Души

Я решил создать канал на дзене и сейчас я размещу часть первый главы из своей книги Души

Иван Петрович Ветров служит охотником, майором в отделе полиции с длинным названием «Отдел Специальных и Неотложных Действий». Хоть работа и занимает большую часть его жизни, дома всегда ждёт дочь Аня и фотография жены Кати, погибшей три года назад. Он живёт в городе без названия. Столице Каснейской Федерации. Страна постепенно скатывается в кризис и от этого взбесившейся нечисти на улицах всё больше. Во снах Ветров чувствует, как грядёт нечто куда более зловещее чем дефолт и прочие причуды экономики.

Убив очередного вампира и разбив личный автомобиль, Иван возвращается домой и готовиться отдохнуть. На следующий день оказывается, что душа вампира не перешла на тот свет, а значит и казни скорее всего не было. По старой дружбе начальник отдела даёт три дня на выяснение причин, а вместе с тем и новое дело, которое приводит в заброшенную усадьбу. Там заметили приведение. Возле мёртвого тела Иван находит камеру, карту памяти из которой кто-то вытащил. Как опытный охотник Иван не может оставить улику и следует по тропе своего любопытства. Находит кафе, в котором встречает двух человек из секты «Новые Грани», с которыми случается потасовка. Ивана ранят, но он таки находит карту памяти из камеры. Чтобы вылечиться, Иван едет к Данае, своей старой подруге, ведьме-прорицательнице и целительнице. Она проводит обряд, а потом обсуждает с Иваном возможность существования человека без души. Выясняется, что таких людей появляется всё больше, а это очень плохо и необъяснимо. Даная обещает связаться со своей знакомой, способной пролить свет на вопрос соотношения мира реального (амира) и мира энергий (ямира). Затем Иван посещает замок вампиров и общается с графом Коловым. Выяснив совсем немного, Ивану приходится убить графа, что вызывает раскол среди вампиров. Дома Иван видит странный сон о метаниях между светом и тьмой. Звонок Данаи отправляет его в квартиру другой ведьмы, где он встречает старуху охотницу. Она подробно рассказывает не только о «Вратах Пустоты», но и о секте «Новые Грани». И оказывается, что обе организации стремятся погрузить мир во тьму. У подъезда Ивана встречают оборотни и просят проехать в логово, где ждёт Серая Волчица, ведьма, глава оборотней. Она предлагает заключить союз, рассказывает, что встала на тёмную сторону и готовится участвовать в разделе страны. Но Иван пока отказывается, не желая отказываться от света, и уходит. Дома, во сне, он видит прибытие первого всадника апокалипсиса. А днём президент страны подаёт в отставку, передавая полномочия Азазилу Раджимову, главе корпорации «Полынь». Аня стремится к своим товарищам из партии общин, и Иван понимает, как сильно она похожа на него в юности. Сам же он направляется в отдел, где докладывает начальнику всё, что узнал, но признаётся, что так ничего и не понял. Узнаёт у помощника час похорон павших при стычке в замке вампиров и отправляется прогуляться в парк. Там он находит лагерь бездомных под командованием партии общин и знакомится с Екатериной. Девушкой, в которую он впоследствии влюбится и она станет его искушением, проверкой на прочность любви к покойной жене. На следующий день, во время похорон, Ивана заманивает в лес чёрный пудель. В глубине охотник встречается с Азазилом, хоть и не понимает этого. Когда тот предлагает руку, водитель приводит Ивана в чувство и встреча кажется видением, но это не так.

По просьбе Данаи Иван соглашается на союз с оборотнями. А потом отправляется на новое задание. Ему предстоит убить лешего, но вины его охотник не видит и стреляет мимо. Тем временем тьма подкрадывается ещё ближе, но вновь водитель приходит на помощь.

