«Кошмары аиста Марабу» - современный роман шотландского писателя Ирвина Уэлша, известного нам по экранизациям «На игле» и «Грязь». Визитная карточка этих фильмов –маргинальные персонажи, совершающие нелицеприятные поступки, маты, жестокость, нищета и серость. Все события разворачиваются на грязных улицах и подворотнях Эдинбурга, в которых узнаются окраины любого города на планете, равно как и персонажи - пусть они говорят на другом языке, но мы знаем таких же людей, они живут в соседнем подъезде, учились в параллельном классе, покупают вечером пиво в местном магазинчике.
Когда мы видим подобное на экране, вопросов не возникает: язык кино приемлет маты и сцены насилия. Однако что если всем тем же наполнить литературное произведение? Что ж, ценители высокой литературы наверняка с предубеждением отнесутся к идее скоротать ближайшие несколько вечеров за чтением книги, персонажи которой приправляют каждую свою мысль весьма забористым матом, а главным мотивом становится насилие. Ведь высокая литература в общепринятом понимании – это что-то возвышенное и утонченное, не иначе. Еще со школьной скамьи нам внушают, что современная молодежь, использующая в своей речи маты, сленг и иностранные слова, не достойна и мизинца великих писателей, которые, судя по всему, всю свою жизнь пропарили в эфире с нимбом над головой. И что же это может быть за такое произведение и писатель, который ставит в центр романа людей, нецензурная брань которых – меньшее из зол?
Однако, во-первых, следует понимать, что хорошая литература отвечает на запросы и изменения, происходящие в обществе. Конечно, романы, в которых герои ездят на балы, обмениваются любовными записками и краснеют при виде оголенной женской щиколотки, выглядит очень возвышенным и тонким, однако при всех своих преимуществах, просто-напросто не соответствует современным реалиям. Сегодня люди пользуются телефонами, проводят время в ночных клубах и барах, а сексуальные отношения перестали быть табу. Так что же в этом плохого? Более того, писатели 19 века тоже порой поднимали для своего времени весьма шокирующие и противоречивые темы, просто мы их воспринимает уже в ином свете – возможно, именно благодаря тому, что о них говорили.
Во-вторых, важным является то, какие в конечном итоге вопросы поднимает произведение. Книга может быть сколько угодно утонченной и возвышенной, но при этом содержательно может быть совершенно пуста, так как не будет поднимать ни одного социального, морально-этического или философского вопроса.
Что же можно найти в «Кошмарах аиста Марабу»?
В первую очередь, впечатляет построение романа. Повествование ведется от лица персонажа, находящегося в коме, его сознание разделяется на три уровня: самый глубокий уровень бессознательного, в котором герой одержим охотой на некоего аиста Марабу; средний уровень, в котором герой последовательно повествует о своем прошлом – при том, сложно сказать, насколько его воспоминания правдивы; и наконец, уровень сознания, в котором герой слышит все то, что происходит вокруг него, но при этом намеренно стремится уйти как можно глубже. Такая структура отсылает нас еще к фрейдовскому пониманию психики человека, где собственное «Я» борется со сферами «Оно» и «Сверх-Я».
Разумеется, весь роман наполнен традиционными для данного автора социальными проблемами: мы оказываемся в неблагополучных районах большого города, о которых не принято даже вспоминать. Но здесь живут люди, они заводят детей, которые, видя вокруг лишь бедность и насилие, не знают для себя лучшего будущего, чем продолжать жить той же жизнью, что их родители. Люди копошатся в этом крошечном сером мирке, находя выход в наркотиках, алкоголе, драках и преступлениях, так как остальной мир для них закрыт. Горечь от такого существования порождает комплексы, жесткость и мстительность по отношению ко всему сущему.
И конечно же, самая важная тема романа: насилие – то самое, что порождает насилие. Основной акцент в романе сделан над проблемой безнаказанности насилия по отношению к женщинам и детям. Жертва беззащитна, она не в силах найти поддержки у семьи, общества или государства. Над ней глумятся в том числе и те, кто сам некогда стал жертвой жестокого обращения, создавая тем самым замкнутый круг. В этом необъяснимо жестоком мире жертва понимает, что раз она не может ни у кого найти справедливости и защиты, то и вправду прав тот, у кого сила – грубая и животная. И в конце концов жертве ничего не остается, как подавить в себе ужасные воспоминания и тоже встать на пусть яростной мести – и уже не важно, кто был изначальным обидчиком.