удостоен чести стать Магистром Ордена космодесанта Багровые Кулаки. Первая их операция состоялась практически сразу после Второго Основания. Багровые Кулаки под личным командованием Полукса направились на защиту колонии Уралек Прайм. Колония подверглась массированной атаке значительных сил эльдарских экзодитов.

Та кампания записана в имперских архивах как Бич Уралек Прайм. Алексис Полукс столь виртуозно спланировал защиту колонии и последующую контратаку, что уничтожил экзодитов меньшими силами в минимальный срок. Эта операция по сей день (то есть на момент 42к) считается эталонной и преподается Инициированным во многих Орденах, не только в Ордене Багровые Кулаки. В Ассимуларуме, крепости-монастыре Багровых Кулаков, есть великолепная гололитическая резьба, которая изображает Полукса во время Бича Уралек Прайм.

Важно отметить, что во время Второго Основания у Имперских Кулаков было всего два Ордена-наследника (ввиду колоссальных потерь в Железной Клетке) – это Темные Тамплиеры и Багровые Кулаки. Дорн намеренно разделил воинов по Орденам особым образом. Тамплиеры были сформированы строго из ветеранов, тогда как в состав Кулаков вошли наиболее молодые воины. Но Магистром Кулаков Рогал поставил опытного Полукса. Его идея заключалась в том, что Темные Тамплиеры сохранят дух легиона, а Багровым Кулакам будет проще адаптироваться к Кодексу Астартес. Кулаки станут воинами нового поколения, для которых легионные традиции не так сильны, как для ветеранов.

Внутри Ордена Алексис Полукс получил титул Великий Отец. Он всегда лично вел воинов на острие схватки. Его боевой путь окончился через 8 столетий после основания Ордена. Багровые Кулаки получили сигнал бедствия от колонии в системе HR8518, которая даже не имела собственного названия, только картографический код. Оказалось, что на человеческие колонии в этой системе напала на тот момент еще неизвестная раса монахов-ксеносов. Сегодня их называют Скифы.

Скифы были хитрым и опасным противником. В том числе потому, что все оружие ближнего боя они смазывали уникальными ядами, способными в считанные минуты убить даже космодесантника. Захватив один из ксеносских храмов, Полукс был ранен ядовитым кинжалом. Легенды говорят, что хотя яд убивал очень быстро, Алексис боролся с ним несколько дней. За это время, приходя в себя на короткие мгновения, он дал своим воинам последние наставления. Затем магистр умер, а Багровые Кулаки почтили память Великого Отца воплощением его как всегда гениального плана. Они изгнали Скифов из системы и уничтожили их родные миры.

Немногие Скифы пережили ксеноцид. Но те, что остались, никогда уже не пытались восстановить свою цивилизацию. Теперь они действуют как наемники, периодически вступая в союзы с другими расами, чтобы хоть как-то насолить Империуму. Уничтожение народа Скифов – посмертный подвиг Алексиса Полукса, который никогда не сотрется из памяти Человечества.

История Барабаса и Полукса

Знакомство Имперского Кулака и Железного Воина состоялось на Макрагге через некоторое время после прибытия Полукса. Капитан испытывал заочную ненависть к Кузнецу Войны, что было вполне обосновано в его положении. Однако Жиллиман доверил Дантиоху изучение Фароса. Алексис понимал, насколько важна эта задача, поэтому сдерживал свои эмоции, как мог.

В первую встречу воины общались посредством Фароса, Полукс оставался на Макрагге, а Барабас находился на Соте. Капитан Имперских Кулаков лично попросил об этой встрече. Так в «Забытой Империи» Дена Абнетта описано начало их диалога:

– Капитан.

– Кузнец войны.

– Мне сообщили о твоих действиях в системе Фолл. Я привык, что сыны лояльных легионов относятся ко мне с подозрением, но полагаю, что у тебя больше причин не доверять мне, чем у остальных.

– Я подумаю, прежде чем вынести решение.