В городе разгорается пожар войны и оборотни призывают Ивана на помощь. В бою с вампирами им не хватает сил, но при первом же предложение откупиться, пытаются предать его. Иван сбегает и прячется в притоне, где получает несколько ножевых ранений от местного жителя. На выручку ему приходит партия общин и доставляет в свой лагерь. Только через две недели Иван покидает больницу и видит, как плохи дела в городе. Там идёт ярая война всех против всех. Иван решает укрепить позиции партии, чтобы заключить перемирие и побороть наступающий голод. В придачу к бедам Екатерина заболевает и ей диагностируют чуму, хоть и не могут найти её следов в крови. Иван волевым решением создаёт союз оборотней и партии, а затем совместными силами уничтожает одну из крупнейших группировок вампиров. Результатом становится Новая Страна и Иван назначается одним из её глав.

Власти федерации выходят на контакт тогда же, когда начинается эпидемия чумы. Они предлагают перемирие и Иван инициирует переговоры. Многие сомнения терзают лидеров Новой Страны, но они соглашаются и едут к Азазилу. Во время переговоров, остановив время, президент в очередной раз предлагает Ивану встать на тёмную сторону. Только Иван может соединить амир и ямир и дать тьме победить свет. Убедить людей следовать за собой. Взамен он обещает вылечить Екатерину и сделать Ивана своей правой рукой. Охотник соглашается и перемирие подписывается, а все посты кабинета министров переходят к партии общин. Начинается карантин и сорок дней людей убеждают из всех источников информации, что именно Иван достоин сказать, куда идти. Постепенно дурман пропаганды проникает всюду и когда приходит день речи, несогласных не остаётся. Прежде, чем отправится на трибуну, что расположена на единственном уцелевшем небоскрёбе «Кармел», Иван встречает водителя и тот даёт оберег. Речь, которую говорит охотник, ведёт совсем не туда, куда хотел Азазил. Иван призывает к свету, но оборвать его не позволяет оберег водителя. Тогда Азазил сталкивает Ивана с башни. После падения Иван видит свет и просит его о возвращение, но тот отказывает.

На том свете Иван едет с водителем к своей жене, узнаёт о беременности Данаи спасителем и о том, что водитель и есть бог.

Глава 1

Опустошённый.

Я поставил ногу ему на грудь. Чтобы не думал бежать. Лысая, как бильярдный шар, голова ёрзала по грязи. Сломанная челюсть мешала говорить и он мычал. Пускай мучается, мне не жалко. Слишком долго пришлось за ним охотиться.

- Не хочешь исповедоваться перед смертью? – усмехнулся я.

В ответ он попытался вырваться. Ещё чего. Я сильнее надавил ногой и услышал, как под подошвой хрустнуло. В ответ он завизжал. Так жалобно. Не знай я, что это за существо, засомневался бы. Но я знал. А со мной вместе и ещё полгорода. Всю неделю только о нём и говорили. По телевизору, в газетах. Везде. Упырь и его приспешники совершили налёт на детский сад. Взрослых убили, детей похитили. Двадцать человек. Кровь ребёнка им подавай. Она сладкая, нежная. Настоящий деликатес для вампиров. Когда надоест горечь белладонны в венах кровяных мешков. Своих добровольных рабов, одурманенных блеском вечной жизни.

Я достал пистолет. Хотелось закончить с ним поскорее. Вернуться домой, смыть кровь. Наверно лучше спиртом пройтись. На всякий случай. А потом в любимом кресле посмотреть старый фильм. Лучше чёрно-белый. Про разведчиков. Да, поскорей бы уже.

Выстрел. Хорошо, что мы на старом заводе. Стрельбой здесь никого не удивить. А то бы начали вызывать полицию, тревожить коллег. А у конторы и так работы хватает.

Тело упыря на глазах иссохло, превратилось в пепел. Даже нечего предложить червям. Не ваш сегодня день, ребята. Зато осталась добротная куртка. Дорогая наверное. Пусть и не в моём вкусе, но бомжам то какая радость будет. И пропить можно и носить не стыдно. Если, конечно, они след от ботинка отмыть не забудут.

