Часть 1.
Дорога дальняя, из рассказа попутчицы на поезде.
Многие года вот моталась по лагерям нашей великой страны. Зона для меня как дом родной.
Всё началось в середине 90-х. Я была девкой безбашенной. С малых лет в жизни не фартануло. Мать бухала. Отца не знаю. Родилась зубами и росла хищницей. Когда бабушка умерла, я осталась одна, совсем без присмотра. Матери не до меня было. В душе я хулиганка, во дворе знала всех. Со временем весь микрорайон был со мной знаком. Как хорошая ученица двора стояла на учёте. В школе ели терпели меня.
Собравшись в кучу, свои девчонки сидели во дворе.Я старшая Алла, кличка Аглая. Ксюша-Софа. Светлана-Соня. Мария-Маруся. Мила-Мурка. Галина-Гульчатай. У всех в карманах ветер играл, и в головах тоже. Все хотели жрать. Дома у всех мыши повесились . Нас шестеро. Самые такие, схлебавшие трудности жизни с малых лет. У всех одно желание, пожрать бы. Где бы найти кормушку. Просто так нас никто не будет кормить. Решили поиграть в домушников. Сначала надо было рисовать форточек. После долгих скитаний на голодный желудок мы приметили несколько форточек. Дождавшись вечера решили идти на работу. Рискуя полезли в один из квартир на окраине нашего микрорайона. Наелись до сыта. Что-то с собой брали. Шмонали квартиру, но денег было только покурить. Ушли благополучно тем же путём, через форточку. Это была первая залазько. Денег хватало на пару дней. Потом ещё лазили по рисованным форточкам. Кроме еды и бабла ничего не брали. Так и кормились до зимы. Когда шли на очередную форточку, я чувствовала что мент рядом где-то. Но в серьёз не брала. Ну и вмазали нас в деле. Вот стоим шестеро, безбашенные , злые домушники- малолетки. Учитывая возраст, условия жизни, а так же кто сколько состоит на учёте по делам, нас приговорили к двум годам колонии для не совершеннолетних. Как вчера помню как по рельсам стучали колёса. Везли нас малолеток. Мне не страшно было. А чего бояться? Хлебала казённое. Мне тогда было 14 лет. Отбывая два года я вернулась дамой. А там ничего не изменилось. Правда мать немножко дряхлая стала. Раньше с рюмашки пила, а теперь с горла. Хочешь не хочешь пришлось вернуться к бегу по дороге, то есть воровать. Вот и собрались мы подруги отбывшие. Но теперь нас пять человек. Ксюша после освобождения, с родителями переехала в другой регион.
Школу бросили все, хором. Нам хватало дворовой академии. Опять наш круг сомкнулся. Те же дерзостью пропитанные девки. Пора взяться за дело. Форточки теперь не вариант. Пришлось переобучаться на карманника. Друг на друге тренировались тянуть с кармана. Пару недель изучали вокзалы, рынки и метро. Присмотрел места для бега. По карманам работать не легко, это тебе не форточки. Руки наши стали самыми чувствительными.так как мать моя редко появлялась дома, да и в мою комнату не заходила, мы хату отметили у меня. И хабар тоже хранился у меня. То что имели всю не тратили, я спрятала по тайникам. Никто не в обиде. Дела шли хорошо. Зевак на улицах города хватало. Приоделись все при деньгах. Года три шиковали. Но — ворам любовь мешает. Нравился мне один пай-мальчик. Мой бывший одноклассник Андрей . Ботаник, такой красавчик, но слабак. Я постоянно его держала под крылом. Не дала в обиду в школе, но потом наши пути разошлись. Но он остался в моей души безответной любовью.
Как то вечером, уже темнеет. Вышли из клуба. Решили прогуляться пешком. Вдруг деваха кричит. Осмотрелись, возле арки толпа стоит, девчонка там пищит. Я не обратила бы внимания, если не узнала бы в толпе Андрея. Шипастые ребята из борзых наехали на него. Я своих девок потянула на разборку. Силом не возьмём так, возьмём джагой , подумала я. Нас пятеро, у всех джаги , их трое, но здоровенные. Один девку держит, двое Андрея дубасят. Долго не думая мы со Светой пырнули двоих, а третий сам убежал. Андрея с девахой отправили на такси дамой. Эти двое души отдали богу. Мы убежали. На нас сразу не вышли. Андрей несколько раз ко мне приходил после этого дела. Денег предлагал. Дурак. Я промолчала про свою любовь. Сказала:-Бабло спрячь подальше, если меня возьмут, то понадобятся. Меня греть на зоне некому. Нужна будет подача, напишу. Светку и других, я спрятала. Решила, идти паровозом, то есть всю вину взять на себя. Успела хабар поделить. Себе ничего не оставила. Девки мне помогут все ровно, была уверена в них. Ну вышли на меня мусора, взяли. В Сизо долго держали, не верили что я одна. Групповую хотели вшить. За двоих дали тринадцать годков. Так я пошла уже во взросляк . Кому любить, кому страдать, кому по жизни кайфовать.
