Найти тему

Из записок немецкого военнопленного

Самое тяжелое, самое жестокое время своей долгой жизни я пережил в России за четыре года военного плена. Тем не менее меня снова и снова охватывает страстное желание приехать сюда. Эта таинственная, бескрайняя, неизмеримо богатая страна белых, прекрасных берез и темных хвойных лесов, а также полных любви, но бедных людей всегда притягивает меня. Для меня непонятна и необъяснима симпатия немцев и русских друг к другу, но это делает меня счастливым.
Зигфрид Карлович Хакенберг, 10 июля 1997 года

Перечитывая исследования о немецких военнопленных, вы, конечно, заметите, что длительное время этот сюжет в отечественной историографии трактовался с идеологических позиций.

Воспоминания бывших немецких военнопленных, находившихся на территории Вологодской области, в современной литературе, отсутствуют. Записки Зигфрида Карловича Хакенберга являются первой подобной попыткой. В 1995 году он вновь посетил места своего пребывания в русском плену. Случилось это спустя пятьдесят лет, а немного позднее Зигфрид Карлович написал памятные очерки о пережитых им событиях. Их отличает правдивое освещение страниц истории военного плена, лагерной жизни, быта и нравов обитателей бараков .для военнопленных, отношения русского командования и местного населения к немцам.

Лагерь для немецких военнопленных 7150. г. Грязовец
Лагерь для немецких военнопленных 7150. г. Грязовец
История эта началась тогда, когда с 22 августа до 18 сентября 1944 года я бежал позади линии русских через Румынию от Тирасполя на Днестре до Тарагула Оцна в Карпатах. Из- за хитрости румынского пастуха овец я, безоружный человек, попал в плен к казакам. Командир отряда казаков, имевший чин капитана, оказался великодушным победителем. Он приказал санитару обработать и перевязать мои загрязненные осколочные ножные раны, что явилось наглядным уроком человечности между враждующими солдатами. Ситуация, однако, вскоре изменилась. Нас перевозили на сборный пункт военнопленных и одному русскому солдату понравились кожаные вставки на моих брюках. Он грубо оторвал их. Другой Иван померил мои офицерские сапоги. Они пришлись ему впору, и он тут же присвоил их себе. Дальше мне пришлось идти босиком, обмотав ноги лохмотьями.
Это было жалкое шествие сотен обессиленных, раненых, больных пленных, которых гнали в румынский лагерь. Во время многодневного перехода на север румынские женщины кормили немецких военнопленных мамалыгой (кукурузной кашей). Ночевали мы на полу в деревянных школах. В конце нашего перехода время от времени звучали выстрелы, и тогда шальная пуля убивала неспособных двигаться дальше людей.
В румынском лагере свирепствовала дизентерия... В сороковые годы я пережил много чудес, но самым большим чудом было то, что я смог покинуть румынский лагерь живым...

Зигфрид Хакенберг. 1995 г. Вермельскирхен
Зигфрид Хакенберг. 1995 г. Вермельскирхен

... В конце декабря за тринадцать дней нас перевезли в Грязовец, что восточнее Москвы. Это было в канун Рождества и Нового 1945 года. Конвойная команда, сопровождавшая нас, везла в качестве нашего продовольствия соленую селедку и хлеб. С каждым днем жажда ослабевших военнопленных становилась все более невыносимой. Один молодой русский солдат из команды сопровождения был свидетелем наших мучений. Он видел, как мы сбиваем лед с железа в вагоне, чтобы смочить языки. Во время коротких стоянок на товарных станциях он выбегал на вокзал, чтобы принести для более чем тридцати немецких военнопленных в небольших сосудах ледяную воду. От пронизывающего же холода он не мог нас защитить.

Я уже не помню, приехали ли мы в Грязовец 2 -го или 3-го января 1945 года. Смутно вспоминаю, как мы из последних сил вступили в лагерь. Некоторых из нас поддерживали солдаты из сопровождения. Затем снова умерли несколько человек.

Немецкие помощники, которые были в лагере, позаботились, чтобы мы попали в карантинные бараки, где нас ожидало питание и горячее питье. Нас сводили в баню, поменяли грязное белье на старую, но дезинфицированную одежду. Нас осматривали и лечили русские женщины —врачи, которым ассистировал немецкий медик. За моими ранами на обеих голенях теперь регулярно следили, и в конце апреля они зажили. После некоторого времени адаптации наши организмы привыкли к необычному, но регулярному питанию: суп, каша, четыреста граммов черного хлеба, двести граммов белого хлеба, тридцать граммов жира, сорок граммов сахара и немного табака. Так как сухой паек выдавался на десятерых, пленным приходилось постоянно собираться в группы по десять человек. Один выбирался "раздатчиком". Вскоре смастерили висячие весы, а в качестве гирь использовали камни. Нас никогда не покидало чувство голода, что наверняка объяснялось психологическим фактором.

Русский комендант лагеря, полковник Сирма жестко, но корректно руководил солдатами охраны, внешним русским и немецким внутренним управлением лагеря. Я как пленный солдат, а также большая часть моих товарищей принимали это как должное.

В рамках этих обстоятельств среди трех с половиной тысяч пленных офицеров возникали различные инициативы. Умельцы всех ремесел изготавливали кружки, различные емкости и предметы повседневного обихода. После окончания войны в лагерь стали поступать американские консервы фирмы "Оскар Майер" в жестяных банках. Пустые банки являлись прекрасным материалом для поделок. Ловкие руки изготавливали из них с большой сноровкой, однако, с помощью примитивных инструментов, восхитительную посуду чашки и блюдца, снаружи серебряные, внутри золотые. Русские офицеры и солдаты проявляли интерес к приобретению таких прекрасных изделий ручной работы. Поэтому в лагере процветала меновая торговля. Пленные называли эту посуду изделиями "Фарфор Оскар Майер".

Мы можем предположить, что еще и сегодня в старых домах Грязовца сохранились подобные предметы ручной работы немецких военнопленных 1944— 1948 годов...

Продолжение статьи читайте здесь: https://zen.yandex.ru/media/vounb/lager-7150-iz-zapisok-nemeckogo-voenoplennogo-609cd5bc9be82c472870ec84

Источник: Исторические свидетельства иностранцев о Европейском Севере. Тетрадь первая. Из записок немецкого военнопленного (1944-1948) / [Хакенберг З.К. ; обществ. редкол.: С. А. Тихомиров (отв. ред.) и др. ; пер. с нем. Н. Г. Кузьмич и др. ; предисл. С. А. Тихомирова] ; Вологод. о-во изучения Сев. края. – Вологда : ВОИСК, 1999. – 28 с.

Если вам интересна эта тема, делитесь своими комментариями и подписывайтесь на наш канал!