Читать пролог
Читать Глава 1.
Читать Глава 2.
Читать Глава 3.
Глава 4.
Итак, в моей жизни началась новая глава.
Мы переехали жить в квартиру к Виктору. Квартира была двухкомнатной. Одна комната была поменьше, в ней жил Виктор, а вторая – комната родителей. Мы, конечно же, поселились в комнате Виктора. Она была очень большая с высокими потолками, с двумя окнами и балконом, выходящими во двор. Тут обнаружилась интересная особенность, особый уклад семьи. В нашем доме все двери в помещения были открыты, мы закрывали их только на ночь, когда ложились спать, а так по вечерам все вместе проводили время в гостиной, кто-то читал, кто-то смотрел телевизор. У Виктора же все двери в комнаты всегда были плотно закрыты, и создавалось впечатление, что ты живешь в общежитии с соседями. Было непринято ходить из комнаты в комнату. Полностью отсутствовало такое понятие, как гостиная или общая комната, где по вечерам собиралась вся семья. Напротив, все сидели каждый в своем углу и иногда встречались на кухне. Скажу только, что за все время жизни с родителями Виктора, я не заходила в их комнату ни разу.
Итак, повторюсь, наша комната была огромная. И вся квартира, в целом, была большая. Но на этом заканчивались все преимущества моего нового места обитания. Квартира пребывала в полной разрухе. Обои на стенах висели клочками, пол в коридоре и на кухне состоял из квадратов пластиковых плиток, местами оторванными. И они либо елозили туда-сюда под ногами, либо отсутствовали вовсе, оголяя бетонный пол. Кухня была маленькая узкая и очень, очень грязная. Веками не мытый пол был весь в пятнах от варенья, причём в пятнах, которым исполнился уже не один месяц, по ним, видимо, очень долго шаркали ногами, поэтому острова грязи плавно переходили друг в друга, образовывая на полу причудливые узоры, которым позавидовал бы любой современный дизайнер. И видно было, что их практически не возможно будет отмыть без помощи щетки или скребка.
Весь, изначально белый, кухонный гарнитур тоже был в разводах грязи, в отпечатках пальцев и в потеках того же варенья.
Я понимала, что жить в такой грязи я не смогу, ни при каких, обстоятельствах. «Тут без ремонта не обойтись» - помню, подумала я тогда впервые, но озвучивать не стала. А пока, пришлось быстро брать в руки тряпку и наводить порядок самой. И когда, уже на следующий день, я приступила к этому, то выяснилось, что «…если бы этот порядок можно было навести!»…
Я оттирала застарелые пятна грязи на полу в коридоре и на кухне, отмывала кухонный гарнитур и обеденный стол. Мыла сальные, прокопченные от газовой плиты стены и потолок, и годами не мытые окна. Разбирая завалы в углах и кухонные шкафчики, я вынесла на помойку пару ведер грязи. Чего там только не было! Комки смятой бумаги, обрывки газет, заплесневелые хлебные корки, рассыпанные крупы и макароны, все это видимо, на протяжении очень долгого времени, заметалось в укромные места и лежало там, покрываясь комьями рыхлой серой пыли, проплешинами зеленой плесени и липкими пятнами, все того же неизменного варенья. «Варенье в этом доме, видимо очень любят», думала я, содрогаясь от отвращения.
Я нашла, даже полностью окаменелый апельсин: «он родился еще до меня», пришла мне в голову невеселая мысль.
Знаете, если бы мне кто рассказал, что такой бардак может быть в квартире, то я бы не поверила. «Врете вы все, такого не бывает!» - сказала бы я. Но выяснилось, что бывает всякое!
Когда с кухней и коридором было покончено, настало время ванной комнаты и туалета. Уйдя туда, я, как мне показалось, пропала во времени. У меня ушло около часа, чтобы наконец-то отмыть все ржавые пятна с сантехники и освободить зеркало от серой, местами непрозрачной пленки все той же грязи.
Когда я, абсолютно без сил, всклокоченная и пыхтящая, наконец-то, вползла на кухню с мыслью сделать перерыв и попить чай, то замерла, с чуть ли не открытым ртом, в тупом изумлении.
На только что отмытом мною белом обеденном столе расплывалась огромная лужа крови, натекшая от куска мяса, лежащего тут же. Рядом с лужей стояла чашка с чаем, и на самом краю красного пятна лежало печенье. Еще немного и оно было бы запачкано все увеличивающейся в размерах лужей.
- Мясо потекло, - объяснила мне сидящая тут же на стуле свекровь. И как ни в чем не бывало, продолжила чаевничать.
Лужа достигла краев стола и стала потихоньку, тягучими каплями, стекать на пол.
Меня охватило отчаяние. Никто, кроме меня, в этой семье, похоже, и не собирался прилагать хоть каких-то усилий по поддержанию наведенного порядка. Точнее, мне сразу дали понять, что если я, конечно, хочу, то могу ходить и размахивать тряпкой налево и направо. Но это только моя инициатива и поддерживать ее никто не намерен!
