Пандемия — время парадоксов. Вроде бы все, что остается миру, распавшемуся на ячейки самоизоляции, — это коммуникация. В значительной степени это означает публичное говорение; а это, в свою очередь, моментально приводит к передозировке высказываний. У всех есть соображения по поводу того, что будет дальше, по поводу медицины, экономики, свободы, классовой структуры общества, а также соображения по поводу чужих соображений и их этичности. Этот порочный круг приводит к тому, что едва ли не самой выгодной — как для себя, так и для окружающих — становится стратегия молчания, сознательного исключения своего голоса; например, чтобы уступить место голосам, имеющим подлинную экспертизу, хотя кто занимает это место в реальности — непонятно. В общем, самоизоляция не только физическая, но и интеллектуальная — тоже интересный сюжет.
В этих суровых обстоятельствах самое время почитать, что по поводу всего этого думают философы! На самом деле не уверен. Но я посмотрел.
Exhibit 1: Джорджо Агамбен и вирус как предлог
Агамбен — один из самых цитируемых современных философов, но я у него пока ничего не читал. Тут происходит целая коллективная полемика, собранная Европейским психоаналитическим журналом.
Агамбен — коронавирусный диссидент, даром что итальянец: 26 февраля написал, что ситуация с мерами противодействия пандемии — это апофеоз ЧП как управленческой парадигмы (так называется первая глава его важной книжки «Homo Sacer»), попутно заявив, что коронавирус ничем принципиально не отличается от гриппа. 17 марта, когда все сильно ухудшилось, не сдался и написал, что общество перестало верить в ценность чего-либо, кроме голой жизни (еще одно важное агамбеновское понятие), что пандемическая чрезвычайщина сводит человека к простой биологической функции, у которой нет ни политического, ни даже эмоционального измерения, — ну и, естественно, высказал опасения, что пандемия закончится, а меры по предотвращению любых коллективных действий — нет.
Вокруг этих двух коротких заметок собраны полемические отклики других философов. Жан-Люк Нанси добродушно замечает, что опасность вируса реальна и угрожает цивилизации; что мы и так живем в чрезвычайном мире, где все социальные протоколы постоянно переписываются новыми технологиями; ну и вообще — Агамбен, он такой мужчина, тридцать лет назад советовал Нанси не делать пересадку сердца. Роберто Эспозито (не знаю, кто это) указывает, что биополитика последовательно практикуется государством последние 300 лет, и ситуация в Италии скорее похожа на демонстрацию бессилия государства, чем на триумф тоталитаризма. Сержио Бенвенуто (тоже не знаю) пересказывает новости и более-менее предлагает отвлечься от философских абстракций, когда вокруг такое творится; ну и еще у него есть интересное замечание про то, что сейчас социальные личности стали асоциальными, и наоборот — максимально социальны те, кому плевать на общество.
Рокко Ронки рассуждает о том, что у вируса много общего с капитализма — он такой же невидимый и такой же всеобщий. С другой стороны, вирус возвращает нас из состояния потребителей в состояние биологических людей, хрупких смертных организмов. А кроме того, вирус как бы разоблачает (правых) популистов, которые верят в закрытые культурные сообщества, — вирус глобален и напоминает о том, что одни нации ничем не лучше или хуже других; что реальное сообщество — это человечество. И еще вирус как бы возвращает политике приоритет над другими сферами жизни — политика больше не может перекладывать ответственность на «рынок», она должна брать ответственность на себя, признавая, что не может подчинять себе природу, но может предлагать пути взаимодействия с ней (вообще у Ронки один из самых интересных взглядов, по-моему).
Есть еще две статьи неких Дивьи Двидеди и Шажа Мохана, но они много цитируют Хайдеггера и пишут про то, что we are forsaken — в общем, я не понял, что они хотят сказать.