В конце марта мы с моим давнишним приятелем, тоже вышли на станции "Ладожское озеро". Мы идем в гости к Морье. Эта лесная речка вытекает прозрачным чистым ручьем из лесного озера, 20 км петляет по заболоченным черничным борам-зеленомошникам, затем в среднем течении проходит через систему заброшенных карьеров- Сокольи озера- и, наконец вырвавшись из лесных дебрей, уже достаточно полноводная и широкая, впадает в Ладогу.
Как радостно бывает в погожий день, совершив тяжелый переход, тихо подобраться к берегу, раздвинуть кусты и вдруг увидеть глубокий омут с прозрачной водой, в котором под самым берегом невозмутимо разгуливают солидные окуни или неподвижно стоит щука. Весной. по большой воде, в реку заходит самая разная рыба, в том числе и налим. За ним-то мы и приехали сюда из города.
Вот, наконец и знакомый плес. Тихо, только где-то постукивает дятел да на перекатах едва слышно журчит вода- здесь сильное течение и лед встает только в суровые зимы.
Весь остаток дня готовимся к ночной рыбалке- я разбиваю палатку, заготавливаю дрова, а друг ловит живцов. Уже в сумерках ставим донки, насадив на крючки навозных червей и куриные потроха.
Заметно похолодало. Сидим у костра уже в темноте. Смотрим на блики огня на черной воде, пьем чай. Звякнул колокольчик и умолк!... Друг берет фонарь, а я плавно, чтобы не запутать, выбираю леску. Вот он, первый небольшой налим! Черный, с мраморными пятнами на боках, ледяной на ощупь, он весь извивается.
Мы уже не чувствуем мороза, только подбрасываем в костер дрова да то и дело греем руки. Начался клев! Часам к двум ночи, поймав несколько некрупных рыбин, заползаем в палатку, забираемся в спальники и быстро засыпаем.
Встаем поздно, когда солнце уже заметно пригревает. Проверяем донки, но взял только один налим весом примерно полкилограмма.
Душа приятеля явно не успокоилась, он берет спиннинг и уходит выше по течению- блеснить. Я между тем подготавливаю снасть для ловли щуки, насаживаю живца и забрасываю на глубину около двух метров. Поклевок нет.
Но вскоре поплавок притопился и мгновенно вынырнул. Подсечка! Живец цел, только на теле характерные порезы, словно сделанные бритвой- это следы щучьих зубов.
Насадил нового живца, и никакого эффекта. И тут, когда я было уже совсем потерял терпение, вода рядом с поплавком чуть дрогнула и неожиданно показалась... усатая морда с зажатой в пасти щукой! Да это же выдра! С полминуты она внимательно рассматривала меня, а затем также бесшумно исчезла. Да, охотилась щука, но и на нее нашелся охотник!
Но нам пора в обратный путь. В тепле салона электрички я задремал. И сквозь полудрему все вспоминал притихший в лучах весеннего солнца лес, быстрые воды речки Морье, любопытную морду выдры и налимов на белом снегу.