– Как я уже заметил библиарию, это устройство связи усиливает эмпатические эманации. Ты ненавидишь меня. Я чувствую это.

– Ещё совсем недавно я убивал Железных Воинов.

– Не сомневаюсь, что и Железные Воины убивали Имперских Кулаков. Но я не имею к их действиям никакого отношения. Не стоит судить меня по…

– Примарх Жиллиман попросил меня помочь улучшить безопасность, укрепить Макрагг и всю систему. Я решил лично проверить все потенциальные упущения и слабые места.

– Ты считаешь, что я – слабое место?

– Твой легион предал, и всё же ты здесь, занимаешься ни много ни мало управлением устройством, которое невероятно важно для выживания Ультрамара, и технологии которого по-прежнему остаются загадкой. Очень опасная комбинация. Вся навигация Пятисот миров возложена на потенциального врага. Как можно лучше подорвать крепость Ультрамара, чем проникнуть внутрь и получить важный и ответственный пост? Я ничуть не удивлюсь, если ты используешь своё осадное мастерство, чтобы обрушить владения Жиллимана.

– По крайней мере, ты говоришь прямо, но если ты научишься считывать колебания настроечного поля, то сможешь достаточно хорошо понять мои намерения. Кроме того, капитан, если бы я хотел разрушить Ультрамар, то он бы уже пал.

Во-первых, эпизод показывает, что Полукс действительно ненавидит Дантиоха, даже не зная его. Эмоции берут верх над холодным и логичным Имперским Кулаком, что подтверждает его чувственность и человечность, скрытые глубоко внутри. Впрочем, в разговоре с Барабасом он ничего не скрывает, прямо называя его «врагом», но – «потенциальным». Капитан, как и обещал, не спешит с выводами.

Дантиох довольно сдержан, потому что хорошо понимает эмоции Имперского Кулака. Это необычно, ведь в большинстве своем Железные Воины горделивы. Так этот тезис обозначен в рассказе «Железно внутри»: «В сумрачных глазах Дантиоха сверкнула холодная гордость, столь свойственная легиону и их Железному Отцу» . Однако Барабас и его воины, пережившие Осаду Шаденхольда, сильно отличаются от братьев по легиону. Как минимум – этой самой сдержанностью и эмпатичностью. Ведь Кузнец Войны действительно старается понял Алексиса, ставит себя на его место.

Возможно, в том числе по этой причине Дантиоху удалось овладеть некоторыми тайнами Фароса. Ведь если Велизарий Коул через 10 тысяч лет будет использовать сугубо научный подход, Барабас в 30-м тысячелетии действовал в большей степени интуитивно и просто экспериментировал. Это тоже не свойственно его легиону – полагаться на предчувствия и ощущения вместо холодной логики и расчетов.

С другой стороны, очевидно, что Осада Шаденхольда многое изменила в Кузнице Войны. Потому что там он рассуждал несколько иначе: «Мастера по созданию преград, Легионес Астартес, гордились эффективностью своих действий в осаде: каждый обороняющийся Железный Воин должен был уничтожить столько своих братьев-изменников, чтобы это укладывалось в систему расчетов Кузнеца Войны – алгебраические вычисления по времени и количеству крови» . Эти мысли сближают его с Полуксом, потому что в «Багровом кулаке» капитан рассуждает точно так же, их видение войны идентично: «Бремя командования порождает бессердечие. Утверждать обратное – невежество. Для меня сражение было потоком решений, потерь и побед, воплощенных в безликой информации и абстрактных проекциях».

В том же разговоре Барабас вскрывает еще одну причину, по которой он носит маску, когда Полукс указывает на то, что она повторяет символ IV легиона. Кузнец Войны поясняет: «Она говорит о характере. О том, что некоторые люди будут вечно носить символ позора, дабы никто и никогда не забыл о связях, которые они разорвали, чтобы остаться верными». Дальше он утверждает, что Имперские Кулаки и Железные Воины – лучшие в фортификации, с чем Полукс не спорит. Это говорит о самоконтроле капитана, тут он не дал эмоциям взять верх.

