В жизни каждого человека, рано или поздно, наступает момент, когда он обращается в церковь. Как говорится, не бывает атеистов в окопах под огнём. Вот пришло и Лилино время. Рождённый ею ребёнок был тяжело болен и стояла она теперь у церковных ворот рядом с другими паломниками. Готовая сделать что угодно, лишь бы всё изменить. Другие женщины шумели, сбившись в стаю, шелестя на ветру пёстрыми юбками и неугомонными языкам:
— Вот я уже чувствую, какое это сильное место, а мы ещё во внутрь не зашли!
— Да, я тоже! Такая энергетика! Прям голова начинает кружиться!
Они гудели с таким знанием дела, не теряя зря времени в ожидании экскурсовода, что девушке от их уверенности в собственной вере становилось неловко. У неё-то ничего здесь не вертелось и не кружилось.
За воротами паломников ожидала деревянная церковь, длинный забор из брёвен размыкали высокие врата. С берега доносился едкий запах помоев, приправленный гоготом пьяных компаний, которые приехали на шашлыки и успели быстро набраться.
Через какое-то время к ожидающим подошла настоятельница находящегося поодаль женского монастыря. Она будто случайно проходила мимо и не преминула поделиться рассказами о его восстановлении. Поборов стеснительность и неловкость, Лиля приблизилась к эпицентру беседы.
— Когда я приехала в женский монастырь, там не было ничего, только голые стены. И вот так вот, с миру по нитке; кто покрасить помог, кто стену восстановить, кто возделать землю… Всё своими руками. — Маленькая женщина с яркими живыми глазами, наполненными до верха чересчур искристым блеском — какой бывает только у живущих своим делом увлечённых натур — рассказывала размеренно, но чётко, выписывая речью православные узоры.
— И как же... Как вы поняли, что пора обратиться к Богу? — робко спросила одна из окруживших настоятельницу женщин.
— Однажды я проснулась с твёрдой уверенностью, что должна служить Богу, и ушла в послушницы. Не загадывала на перёд, просто делала, что должна. Кто бы мог подумать, что удастся восстановить целый женский монастырь…
Лиля, набравшись храбрости, решилась задать настоятельнице свой вопрос:
— А дети, у вас были дети?
— Да, двое. Мальчику восемь, девочке пятнадцать, — ответила женщина.
— А с кем вы их оставили? — спросила Лиля и вопрос на некоторое время расслоил оживлённую беседу.
— Они остались жить одни в нашей квартире, — ответила настоятельница женского монастыря.
— И вы просто оставили их и ушли? — уточнила Лиля.
— Да, — твёрдо ответила женщина. — Я услышала голос Бога и считаю, что если так нужно, Всевышний обо всём позаботится. Я также как и вы сомневалась, правильно ли это… И, да, они поначалу, какое-то время голодали… Но потом к ним пришёл незнакомый мужчина и дал столько денег, что они не потрачены полностью до сих пор. И узрели они в нём лик Божий, так же как и я.
— Вы видели этого мужчину? — спросила Лиля и напряжённая тишина в очередной раз сузила разговор в одну точку.
— Нет, но дети мне говорили…И то, что я могу больше о них не беспокоиться, что они живут взрослой самостоятельной жизнью под крылом Господа…
Неуверенно дрогнувшую речь настоятельницы прервало долгожданное появление экскурсовода. Ещё больше взбудораженные женщины поторопились в очередь к воротам. Там их встречала одна из послушниц, придирчиво оглядывая внешний вид прихожанок. Когда подошла Лилина очередь — она её остановила.
— Не пристало ходить в православную церковь с открытыми плечами, — заявила послушница.
Лиля растерянно осмотрелась. Из-под закрытой футболки без рукавов действительно немного выглядывали плечи, но буквально на сантиметр, не больше…
— Неблагочестивым вход в православную церковь воспрещён, — заявила послушница безапелляционным тоном и Лиля ушла прочь, пытаясь понять, кто же из них неблагочестив на самом деле...
А что вы думаете по этому поводу?
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ и ДЕЛИТЕСЬ СВОИМ МНЕНИЕМ в комментариях!
Текст подготовил: Элла Залужная ©