Вы будете смеяться, но в возникновении российской организованной преступности тоже виноват Сталин

Вы будете смеяться, но в возникновении российской организованной преступности тоже виноват Сталин. Именно из-за того, что в 1930-х население тюрем резко выросло, а система ГУЛАГа связала всю страну, прежде существовавшая в довольно аморфном и регионализированном виде воровская субкультура была четко кодифицирована и даже в каком-то смысле централизована. Позже, ближе к концу сталинской эпохи и сразу после нее, к тому же случилась большая война «блатных», отказывавшихся сотрудничать с государством в любом виде, и «сук», которые на это сотрудничество шли; «суки» не без помощи лагерных администраций победили — и тем самым дали ход воровской системе, которая живет в постоянном симбиозе с коррумпированным госаппаратом. На днях по фейсбуку широко разошлись фотографии с дня рождения одного из основателей тамбовской ОПГ Владимира Кумарина, где его празднуют и депутаты Госдумы, и Михаил Леонтьев; в некотором смысле такое положение дел — следствие событий 1930-х-50-х.

Во всяком случае, такую теорию выдвигает Марк Галеотти, британский эксперт по России, выпустивший сейчас книжку «Воры» про историю здешнего организованного криминала. Эта связка со сталинскими временами — пожалуй, самое интересное и неожиданное, что в этой книжке есть; по крайней мере, на макроуровне — остальная яркость тут спрятана в деталях: встреча с матерым чеченским киллером в аэропорту; история про то, как один из грабителей, поняв, что они ворвались в дом Михаила Круга и убили хозяина, сразу завалил подельника в надежде, что ему удастся избежать возмездия (не удалось); что-то еще. В целом «Воры» — это скорее социология криминала, чем нарративный рассказ: Галеотти расписывает, как могут быть устроены структуры банд (от более жестких вариантов, целиком завязанных на главаря и вертикальную интеграцию, до произвольно связанных сетевых формаций), рассказывает про основные этнические их подгруппы — грузины, чеченцы и так далее; и самую историю ОПГ излагает скорее не через героев и не через сюжеты, а через общественные сдвиги и макропроцессы: например, как Перестройка, сама того не желая, первым делом дала свободу именно ворам — или как уже в путинскую эпоху главными конкурентами ОПГ оказались не другие ОПГ, а силовики, которые сами начали действовать в том же режиме. Еще важная ценность книги Галеотти, конечно, в том, что он убедительно показывает: нет никакой всесильной русской мафии; напротив, «русские» (то есть — русскоязычные, да и то не всегда; скорее постсоветские) преступники удачнее всего ассимилируются тогда, когда не стремятся навязать на чужой земле собственную волю, а находят свободные зоны, где становятся посредниками, принимая тамошние условности.

Ну и так далее — то есть важно, что Галеотти все это формулирует, но на большей части дистанции книги есть немного ощущение, что он проговаривает все то, что более-менее и так было понятно. Возможно, тут дело в обманутых ожиданиях. Одно время — кажется, под влиянием сериала «Boardwalk Empire» — я очень увлекся историей американской мафии и, в частности, прочитал книжку Селвина Рааба «Five Families» про то, как она создавалась и как с ней боролись. Книжка немного занудная, но отличная — в частности, потому что действует проверенным журналистским методом, и всю эту, несомненно, важную структурную аналитику рассказывает через судьбы конкретных людей — от Лаки Лучиано до Джона Готти.

У Галеотти этого почти нет — все эти ужасные харизматичные люди от Япончика и Отари Квантришвили до Деда Хасана и того же Кумарина, которых мы знаем по сайту Prime Crime, проходят тут скорее как примеры, чем как герои. А ведь про всех них страшно интересно было бы почитать именно квалифицированный, четкий и умный нон-фикшн (а не бульварную журналистику, которой наверняка много). Теория российской оргпреступности написана; история — пока (хочется верить, что пока) нет.

https://bookmate.com/books/oV7APu4d