В заключение этой первой беседы Барабас обещает: «Я предам своих братьев, капитан. Я расскажу тебе все секреты, пока ты не сможешь видеть дальше маски и поймёшь, что только истинно верный воин мог поступить так ». Многим эта клятва кажется спорной, но важнее то, что Дантиох искренне хотел завоевать доверие Алексиса. И тот молчаливо позволил Железному Воину попробовать .

Следующая знаковая встреча произошла после прибытия Темных Ангелов, с флагмана которых на Макрагг спустился уже совершенно безумный Конрад Кёрз. Он учинил кровавую резню в городе. Полукс пришел в Поклонную часовню, где регулярно беседовал с Дантиохом, чтобы сообщить Железному Воину о терроре Ночного Призрака. Барабас желает Алексису удачи, но тот отвечает испепеляющим взглядом и говорит, что на сегодня их беседа закончена. В этот момент в часовню врывается Кёрз.

Ночной Призрак убивает нескольких космодесантников и Полукс остается с ним один на один. Дантиох кричит капитану «Беги, брат! Беги!», но Имперский Кулак не слушает и вступает в схватку с примархом. Кёрз разорвал бы его в клочья, если бы не помощь Дантиоха, который, используя эмпатическое поле, мог вычислять местоположение скрывающегося в тенях Конрада. Благодаря Кузнецу Войны капитан продержался против Кёрза некоторое время, но поединок был обречен с самого начала. Когда безумный примарх готов был нанести смертельный удар, Барабас схватил Полукса за левую руку. За ту самую руку, которая когда-то не позволила Алексису удержать брата-близнеца над пропастью.

Дантиох настолько сильно хотел спасти капитана Имперских Кулаков, что ему удалось активировать телепортационную функцию Фароса и он перетащил боевого брата на Соту. Он никогда еще не делал ничего подобного, поэтому был поражен не меньше Полукса и Кёрза. На вопрос Конрада о том, как ему это удалось, Барабас вполне искренне ответил: «Верой и волей добрых людей. Когда они разом встают против злодеяния, за них сражается сама галактика».

Затем в часовню входят Лев и Робаут, начинается схватка. Полукс и Дантиох из-за эмпатического эффекта Фароса одновременно понимают, что задумал Кёрз. В тот момент, когда Ночной Призрак подорвал часовню, два легионера столь искренне желали спасти примархов, что смогли перетянуть их на Соту. Об этом моменте нечасто вспоминают, но тогда Дантиох в очередной раз спас Империум (вместе с Полуксом, да ). Ведь если бы Эль’Джонсон и Жиллиман не оказалась на Соте, Кёрз убил бы их. Затем превратил бы Макрагг в кладбище и… вполне допускаю, что Ересь закончилась бы победой Хоруса.

Эти события со спасением сначала Полукса, а потом примархов, наконец, растопили лед на сердце Имперского Кулака и заставили его поверить в искренность Барабаса. Когда Жиллиман со Львом направились обратно на Макрагг, Кузнец Войны полагал, что Полукс пойдет с ними. Но капитан решил иначе:

– Ты идёшь? – спросил Кузнец Войны.

– Полагаю, что поле пропустит меня, – ответил Имперский Кулак, – потому что я должен быть на Терре, а Макрагг на один шаг ближе к ней. Но мне кажется, что тайны Фароса легче раскрыть двум товарищам, которые работают вместе.

Дантиох протянул руку и Полукс пожал её.

– Буду рад твоей помощи, Алексис.

– А я уже рад твоей.

От ненависти до дружбы один шаг, и Алексис Полукс сделал этот шаг, признав в Дантиохе друга. Многим перемена в его настроении кажется… слишком внезапной, даже спонтанной. Но это не так. Я не зря подробно останавливался на прошлом Имперского Кулака, в частности – на его брате Элиасе, которого он любил и потерял. Которого он всегда считал лучше себя и в чей гибели себя же винил.