Часть 2.
Если театр начинается с гардероба, то зона начинается с карантина. Потом определение на хату. В хате двенадцать коек, девять человек. Три семьи. Семья это группа людей которые вместе что-либо делают в камере. Ну например чифирнуть или еду готовить. Меня в семью пока никто не взял. Меня пока изучали.
Два года детской колонии за плечами это ништяк по сравнению со взросляком . Всякое бывало и драки и подставы. Работали в швейке. Шили постельные. Через год после прибытия моего к нам ещё двоих подселили. Одна из них была крысой. В камере начали личные вещи пропадать .даже сладкое, купленные в ларьке, пропадали. Однажды пропали у старшой бранзулетка с крестиком. Хороший цеп, не помню сколько было там граммов. Три года я в этой хате, никогда ничего не трогала. А это мразь меня подставила, крыса. Цепь пустила в парашу, а крестик подкинула мне в постель. Когда ночью шмонали , нашли у меня.
Старшая у нас по камере, баба ушлая была, из старосидов . Многое видела. Ну она заставила признаться эту крысу. По не писанным законам тюрьмы я должна была гасить эту мразь. Если я её не уберу, то меня опустят . Я просто не могла так опускаться, из-за этой крысы. Масть у нас чёрный, воровайки , и нам это не к лицу. Лучше покончить собой. Крысу завязали, в рот кляп. Старшая молча дала мне шприц пустой, и вдула я ей воздуха в вену. Утром унесли , все прошло тихо, гладко. Я ни в чем не нуждалась. Девки меня не забывали, Андрей тоже подкидывал бабло. В хату даже телик поставили. Но хорошего понемножку. Решили меня по этапу перевести. Редко кто срок от начало до конца отбывает на одной зоне. Я в этой зоне уже больше четырёх лет. Поехала я во Владимировскую область. Опять карантин, определение на хату. Восемь человек, пятеро из них старосидки . Маляву обо мне они уже получали. Встретили тихо. Работа так же, на швейке. Только на этот раз мы шили робы. Девки меня по приезду согрели хорошо. Светка с Милой, за это время успели отсидеть по три года. Андрей женился, сын растёт. А вот Марусю, при разборке гасили по пьянке.
Вот уже полтора года этой зоне зечки меня не доставали, активисты тоже не трогали. Но доставал меня один хмырь, вертухай.
Считал себя взломщиком мохнатых сейфов. Позвал к себе и начал толкать: - Аглая, я давно приметил тебя. Если будешь моим, то тебе светит отбытие до звонка. Будешь в шоколаде. Если откажется, то будет только хуже, сама знаешь. Я не хотела слушать его гнилой базар, лишь сказала: - Я не черт и не амара . Борухой не буду. Бодягу твою слушать не собираюсь. Он стал аж бордовым, но промолчал. После этого начались у меня весёлые дни, что ни день то праздник. Подстава, изолятор , норма не отработана на швейке. Хот я постоянно лишнего отрабатываю. Урезали зарплату. Грелку запретили, то есть я не имела право получать передачи и денежные переводы. День за днём, перекрыли мне кислорода. Решила я этого вертухая гасить. Прекрасно понимала на что иду. В то время я уже восемь годиков отмотала, осталось ещё пять. За вертухая ещё прибавка будет. Таких баб как я Колымой не напугаешь. Дала я ему знать, что согласно. Было у меня лезвие самодельное.
Вызывает он меня в комнату свиданий. Вижу даже розы преподнёс. Не люблю я розы, они пахнут полынью. Выпили, стол был накрыть богато. Долго жрать я ему не дала, зарезал. Диван в котором он сидел вся в крови. Ахнут не успел. Позвала надзирателя, меня увели в одиночку. Так я получила раскрутку сем годов строгача, общий срок двенадцать. Позади восемь. Итого будет двадцатка. Опять по этапу. На этот раз в Калужскую область...
Часть 3.
Калужская зона строгого режима меня уже ждала. Как всегда, побывка на карантине. Потом заезд в хату. Все будущие товарки по камере мной были знакомы заочно. Встретили хорошо. Накрыв богатый стол, доставая все запасы отметили моё новоселье. Я конечно старалась блеснуть чешуей, накидать на себя пуха. Устроилась в хате с комфортом. В камере семь человек жили одной семьёй. Я восьмая, делиться на семьи не хотели, решили оставить всё как есть. Пять вороваек и три рецидивистки, которые давно ходили по музыке. Все были денежные бабы кроме одной воровайки . Но её мы старались не обижать, хорошая была девка. Каста у меня была уже другая, приблатнённая . Поэтому работали мы по желанию, где полегче. Два года пролетели без каких либо изменений.
Я стала терять форму, набрала немножко веса, что мне не нравилось. И болячки появились. Товарки предлагали подлечиться. За хорошие деньги можно было позволить себе лечение в больничке, но с начало надо поговорить об этом со смотрящем зоны, то есть с той кто держит зону под присмотром. Наша старшая по камере дала знать об этом смотрящей. Меня не сразу позвали, где-то через месяц дали знать что меня примут в такой-то день.
