Доброго утра всем!
Дорогие мои, уважаемые, читающие и анализирующие, как мне помогают Ваши комментарии и хорошие слова! А некоторые вопросы, озвученные в комментариях, заставляют всерьез задуматься.
Когда я прочитала вопрос: "Где вы берете силы и терпение на истерики? Я чувствую ,что за 5 лет истерик, начинаю медленно сходить с ума. Меня выводит из себя даже небольшое нытье. Внутренне просто взрываюсь. Не могу слышать даже плачь других детей. Стараюсь на ребенке не срываться, не ору, не бью, но иногда прорывает, могу наорать потом долго мучаюсь и страдаю, что не удержалась, прошу прощения у дочери. Как Вы избавляется от негатива?", - я долго пыталась сообразить, как я поступаю в рутине ежедневных (ну, как минимум, частых) истерик. Ибо то, что идет день за днем, из моей памяти стирается или смешивается в одну массу.
Первым пришло воспоминание о мелком-мелком двухлетнем Захаре - с этого возраста сын стал просто отвратительно себя вести - вот я орала так орала... Спасибо соседям за отсутствие опеки и полиции в моей жизни. Не весь день, конечно, но при срывах сына (пожалуй, стабильно раз в два дня) я сама удивлялась, как я могу быть зла, и как громко я умею орать. До 30 лет я и представить не могла, что обладаю этой способностью. Но не смешно, безусловно, было совсем.
Росла Маша, привыкал Захар, становилось как-то однообразно-стабильнее: режим блюли достаточно строго. Старший с 2 лет спать перестал, но основа основ - режим маленькой сестры - поддерживался вплоть до минуты. Стало на самом деле легче. Пока Маша спала после прогулки и обеда, мы с сыном книжки читали, я пыталась картинки ему показывать и описывать изображенное на них, подсовывала карандашики, фломастеры, пластилин, пуговки, одним словом, все, чем может быть наполнен досуг трехлетнего малыша. Но кроме мяча, на котором мама "прыгала" Захара, сына интересовало все на минуту-полторы. В дальнейшем все с радостным визгом скидывалось на пол.
А потом была больница (из-за мононуклеоза Захара и бронхита Маши за компанию), уколы в попу, убегание Захара в коридор и мое непонимание, чем занять ребенка, с утра до ночи бодрствующего в четырех стенах палаты. Маша, кстати, уже тогда, в свои неполные 2 годика, вовсю в прятки играла, Захар же очень мало внимания уделял этой игре и очень быстро охладевал к ней.
Учитывая, что из-за увеличенных аденоидов и ослабленного иммунитета ЛОР нам рекомендовала полгода дома посидеть, мы стали адаптироваться к этому варианту жизни. И было на самом деле неплохо. Все ясно, понятно, знакомо, не шумно, в общем и целом, требований особых к детям я не предъявляла тогда. Проснулись, кашу умяли, топаем гулять, потом обед, Маша спит, полдник, снова гулять, ужин, спать. Идиллия, что уж.
И тут на нас свалился диагноз. Когда я поняла, что психотроп не борется с возложенной на него задачей, а лишь убивает любую инициативу Захара, глушит активность ребенка, одновременно с этим спокойно сохраняя масштаб истерик на прежнем уровне и фактически ничем не помогая в развитии ребенка, мы остались без медикаментозной терапии.
Тяжел был процесс принятия диагноза, привыкания к новым, так себе, условиям жизни, перестройки своей (моей, маминой) жизни, но на Захара я смотрела уже совершенно по-другому, я знала, что это не просто избалованность и упрямство, и я знала, что сыну нужна помощь. Конечно, в первую очередь, помощь наша, семейная.
Очень здорово по прошествии 4 лет истерик сидеть в тепле и писать о том, что я многое поняла, приняла, мне стало легче... Неа, не стало. И сейчас, бывает, накатывает. И до сих пор неделя более или менее спокойной жизни и общения, занятий сменяется двумя - тремя днями таких Захаркиных нервов, что я бы объяснила ему спокойно, но, к сожалению, не робот я.
Говоря о негативе и о том, что мы (думаю, все мамы) очень стараемся держать себя в руках, успокаивать детей, дарить тепло и любовь, "сеять разумное, доброе, вечное", нельзя забывать о том, что мы тоже люди со своими недостатками и слабостями.
Я помню свои взрывы, после которых не то что стыдно было перед сыном, становилось плохо самой: все тело начинало болеть, а в голове липкий и вязкий клейстер образовывался, - вот такая реакция организма. Но при этом я тоже старалась избегать подобных бурь.
Сейчас, безусловно, Захар изменился, в чем-то повзрослел, в чем-то, простите, обнаглел (применимо ли такое слово к мальчику с РАС, уж не знаю, но чисто эмоционально это выглядит именно так). Одним словом, да, немного стало упорядоченнее, осознаннее и поэтому легче. Истерики есть и будут, от этого мы вряд ли полностью избавимся в ближайшие годы, но поводы и раздражители несколько изменились. Изменилось и мое отношение к нервным порывам сына.