Я думаю, что в Дантиохе Полукс увидел Элиаса. Брата-близнеца, которого ему всегда не хватало. Ведь они оба были расчетливыми стратегами и опытными воинами. Выше я на конкретных цитатах показал, что они смотрели на войну и на окружающий мир под одним углом. Они не были идентичны, ни в коем случае. Но они были похожи, как братья.

Оказавшись на Соте, Алексис неосознанно ощутил возвышенность идеалов Дантиоха благодаря эмпатическому полю. Он увидел, что Кузнец Войны с самого начала понимал его чувства, но не реагировал на выпады, желая подружиться. Тем самым Дантиох хотел доказать себе, что сделал правильный выбор. Что, предав отца и не предав Императора, он не стал изгоем. Что у него могут быть не только боевые братья, но и настоящие друзья.

Вот почему тогда на Соте меньше, чем за один час для них обоих мир перевернулся, и воинов сковали узы истиной нерушимой дружбы, которые оба пронесут до самого финала своей истории. Истории, которая продолжается уже в романе «Фарос» Гая Хэйли. Там Дантиох и Полукс работают слаженно, как одна команда. Барабас учит своего друга использовать силы Фароса, но у Алексиса не очень получается. Там же, в самом начале романа Дантиох признает, что действует не научно, а на интуиции. Так он объясняет капитану необходимость его участия в экспериментах: «Со временем мне, может, и удастся разобраться в том, как Фарос работает, но пока я действую интуитивно. А полагаться на кого-то одного – плохая стратегия, к тому же мне надо следить за показаниями оборудования, а тут ты понимаешь еще меньше ».

Дальше во время совместной работы Дантиох говорит Алексису: «Мы с тобой думаем одинаково! ». А затем объясняет, почему был рад его помощи: «Я доверяю тебе, Алексис. Как и лорд Жиллиман. А у Механикум не тот склад ума, чтобы использовать маяк ». Затем Кузнец Войны указывает на фундаментальную черту, которая их роднит: «Ты из камня, я из железа. Мы не можем похвастаться гибкостью, но в эпоху тьмы старым принципам больше нет места ».

Со временем узы дружбы между воинами усилились. Вот один из эпизодов, в котором Полукс просит Дантиоха рассказать Жиллиману, что капитан видел Дорна живым:

Дантиох рассмеялся и тут же об этом пожалел. Он громко закашлялся, пытаясь прогнать спазм обратно в усеянную крючьями клетку, в которую превратилась его грудь.

– Ты так хорошо меня знаешь. Но я сделаю, как обещал. Я все расскажу лорду Жиллиману, только с глазу на глаз. Незачем смущать его слухами, если можно позже предоставить факты.

Полукс схватил друга за руку и мягко повернул лицом к себе. Он был гигантом, даже по меркам космодесантников, и нависал над сгорбленным от травм Дантиохом.

Здесь Алексис уже без всяких экивоков считает Кузнеца Войны своим другом, а тот признает, что Имперский Кулак знает его достаточно хорошо, чтобы улавливать мотивы и желания Железного Воина. Они, наконец, становятся друзьями в нашем понимании, в понимании обычных не генно-модифицированных людей.

Дальше случается непредвиденное. После поражения от Темных Ангелов на Тсагуальсе Повелители Ночи, не зная, что делать, разделили флот на несколько независимых групп. Одна из этих групп, которой командовал член Кироптеры Крукеш Бледный, увидела в варпе свет Фароса и направилась к нему. Выйдя из варпа, они некоторое время скрывались от сил лоялистов, собирая сведения. В итоге, Крукеш узнал об уникальных свойствах Фароса и решил захватить его, что было несложно, учитывая совсем небольшой контингент лояльных легионеров на планете.

Крукеш хотел при помощи Фароса отыскать Конрада Кёрза и флагман легиона «Сумрак». Во время Битвы за Соту трем с половиной тысячам лояльных легионеров, поддержанных манипулой таллаксов и силами местной ауксилии, противостояло более двадцати тысяч Повелителей Ночи. Сражение было кровавым и жестоким, в результате Крукеш все же захватил Фарос благодаря помощи Гендора Скрайвока, который заключил сделку с демоном, получив от него знания о Фароса.