Я достал телефон и с огорчением щёлкнул зубами. Экран разбился. Хорошо, что это не мешало ему работать. Но надо теперь будет покупать новый.

- Вика? Это Ветров.

Не пришлось слушать долгие гудки. Оператор ответила сразу.

- Слушаю вас, Иван Петрович.

Приятный голос на том конце провода успокаивал. Сразу забывалось, что я стою на задворках города, где и показываться не стоило. Что еще несколько секунд назад едва не оказался на месте упыря. Оператор мне была ближе безликого автоответчика. Любой полевой агент подтвердит, как важно иногда просто услышать в динамике знакомый женский голос.

- Можешь пометить себе, что лицензия номер восемьсот сорок четыре выполнена.

- Хорошо. Как вы? Он не сильно сопротивлялся?

- Сильно. Вик, я устал. Давай завтра всё расскажу.

- Хорошо, Иван Петрович. Спокойной ночи.

- Да уж. И тебе. – я убрал телефон и уже после добавил: - Ещё до дома добраться надо.

Можно наконец расслабиться и убираться отсюда. Железные скелеты кранов, нависающие над головой, могли рухнуть в любой момент. Ржавые, скрипящие от самого слабого дуновения. Удивительно, что их не растащили на металлолом. Это теперь так просто делается. Уж я то знаю. Такие заброшки для меня как офис для манагера. Сколько раз прямо на моих глаз их потрошили. Вытаскивали всё, вплоть до арматуры из железобетонных блоков. Одно радовало, что не моя забота за этим имуществом следить.

Машина стояла у самого выхода. Помятая после погони. Всё, что могло разбиться – разбилось. Водительская дверь не открывалась. Её хорошенько пожевало, да и в замок попала пуля. Даже ключ не вставишь. Удивительная точность. Но делать нечего, пришлось лезть через пассажирскую.

Моя копейка давно заслужила место либо в музее, либо на свалке. Я ещё пешком под стол ходил, а она уже второй десяток доживала. Отец ею гордился. Говорил, ни разу ещё не подводила. Работала как часы. А потом он с такой же гордостью вручил ключи мне. Можно подумать, я тогда мечтал исключительно о старом хламе на колёсах. Но ничего. Поездил, привык. Даже вошёл во вкус. Когда смотрел фильмы из-за океана с крутыми старыми тачками, мелькала мысль, что моя не хуже. А теперь она превратилась в бесформенный кусок железа. Хорошо бы хоть завелась.

Я повернул ключ.

Мотор потужился, но быстро сдался.

Ещё один поворот ключа.

Та же история.

Кончилась копейка. Упырь постарался. Теперь придётся идти пешком до станции. Если бы тут ещё фонари работали. Но нет. Настоящая зона отчуждения. Пробираться пришлось почти на ощупь. Вдоль холодных бетонных заборов. А ведь за каждым попрежнему теплилась жизнь. Где-то бордель, где-то казино. Всё для отличного отдыха вдали от закона. И пусть только сунется ко мне какой-нибудь наркоман. Мигом прострелю ему колено. Пусть потом по ведьмам ходит, лечится.

До метро оказалось совсем недалеко. В какой-то момент за мной увязались две тени. В темноте не разобрать, призраки это или живые. Но они меня преследовали. Шли по противоположной стороне улицы. Приблизиться не решались. То ли от страха, то ли ждали чего. Мне это давило на нервы. Нападать надо сразу. Или не нападать вообще. Что может быть проще? А эти двое всё тянули. Тогда я вытащил пистолет. Не требовалось ничего больше. Человек без оружия это жертва. Человек с оружием – хищник. Железная логика и меня она никогда не подводила. Тени исчезли. Я так думал.

Фонари горели только возле входа в метро. Остров в океане тьмы. Но остров был необитаем. Четыре жёлтых лампы по периметру, а в середине яркая буква «М». И тишина. Я спешил туда. Как в воздухе нуждался в свете. Будто он собирался потухнуть, а вместе с ним и всё сущее. Глупо конечно, но темнота для меня сегодня стала совсем другим миром. Иным. Наполненным хаосом и злом. Я в нём задыхался.