В этот день девки меня начали собрать с утра, ну там макияж наложить, причесон делать. Ближе к вечеру пришла за мной надзирательница.
Пожелав всё благое захожу в камеру, где сидели одни многоходки, но они держали при себе двоих новичков для принеси и подай.
Смотрящая женщина лет под пятьдесят, когда-то была красоткой. Кличка Клеопатра. Говорили что она имела связь с самим Дедом Хасаном.
Звали к столу, сели организовали чайку. Клеопатра сидела напротив меня, внимательно осмотрела.
С бархатным голосом начала разговор:- Получила я портфель (узнавала про меня), ознакомилась твоими делами. Делала прогон по зоне. Наболтали тебя на долга. Получить то, чего ты хочешь, у тебя воздуха(денег) хватить? Надо будет договориться с хорошими людьми. Если воздуха наберешь, передашь с чифирбаком мне.
Я, уже не новичок, лишних вопросов не задавала, покурили и я позвала надзирателя.
Сумма была приличной. Но я набрала. С новым чифирбаком передала Клеопатре.
Через неделю у меня на руках было направление в Областную больницу города Калуги.
Пролежала там месяц. Пришлось ещё доплатить. Лечилась и отдохнула хорошо. Хотя и обошлась мне это лечение в кругленькую сумму, я не жалела. Прошло пят годков, как я здесь. Получаю маляву о том что мать умирает. Попросила Гульчатая присмотреть за ней, если что и хоронить. Гульчатай уже в это время была замужем, муж при деньгах. Раньше тоже чем то был связан криминалом. Но теперь они обе не при делах. У них семья, двое детей. Хоть ей, повезло в этой жизни.
И ещё малява от Мурки. Натворила делов по-крупному.
С какой-то новенькой хотели взять маленькую ювелирку, что-то не так пошло. Ей пришлось гасить мента. Приговорили к пятнадцати годам строгача, с отбытием в Магадан. По маляве всё не узнаешь, но писали что её проблему баблом только решать не получиться.
Магадан в мои планы никак не вписывалось. По этапу тоже не рассматривалось. А Мурка просила помочь. Надо ехать. Совершить что-либо у меня не было желания. Двадцатки мне хватить. Я не намерена всю жизнь по зонам плавать. Собрав денег, с помощью хороших людей я по собственному желанию этапировалась в Магадан...
Часть 4.
Прибыли мы ночью, после доставки на место прибывания, уже под утро, я была на карантине.
Знала бы что так обернутся обстоятельства, с места не двинулась бы. Моя движуха уже была ни к чему. Опоздала я к Мурке. Её судьба была уже решено. Она слишком много знала. Многим не простым смертным мешала. Решили её убрать. Пока я была на карантине её отравили. Да смогла ли я её спасти? Она почему-то очень надеялась на меня. Так и не стала моей Мурки-Милы.
Отсидела я в Магадане семь годков. За моими плечами отмотано двадцать лет срока. От звонка до звонка.
Самое дорогое в жизни человека это свобода. Не всем она дано. Понимаешь это лишь тогда, когда смотришь на небо через решётку. За свои сорок лет жизни кроме лагерей я ничего не видела. Сумела себе жизнь сохранить. Иногда думаю, а стоило ли? Ради чего и ради кого? Откинулась дамой, поймать тишину. От делов отошла. Но клеймо не сотрёшь, не смоешь. Тяжело потом привыкать к обычной жизни. Долго ещё будет сниться нары, товарки, камерные разборки. Связи с товарками по камерам не держу. Они в прошлом. Были и хорошие и плохие. Остались у меня две подруги с детства, с которыми мы выбрали свой не простой путь жизни. Они тоже давно не при делах. К моему возвращению они ,в квартире матери моей, сделали ремонт. Это очень приятно, когда есть такие подруги. Они всегда мне помогали в трудные минуты. С их помощью я цела и невредима вернулась.
Как то вечером, когда сидела на лавочке, увидела Андрея. Сам подошёл. Поговорили. Вернее он рассказывал. Был слабаком и остался им. Из моей любви к нему в то время осталось только жалость. Родителей похоронил. Жена ушла к другу. Сын выгнал из квартиры, так как после женитьбы сына отец стал лишним. Сейчас снимает жильё. А со мной он поступил как мужчина. Всегда помогал деньгами, даже тогда когда не просила. Хотя самому было нелегко. Был у него небольшой бизнес, по ремонту автомобилей. Со временем устроил и меня к себе, завхозом. Говорил, не успевает за всеми присмотреть, много чего теряется. Сработались, все хорошо, все под моим присмотром. Потом позвала я его к себе жить, снова взяла я его под своё крыло.
Сейчас вот ездила к подруге, она в Краснодар переехала. Андрей не смог из-за работы поехать со мной. Вот такая вот история хищницы, которая боролась за выживание. Спасибо, что выслушала.
От автора:Не торопясь вышла она с вагона, на перроне её ждал мужчина. Взявшись за руки они пошли. Будь счастлива Аглая.