Чуть ранее, узнав о нападении Повелителей Ночи на Соту, Жиллиман отправился на помощь. Его разговор с Дантиохом и Полуксом через Фарос имеет один значимый для нас эпизод:

– Твои расчеты верны, – кивнул Полукс. — Шансы малы, но они не нулевые.

– Тогда я буду стоять, как стоял в Шаденхольде, – один перед лицом предательства, – сказал Дантиох. Он тяжело встал со стула и с явным трудом опустился на колено. – Клянусь вам, владыка Ультрамара, что одолею этого врага, как одолел того.

– На этот раз ты не будешь один, – возразил Полукс.

Так их дружба и боевое братство скрепились кровью предателей. Никогда два воина не были духовно ближе, чем в этот момент. Причем изначально на поверхности Соты они командовали лишь двумя с половиной ротами ультрамаринов и ауксилией. Воины держались, сколько могли, до подхода Лукреция Корво, прославленного ультрамарина, командира 90-й роты «Нова». У Корво была полурота Темных Ангелов и столько же Ультрамаринов. Внезапная атака Лукреция на флот Повелителей Ночи нанесла VIII легиону ощутимый урон, но не спасала Дантиоха и Полукса от поражения на земле. Ввиду огромного численного преимущества предателей пустотная битва в итоге начала складываться не в пользу Корво.

Интересно отметить, что хотя обороной Соты командовал Дантиох, а не Полукс, у Повелителей Ночи сложилось обратное впечатление. Так Скрайвок говорит об этом Крукешу: «Ультрамаринами командуют Полукс из Кулаков и его ручной Кузнец Войны ». В итоге, прорвавшись внутрь Фароса, Крукеш и Скрайвок схватили и пытали Дантиоха. Кузнец Войны оказался невероятно стойким воином, он выдержал самые изощренные издевательства, какие только знали Повелители Ночи. С него живьем снимали кожу, на его глазах убивали легионеров и смертных, но Кузнец Войны молчал.

Затем Крукеш нашел слабость Дантиоха: «Жители города не знали почти ничего полезного о том, что вы тут делаете, но они рассказали нам о твоих чувствах к Имперскому Кулаку. Если собственная боль тебя не мотивирует, может, она подействует, когда ее применят к твоему другу? ». Полукса схватили и привели к Крукешу, его распяли на кресте и начали пытать на глазах Барабаса. В этот момент Дантиох сломался и показал Крукешу Севатара. Затем он показал ему «Сумрак», потому что Бледный пригрозил изуродовать Алексиса: «Кузнец войны, я повторять не буду. Отыщи «Сумрак» и отправь меня туда. Если ты откажешься, – он повернулся и указал на связанного Полукса, – твой друг останется без глаз и языка ».

После этого Кузнец Войны обещает, что сможет перебросить Крукеша с его воинами прямо на «Сумрак», но вместо этого перегружает Фарос. Дантиох отлично понимал, что его это тоже убьет, но он до конца был верен понятиям долга и чести. Крукеша и Скрайвока он действительно телепортировал на флагман, но только их двоих. Большая часть контингента Повелителей Ночи на Соте была уничтожена. Также перегрузка Фароса вызвала сбои по всему флоту VIII легиона, висевшему на орбите планеты.

Так Барабас Дантиох обменял свою жизнь на тайну Соты и тысячи жизней предателей. По итогам сражения почти все двадцать тысяч Повелителей Ночи были уничтожены. Лоялисты же потеряли весь контингент Темных Ангелов (500 воинов), чуть меньше 1000 Ультрамаринов и почти всю смертную ауксилию.

Волею судьбы Полукс, которого ударная волна от перегрузки сорвала с креста, успел попрощаться со своим другом. Когда предателей разорвало на кровавые лоскуты, а Фарос замолчал, Имперский Кулак с трудом подошел к Кузнецу Войны, который лежал без движения. Заключительный акт их истории я не смею интерпретировать, поэтому приведу его прямой цитатой:

– Брат Дантиох, – позвал он. – Барабас!