И снова на той стороне дороги проявились тени. Не две. На этот раз их стало больше. Теперь уже пистолет не работал. Железная логика предложила новый вариант. Кто сильнее, тот и хищник. И слабым себя я не считал.

Кто-то из теней свистнул.

- Слышь, пёс! – крикнул другой.

Я остановился. Почему бы и нет. Что могут они? Отбросы. Наказать их за дерзкий нрав лучший способ показать, как они не правы.

- Мобилка позвонить есть?

- А если я из полиции?

- Ты чё, слышь, ещё и пернатый? Пацантре, да это праздник, б*я буду.

- Так хотите за решётку? Не надо было ждать. Сразу бы наряд вызывали.

- Не, пёс. Ты попутал. Мы ждали такого лоха, как ты. Чтоб на нашем районе нам же ксивой помахал.

Они засмеялись.

Подошли совсем близко, но и теперь оставались лишь тенями. Зато послышался отвратительный запах. Грязного тела и мусорного бака. Так воняют орки. Их за уши не оттащишь от гнили и нечистот. А воду на дух не переносят. Это у них вроде табу. Бояться себя обесчестить, если помоют руки.

Драка с орками неприятна. Неделю от вони не отмоешься. А клыки. О них кулаки обдерёшь до самой кости. Есть горький опыт. Потом мясо наращивать. Больно, долго. И денег стоит не малых. Легче пристрелить одного, а остальные сами разбегутся.
Я поднял пистолет.

- Слышь, мусор. Ты попутал походу. Вам в гражданских этими пуколками даже целиться нельзя.

- Да что ты говоришь. Может жалобу напишешь?

- Мусора могила исправит. Ребзя, мочи его.

Они всем скопом рванули ко мне. Жаль. Я надеялся, что в голове у них хоть что-то осталось. Нет. Только пустота и бескрайняя дурь.

Выстрелил в ближайшего. Прямо в голову. Хотя ничего толком разглядеть не мог, всё же попал. Он упал на идущих сзади. Те отскочили, будто боясь обжечься. Остальные даже не замедлились. Я ожидал, что первая кровь заставит их бежать. Чего ради им рисковать? Но ошибся. Не люблю ошибаться. Это всегда стоит слишком дорого. Вот и сейчас в обойме только серебряные пули. Жирновато для мелких гопников. Один выстрел уже обошёлся мне в четверть зарплаты. Стоит ли продолжать?

Отступил. Сунул пистолет в кобуру, достал нож. Армейский. В умелых руках он мог стать страшным оружием. Но я не практиковался очень давно. Носил на всякий случай, иногда вертел в руках. Только несколько лет не использовал. Надо будет потом это исправить.

Массивный кулак едва не влетел мне промеж глаз. Увернулся. И тут же, пока тень не ушла от удара, вонзил нож ему в рёбра. Рев боли над самым ухом оглушал. Ещё один удар. В сердце. Чтобы заткнулся. Пока орк держался на ногах, толкнул его на остальных. Те снова попытались отскочить, но не у всех получилось.

В два прыжка подобрался к следующему. Он как раз немного отстранился и помочь сразу никто не успел. Три быстрых удара в живот и ещё одним меньше.

- Уходите, идиоты! – крикнул я.

Зря. Только время потратил. Четвёртый орк обошёл с боку. От всей души треснул по рёбрам. Хорошо, хоть не по голове, а то бы я мог и упасть. Но боль была адской и каждое движение руки только её усиливало. С разворота ответил этому гадёнышу. В самый висок кулаком засадил. Может и насмерть, неважно. Он упал и это сейчас главное.

Остальные испугались. Наконец-то они поняли: лучше бежать. Рванули прочь, как настоящие спортсмены. А ведь могли победить. Если б хватило смелости. Боль оставила меня безоружным, сделала лёгкой добычей. Удача сегодня на моей стороне? Если это можно назвать удачей, то да. Теперь до метро оставалось всего несколько шагов. А там и до дома рукой подать.