Не совру, если выскажусь, что частично это заслуга мужа, Захаркиного папки. Он куда несдержаннее меня, но я не ставлю каких-то ультиматумов, рамок, - все понимаю, человек работает, человек устает, времени в нашем обществе немного своеобразных проводит меньше, срывается быстрее и чаще. В случаях, когда муж перегибает все-таки палку, коротко и строго прошу его говорить тише, не лезть к сыну (если отец реально начинает раззадоривать ребенка - иногда случается и такое), грубо говоря, я завершаю конфликт. Как правило, после этого приходится спокойно, но тут уже и строго, и громко, расписать обеим сторонам конфликта их "прав/не прав", главное, не психануть самой. Себя держу, знаю, что это лишнее и себе дороже.
В общем, когда мне хочется рявкнуть на сына, вспоминаю мужа, и говорю спокойно.
Был период, я пила валерьянку - отказалась, туманит, не понравилась. Смысла прятаться за успокоительные я не вижу.
По поводу слез, нытья и всяких таких прелестей скажу, что моя реакция зависит от ситуации и, безусловно, от моего эмоционального состояния. Я по сей день кричу на сына чаще, чем позволяют мне мои совесть и понимание ребенка. Но именно благодаря Захару я стала спокойнее, я знаю, что разозлись я сейчас, это будет чревато потерей внутреннего равновесия, тратой сил. Когда я слышу чужие крики и плач, я грустно улыбаюсь и абстрагируюсь, думая о сыне и его слезах.
Когда долго и протяжно начинает истерить Захар, я подхожу и предлагаю помощь - если я свободна, иногда сын просит "помоги", могу подойти спокойно выяснить, из-за чего слезы, и показать, как делать проще. Только все это не всегда работает. Когда истерика на пике, сын устал, но свое творчество не бросит, не разораться мне помогает четкое и короткое "хватит!", повторенное несколько раз. Сын улавливает, немного успокаивается, хотя бы до состояния принятия моей помощи. А то, бывает, слезы, сопли ручьем, пальцы все болят уже, орет белугой, детали не вставляются, но не оставит, сидит и истерит. Любит, например, сцапать конструктор из мелких деталей и строить такие вот люки-вентиляторы - называет их когда как, а собрать такой квадрат из предложенных стройматериалов сложно.
В течение дня я бОльшую часть времени сознательно не кипячусь. Отвернусь, вздохну, взгрустну, попробую выстроить диалог, но держу себя. Всякое есть, иногда и накричу, да так, что даже Захар заплачет. Для справки - 95 случаев моего крика из 100 воспринимается Захаром достаточно скромно-эмоционально. Сморит, слушает, отвечает, но через полминуты как рукой реакцию снимает. Но, видимо, в меньшем проценте случаев я горазд страшна, раз сын слезу пускает. Вот это, конечно, и отрезвляет, и пристыжает мать. Но это надо меня совсем выбить из колеи и на нервах чечетку плясать.
А вообще, нереально помогает шитье. Ткань, выкройки, иголки, швейная машинка, - в это я ухожу с головой, это очень помогает. Могу позволить себе от 2 до 4 часов ночного шитья, кроя, выбора модели. Конечно, чем дольше я релаксирую и шью, тем раздробленнее я буду с утра, зато голова остывает, руки отдыхают, равновесие восстанавливается.
И каждое утро, день и вечер, если я понимаю, что могу вспылить, а это приведет только к довольной улыбке Захара, ищущего неважно каких эмоций с моей стороны, игнорирую. Я даю себе временной интервал собраться с духом и только после этого открываю рот и что-то вещаю.
Я не хочу орать, не люблю, как все. Выдыхаем, это просто очередная истерика, а теперь успокаиваем, выясняем, разруливаем. К ночи гудит голова, болит язык от бесконечной болтовни, уши - от детских криков, и ненавидишь слово "мама", но с утречка снова в строю.
Маша - это отдельное слово в моей Нирване. Бывает, вредничает, конечно, но в основном так классно просто наблюдать за ней. Это кладезь каких-то идей, придумок, это такая танцующая попка, что весь негатив растворяется. Это дочь, это мой оазис в Захаркиной пустыне.
Еще меня успокаивает музыка. Слушаю ночью, когда шью, глажу белье, утром и днем, когда добираюсь из садика/в садик. На душе становится ровнее и спокойнее.
В общем-то, нервы страдают, как у всех, но вот это все вышеизложенное пока спасает.
П.С. А еще я трескала по ночам, но кроме набранных килограммов, собственной слабой воли и зимней куртки в обтяг мне это ничем не помогло. Хотя сладкое по природе своей мне лично помогает)))
П.С.2. Возможно, кстати, у меня, как у автора комментария, все впереди, истерики я слушаю только 4 года, не 5. Кто знает, что со мной станет спустя год...