Имперский Кулак бережно приподнял Кузнеца Войны, и надежда затеплилась. Дантиох был еще жив. Маска Железного Воина лежала на полу, и Полукс впервые взглянул ему в лицо. Дантиох оказался старше, чем он думал. В покрытом шрамами лице боль высекла морщины, которые ничто никогда не сотрет. Барабас открыл глаза и невидяще повел ими из стороны в сторону. Вспышка Фароса ослепила его.

– Алексис?.. – прошептал он.

– Я здесь, Барабас.

Кузнец Войны вцепился в держащие его руки.

– Никогда бы не подумал, что стану называть кого-то вроде тебя другом, – улыбнулся он.

– Да, ты друг мне, Барабас, и учитель.

– Я умираю.

– Ты выживешь! – горячо воскликнул Полукс.

Дантиох покачал головой. Полукс хотел дать ему воды, хоть что-то, но рядом ничего не было. В хрипящем голосе Кузнеца Войны появилась настойчивость:

– Послушай меня. Я видел в свете такое… Эта война – лишь начало. – Железный Воин сглотнул, и в горле раздался болезненный щелчок. – Начало… конца…

Дантиох схватил ртом воздух и обмяк, утратив последние силы.

– Но я рад, Алексис. Я рад, что жил. Что был знаком с тобой. Отрадно знать, что даже во вселенной ужаса и предательства есть место дружбе.

– Молчи. Побереги силы!

Изрезанный шрамами рот Дантиоха изогнулся в улыбке.

– У меня их не осталось. Я исполнил свой долг и больше не стыжусь. – Он изогнулся от боли и тяжело выдохнул. – Да здравствует Император человечества, все еще возлюбленный всеми. Да живет Его мечта, даже если нам не суждено.

Он издал долгий судорожный вздох, и его лицо расслабилось. Тело Дантиоха безжизненно повисло в руках Полукса.

– Барабас! – закричал Алексис. – Барабас! Брат!

Он склонил голову и заплакал по врагу и другу. Затем осторожно сложил ему руки на груди, как подобает чемпиону легионов, павшему на службе Империуму. Спустя несколько часов воины Ультрамара найдут здесь Полукса, все еще сидящего с горестно склоненной головой.

Я неоднократно упоминал об этом эпизоде на предыдущих стримах по разным поводам. Сегодня я вновь убеждаюсь, что во всей Ереси Хоруса это самый эмоционально глубокий момент. И один из самых трагических.

Мотив авторов, которые решили убить Барабаса, прозрачен. Без его смерти история их с Полуксом дружбы не была бы столь яркой, она бы не вызывала столь сильного отклика. Да и не было необходимости растягивать эту историю на большее количество книг, ведь тогда она бы утратила свою концентрированность и глубину. Что в очередной раз убеждает нас в художественном мастерстве писателей, которые работают над серией.

Барабас Дантиох был похоронен внутри Фароса, это подтверждается сведениями из рассказа «Клятва Эгиды» Лори Голдинг. Из 199-я роты Ультрамаринов, которая изначально составляла гарнизон планеты, выжил всего один скаут – Обердей. Он будет почти тысячу лет хранить память о Дантиохе, которого назовет первым Хранителем Соты. На могиле Железного Воина Обердей сделает алтарь, и возложит на него железную маску Кузнеца Войны. Эта маска станет реликвией Ордена Косы Императора, который будет создан в 001.М.32, во время Третьего Основания по инициативе Рогала Дорна. Однако это уже совсем другая история, о которой мы вскоре тоже поговорим.