Ночные поезда. Они ходят редко, часто пустые, объявляя станции в безлюдных вагонах. Они разборчивы. Отнимают одиночек у ночного города. Берут только тех, кому позади не осталось места. И везут, везут, везут… Стуком колёс распугивают тишину тоннелей. Мрачных подземелий темноту прокалывая светом. Их провожают ленивым взглядом камеры наблюдения. И не пожелают приятного пути застывшие на фресках люди. А поезда продолжают путь. Размеренно и ровно. Везут, везут, везут… На жёстких пластмассовых сиденьях утонуть в себе. Такими яркими становятся здесь мысли. Они питаются от городских корней. Вытягивают их жизненные соки. Мозаикой составляют карту снов. И только объявления станций не дают в них заблудиться.

Ночные пассажиры не приходят только чтобы уйти. За ними тянется шлейф. Чувств и переживаний, разочарований и обид. Их не гонит рутина будничной жизни. Для этого есть день. Они спускаются под землю голыми, не скрываются за масками. Их обнажённое нутро далеко от возвышенных фантазий. От сахарных иллюзий виртуальной жизни. Неказистое, порой даже уродливое. Но оно правдиво. Как исповедь перед смертью.

Проститутки, наркоманы, барыги, бомжи. С каждым годом их становилось всё больше. Чем темнее небо, тем шире врата преисподней открываются перед демонами пороков.

Я помню дни, когда люди оборачивались. На полуживых мальчишек с зажатым в кулаке шприцом. На полуголых девочек в прозрачных мини-юбках. Даже обрыганные бродяги были тогда вызовом. А теперь всё изменилось. Люди одичали, остервенели. Они смирились и разделились. Пробегают мимо, закрыв глаза. Не обращают внимание на всё, что не нравится. Честно признают своё безразличие и не стесняются его. Наоборот даже. Кичатся им. Как заслугой перед обществом.

В мире голых я оказался белой вороной. Не мог ничего изменить, но так хотел. Ничтожное достижение, а уже подвиг. Теперь подвиг. А когда-то было иначе. Так давно, что уже кажется мифом, одно только желание приравнивалось к бесхарактерности. Бездействие сводило с ума. А было ли это когда-нибудь? Может мои сны меня обманули? Книги и фильмы безнадёжно запутались во лжи? И вся наука истории теперь стала не дороже шаловливых пальчиков сценаристов нового мира?

Забежал в вагон. Компания оказалась не самой плохой. Бездомный устроился здесь на ночлег. Лежал совершенно так же, как и я дома на диване. Развалившись, подсунув руку под голову. Вместо подушки черный мусорный пакет с каким-то тряпьём и ароматом лимона. Как и я на диване, приоткрыв глаза, он смотрел телевизор без звука. Тот, что сбоку от двери. Никогда бы не подумал, что в метро это необходимо. Правда показывали всякую чушь. Городской канал новостей. Если увидишь такой, сразу рука тянется к пульту. Только общественный транспорт не давал свободы. Смотри, что показывают или иди пешком. Поначалу конечно сопротивляешься, ищешь, чем заняться. Но телефон разбит, книгу с собой на задание в голову не пришло взять. И вот пары станций не проехал, а глаза уже сами ползут к блондинке в строгом костюме и с бегущей строкой под ней.

Постепенно мне действительно стало интересно, что там пишут. Азазил Раджимов открыл новый храм. Самый большой в амире. Это как полагается. Куда нам без самых-самых. Предыдущие два, помнится, тоже находились в нашем городе. Да и открывали их не так давно. Лет пять назад. Ну да пожалуйста. Хочет этот Раджимов построить, пусть строит. Вот только я никак не мог вспомнить, кто он такой. Надо будет коллег поспрашивать. Ненужных людей по телевизору не покажут