Анхен вернулась домой уже в вечерних сумерках. Господин Самолётов любезно подвёз её до дома, чем всколыхнул спокойствие госпожи Вислоушкиной. Домовладелица, увидев подъезжающую служебную карету, выходящую из неё художницу, освещённую скудным светом уличного фонаря, и высокую фигуру молодого человека, не удержалась и выбежала на улицу.
– Анна Николаевна, Вы опять припозднились, – сказала она, бессовестно разглядывая делопроизводителя. – Ах, впрочем, в сопровождении такого юноши Вам нечего боятся.
– Добрый вечер, Серафима Савельевна! С молитвами Вашими со мной дурного что может случиться? – ответила госпожа Ростоцкая.
Понимая, что любопытство раздирает старушку изнутри самым жесточайшим образом, она милостиво добавила.
– Знакомьтесь, мой коллега по сыскному департаменту Иван Филаретович Самолётов. А это владелица сего прекрасного дома с непомерно высокой квартирной платой госпожа Вислоушкина.
– Очень, очень приятно! – сказал делопроизводитель и склонился в полупоклоне, намереваясь поцеловать даме руку.
Госпожа Вислоушкина зарделась от удовольствия и неуклюже подала для столь аристократической процедуры престарелую конечность. Иван Филаретович церемонно облобызал протянутую руку, отвесил домовладелице пару комплиментов и распрощался.
– Приятного вам вечера, дамы. Разрешите откланяться, – сказал господин Самолётов и вернулся в экипаж.
Анхен пожелала госпоже Вислоушкиной спокойной ночи и поднялась по широким ступеням парадной лестницы на свой этаж. В прихожей как всегда её ждала черноухая крольчиха и носилась, радостно подпрыгивая.
– Девочка моя, красавица моя! – воскликнула Ростоцкая, присаживаясь.
Джоконда мигом прискакала к хозяйке, подставляя лоб и спинку для ласки.
– Как без меня ты тут? Не скучала? – продолжила она.
– Без тебя она тут с ума сходит – то "норы" роет в одеяле твоём, то передвигает стулья, то лапой стучит недовольно. Измучила меня, – пожаловалась на крольчиху вышедшая в прихожую Мари. – Приветствую.
– Ая-яй! – пожурила Анхен, теребя малышку за уши, и не отвлекаясь от столь фантастически расслабляющего занятия, ответила. – Приветствую тебя, сестра моя.
Джоконда в ответ облизала ей руку, толкнула шершавым носом ладонь, подставляя лоб – чеши! Ну, как ей можно было отказать?
– Так вот. Не знаю я, что делать мне, – сказала художница, пройдя к тёмному окну гостиной.
– Что случилось? – подошла к ней встревоженная Мари. – Тебя уволили? Не переживай! Учителя рисования так и не нашли. Вернёшься в гимназию, вот и всё!
– Бог с тобой! Вовсе не уволили меня. С чего решила так ты? – спросила Анхен, вглядываясь в черноту петербургской улицы, как будто там был ответ.
– Не знаю, – растерялась учительница.
– Господин Громыкин ведёт себя странно очень.
– Пристаёт?! – оживилась Мари. – Проходу не даёт? Намеки недвусмысленные отпускает?
– Бог с тобой! Что за мысли?! Он в возрасте преклонном всё же. Фу! – недовольно хмыкнула Анхен. – Не о том ты думаешь, сестра. Придирается ко мне он при каждом случае удобном. И не понятно, чем я ему так неприятна.
– Нет. Сейчас тебе никак нельзя уходить из полиции. Что хочешь, делай, но нужно там остаться, – безапелляционно заявила Мари. – Ты запамятовала, что слово мне дала? Ольга Колбинская! Ты должна ей помочь.
– Ах, да. Действительно, – нехотя согласилась Анхен и опять уставилась в окно.
По тёмной улице проехала закрытая карета, попадая в свет редких огней. Одинокий прохожий, пошатываясь, брёл к набережной. В Петербурге никогда не спали. Никогда. Этот город в любое время суток радовался жизни, как будто пытался выжать из неё всё, до последней капельки.
– Обещала помочь Ольге. Верно. Но сделать это как? – спросила художница туда – в темноту.
– Я знаю, как, – уверенно заявила Мари. – Ты должна его обаять, и он всё для тебя сделает.
– Кого? – повернулась к ней Анхен, широко раскрыв ореховые глаза.
– Как кого?! Господина Громыкина, естественно. Он ведь у вас главный.
– Фу, Мари! Фу! Опять ты за своё. Не буду никого я соблазнять. Тем более господина Громыкина.
– А господина Самолётова? Я видела, как он на тебя смотрит. Ты ему нравишься. Он ведь из наших, из дворян, хоть и разорившихся.
– И его я тоже соблазнять не буду, – сказала Анхен, как можно твёрже.
– Не соблазнять, а обаять. Это разные вещи, дурёха. Нужно дознавателя твоего очаровать, увлечь, покорить его сердце, а потом делать с ним всё, что захочешь.
– Это всё в твоих фантазиях бесстыжих. Когда ты, наконец, уже станешь взрослой, не понимаю я?! Я слово дала, я его сдержу. Только без этих пошлостей твоих. Понятно?
Госпожа Ростоцкая строго посмотрела на сестру и ушла к себе – переодеваться, умываться и спать. На завтра у неё были свои грандиозные планы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
Полный текст книги "Анхен и Мари. Выжженное сердце" читайте по ссылке:
https://www.litres.ru/stanislava-ber/anhen-i-mari-vyzhzhennoe-serdce/?lfrom=380415467
__________________________
Ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
Читайте мои книги на сайте ЛитРес:
Клептоманка , Самка богомола , Дина. Сметающая всё на своём пути , Исторический детектив АНХЕН и МАРИ