Возвращаясь к Дантиоху и Полуксу, их последний разговор подводит великолепную черту под историей двух воинов из непримиримых извечно враждующих легионов, у которых оказалось достаточно общего, чтобы стать друзьями. Безусловно, первый шаг сделал Барабас, но для Полукса их дружба была не менее важна. Благодаря этим узам и сильному чувству они оба освободились. Дантиох – от позора IV легиона и собственного предательства, Алексис – от боли по потерянному брату и неуверенности в себе. Но образ Полукса трагичнее. Ведь он нашел себе нового брата, чтобы вскоре потерять и его.

Интересно здесь то, что их дружба вовсе не показана слабостью. Ведь когда Крукеш сломал Дантиоха, Кузнеца Войны подстегнуло его безвыходное положение. Не будь там Алексиса, не будь они так близки, Бледный просто запытал бы Барабаса до смерти, а битва на планете и в пустоте продолжилась. К моменту перегрузки флоту Жиллимана оставалось всего несколько часов до Соты. Робаут однозначно победил бы в битве, но значительной кровью, и некоторым кораблям VIII легиона вполне вероятно удалось бы сбежать.

Таким образом, дружба Барабаса и Полукса позволила уничтожить огромную группировку Повелителей Ночи с минимальными потерями. Для GW это достаточно нетипично, потому что обычно в «Ереси Хоруса», если лоялисты побеждают, то лишь чудовищным превозмоганием и ценой огромной крови. На мой взгляд, Битва за Соту описана именно такой, чтобы подчеркнуть тезис Дантиоха, который я уже дважды цитировал: «Битвы выигрываются не клинками и болтерами, а стратегией и верными друзьями». И это лучшая демонстрация силы дружбы, которую я могу себе представить в мире Вархаммера.

Надеюсь, у вас эта история вызвала не меньше эмоций, чем у меня. Надеюсь, она заставила вас о чем-то задуматься. Но больше всего я надеюсь, что каждому из нас однажды посчастливиться найти истинного друга, который, как говорят, может быть лишь один. Кем будет этот друг – Дантиохом или Полуксом – не так важно. Важнее, что он будет.

В заключении – символизм имен

Было бы удивительно, если бы имена столь ярких персонажей не оказались говорящими. Начнем с Кузнеца Войны. Его имя – Барабас – в исходном виде встречается у венгров, поляков, чехов, словаков и испанцев. Ударение в большинстве случаев на третий слог, однако пару раз мне встретились ударения на первый и второй слог (например, в фамилии американского пиониста Тома Барабаса). Сугубо на мой взгляд, наиболее благозвучен вариант с ударением на второй слог.

В Европейские языки это имя пришло из греческого перевода Нового Завета, причем на греческом оно записывается с двумя «б» – Barabbas. В оригинале на иврите звучит как Варавва (Βαραββᾶς), так обычно и транскрибируется. Это имя носит известный библейский персонаж. Варавва был преступником, хотя сфера его преступной деятельности в канонических Евангелиях не указана. Считается, что он был бунтовщиком против Римского управления. Варавву схватили и приговорили к казни. Однако канун казни совпал с иудейской Пасхой, во время которой по закону народ мог выбрать одного преступника, которого римский префект освобождал, снимая с него все обвинения.

Префект Понтий Пилат ожидал, что люди попросят за Иисуса из Назарета, однако они выбрали Варавву. На основании этого факта предполагается, что вряд ли он был реальным уголовником, скорее «политзаключенным», который боролся за независимость своей родины. Так или иначе, Варавву с триумфом освободили, но его дальнейшая судьба неизвестна. Однако известно, что в средневековье в Центральной Европе стихийно возникла традиция, по которой раскаявшийся в тяжких преступлениях грешник брал себе новое имя – Варавва (или Барабас).

Аналогия с вархаммеровским Барабасом очевидна. К тому моменту, когда перед нами разворачивается его история, Дантиох был непримиримым борцом. Он сражался за справедливость, за свои клятвы и за свой народ. Он имел непререкаемый авторитет среди воинов, которые его знали и которые служили под его началом (это наглядно показано в рассказе «Железо внутри»). Мотив греха и раскаяния здесь тоже уместен, потому что Кузнеца Войны коробил тот факт, что он, по сути, предал своего отца и своих братьев.

С именем Дантиох все сложнее. Мне не удалось найти его в оригинальной форме. Наиболее вероятно, что оно образовано от имени Антиох с приставкой «д». Эта приставка у голландцев, французов, русских и итальянцев исконно указывала на дворянское происхождение. Означала она что-то вроде «из рода». То есть, например, Ян де Витт (или д’Витт) можно интерпретировать как «Ян из рода Виттов».

Имя Антиох греческое по происхождению, переводится как «Противостоящий», что, в общем-то, справедливо для образа Барабаса. Это имя носило множество сирийских царей. У греков известны философы, инженеры, историки с таким именем. Есть несколько христианских мучеников, например – Антиох Сицилийский и Антиох Сардинский. В целом, к образу вархаммеровского Дантиоха ближе как раз инженеры и мученики, так что некоторую параллель здесь можно уловить, хотя и довольно «скользкую».

Теперь насчет Имперского Кулака, с которым все значительно проще. Имя Алексис греческое, оно было широко распространено и является исходной формой русского имени Алексей. В переводе означает «Защитник». У православных и католиков есть масса святых с именем Алексис. Наиболее известен Алексис Римский (у нас его знают как Алексия Римского, того самого «Алексея, Божьего Человека»). Алексис Римский фигурирует в нескольких легендах, но его наиболее выдающейся чертой признается абсолютная преданность Христу.

Значение имени – Защитник – идеально подходит Полуксу, который всю жизнь защищал идеалы Императора и свою расу. Мотив преданности здесь также к месту, потому что преданность Имперского Кулака не вызывает сомнений. Причем в финале его истории мы увидели преданность не только абстрактным идеям, но и конкретному человеку. Другу.

Фамилия капитана – Полукс – также трактуется недвусмысленно. Такого имени собственного нет в оригинальном виде, но очевидно, что оно образовано от имени Поллукс ( Polux <- Pollux ). Так называется самая яркая звезда в созвездии Близнецов и ближайшая к Солнцу звезда гигантского типа. Аллюзии самые прямые. Во-первых, греческая легенда, связанная с созвездием Близнецов, стала основной для истории о братьях-близнецах Алексисе и Элиасе Полуксах. Во-вторых, Поллукс – это гигантская звезда, то есть ее величина и светимость превышают аналогичные параметры у звезд главной последовательности. Имперский Кулак, как мы помним, выделялся внушительным ростом даже среди Астартес.

А теперь о той греческой легенде про Диоскуров – легендарных братьев-близнецов Кастора и Поллукса (иногда переводится как Полидевк). Они вместе совершили множество подвигов, но самый известный из мифов, связанных с ними, это миф о ссоре с Афаретидами. Миф описывает конфликт между двумя родами, в результате которого Кастор погибает, потому что он был рожден от смертного отца. Его брат-близнец Поллукс был рожден от Зевса и царь богов вознес его на Олимп.

Поллукс отказался от титула бога, потому что жизнь без брата не имела для него смысла. Видя, сколь сильны узы меж близнецами даже после смерти одного из них, Зевс повелел, что теперь они могут вдеться, но будут чередовать свои встречи – один день на Олимпе, один день в Тартаре. Две самые яркие звезды в созвездии Близнецов так и называются – Кастор и Поллукс. Считается, что созвездие обязано своим появлением этому мифу. Аналогия здесь также очевидна, потому что в основе греческого мифа лежит идея братства и дружбы. Искренних уз, которые сильнее даже смерти.

Для вархаммеровского гримдарка было бы слишком, если бы братская любовь Полукса вернула Дантиоха из мертвых. Тем не менее, в каком-то смысле они оба бессмертны, ибо их деяния навсегда запечатлены в хрониках Империума. Об этом нигде не говорится, но я уверен, что именно Алексис похоронил Барабаса в Фаросе. Вполне возможно, именно Имперский Кулак первым назвал его Хранителем Соты. К этому вопросу мы еще вернемся в ближайшем будущем, на стриме, посвященном Косам Императора.