- Мама, ты здесь?
Кира сидела перед зеркалом в ожидании. Последнее время долгожданное отражение появлялось все позже и ненадолго, как будто долго приходилось идти на зов, и само оно было мутным, как будто подернутым дымкой. Уже довольно давно, присмотревшись, Кира заметила появившиеся по углам зеркала трещины, как будто легкая паутинка опутала укромные уголки. Она еще тогда подумала, что это очень странно – это были не сколы, как от механического повреждения, трещины шли как будто бы изнутри, искажая изображение. И с каждым разом они продолжали увеличиваться, пробираясь к центру.
- Я здесь, дочка.
- Зеркальная гладь колыхнулась, туман слегка рассеялся, но отражение так и осталось мутным.
- Мама, я все хуже и хуже вижу тебя. С каждым разом ты как будто удаляешься.
- Я говорила тебе, что однажды нам придется проститься. И этот момент скоро настанет. Зеркало умирает. Оно и так жило очень долго, много чего видело за эти века. Оно устало.
- Как это умирает? Оно же не живое.
- А это как посмотреть. У любой вещи есть срок. И у портала тоже. Ты же читала в своей любимой книжке про них. Как они перестают работать или искажают время и пространство. Про девочку, которая спасалась от преследования, зашла в башню, надеясь перенестись в связанный портал, а ее выбросило в пустыне, где она еле выжила. А сама башня взорвалась, и портал перестал существовать. Так и здесь. Я тебя тоже очень плохо вижу и слышу, а это значит, что скоро наша связь прервется. Ты же помнишь, что зеркало надо будет похоронить, когда придет время?
- Это случится скоро?
- Да, и однажды наша встреча окажется последней.
- А что потом, мама?
- А потом будет продолжаться жизнь, твоя жизнь. Но ты же не думаешь, что я покину тебя? Я всегда с тобой. Когда подует ветер в жаркий день. Когда ты подумаешь перебежать дорогу на красный, я развяжу шнурки на твоих кроссовках, чтобы ты остановилась и завязала их. Я буду подавать тебе знаки, а ты их обязательно увидишь.
- Мне грустно, мама.
- Мне тоже. Но нам и так дано то, что не дано другим. Я видела, как ты взрослеешь. И ты немного узнала о том, какой была твоя мама. Это великий дар – найти такой портал и разглядеть в нем то, что скрыто.
- А куда ты пойдешь потом?
- На свет. Я вижу его где-то вдалеке, и когда мы с тобой простимся, я уйду туда.
- Мама, а ты знаешь, что будет с папой? В последнее время он сильно сдал, и я боюсь за него.
- И его время придет. Но оно у него еще есть. А когда придет последний день, обещаю – я буду рядом с ним, и ему не будет больно и страшно.
- А ты правда так можешь?
- Конечно, я же всегда рядом с вами. И в последний миг я возьму его за руку, он увидит меня, и мы пойдем дальше вместе.
- Мама, а рай и ад существуют?
- Я не знаю. Я еще не дошла туда, пришлось немного задержаться в тумане, чтобы встречаться с тобой. Но там что-то есть, я это чувствую. Может, эти места и не такие, как написано в книжках, но смерть – это точно не конец. Что-то заканчивается, что-то начинается. Но мне пора уходить. Я тебя люблю, дочка.
- И я тебя люблю, мама.
Ночью Кира проснулась. На улице лил дождь, барабаня по стеклу. Мурзик недовольно зашевелился – хозяйка потревожила его сон.
Мне только что исполнилось 18, - подумала Кира, глядя на часы. Первое ноября, 00.30. Вечером гости, подарки, торт со свечами.
Сон как рукой сняло, как ни пыталась Кира посчитать до ста или представить овечек на зеленом лугу. Она спустилась на кухню, подогрела молоко, добавила туда ложку меда, как делал папа перед сном. Но это не помогло. А может… ? – мелькнула мысль. Кира спустилась в кладовую и сняла с зеркала покрывало. Что-то изменилось, причем она раньше почувствовала это, чем увидела – паутина трещин практически полностью покрыла ранее зеркальную поверхность. И отражение мамы в самом центре стало совсем туманным.
- Мама, это все? – к горлу подкатился предательский комок, а слезы потекли по лицу.
- Да, я разбудила тебя, чтобы попрощаться.
- Мама, не уходи вот так… Зачем сегодня?
- Потому что пришло время. Но я еще успею поздравить тебя с днем рождения. Я рада, что смогла видеть, как ты взрослеешь. И ты выросла хорошим человеком. Это главное. Не теряй себя, иди выбранным путем и будь счастлива.
- Мама…
- Не плачь… Я буду с тобой…
- Я помню… В дуновении ветра, в шуме листьев.
- Именно так. А когда-нибудь, очень-очень нескоро, мы встретимся в другом мире, и там всегда будем вместе. Ты, я, папа. Твой брат, которого ты никогда не знала… Все, кого тебе еще придется потерять – рано или поздно, мы соберемся вместе. Но перед этим ты проживешь долгую и счастливую жизнь. Нам же надо будет о чем-то говорить, сидя на облачке, и наблюдая за закатом.
- Мама, мне так больно.
- Знаю… но помни – я не говорю тебе «прощай». Я говорю тебе «до свидания». Я буду ждать на другой стороне.
Кира приложила ладонь к зеркалу. Ей хотелось почувствовать последнее прикосновение мамы. Отражение грустно улыбнулось и протянуло руку. На какое-то мгновение Кире показалось, что она чувствует тепло человеческой ладони с той стороны. А может, и не показалось. Зеркало стало теплым, а потом засветилось голубоватым светом. И погасло. Трещины сомкнулись в центре зеркала, и Кире показалось, что она услышала его последний тихий вздох. Все закончилось. Мама ушла насовсем, и больше не вернется. Портал закрылся, а зеркало стало похоже на витраж из тысячи маленьких кусочков, и в нем Кира увидела только себя.
- Мяу, - потерся в ногах Мурзик.
Странно, - подумала Кира. Мурзик всегда боялся зеркала, и никогда не заходил в кладовую, даже при свете дня, чем пользовались мыши, безнаказанно добираясь до коробок с орехами и прочими запасами. Луиза Генриховна ругалась, что кот какой-то бесполезный и отказывается ловить мышей, которые скоро строем будут ходить по кладовой. А теперь кот здесь, сидит, и вопросительно смотрит на нее зелеными глазищами. Кира погладила теплую пушистую шерстку.
- Значит, все и правда ушло, раз ты здесь, дружок. Ты больше не боишься этого места?
- Мяу, - Мурзик лизнул ее руку.
- А знаешь, я бы хотела, чтобы она осталась. Это, наверное, эгоистично. Я хотела видеть ее хотя бы изредка, но все-таки видеть. Но у меня за стенами этой комнаты целая жизнь, а у нее только бесконечное блуждание в тумане и ожидание встречи. Как тяжело это осознавать – что рано или поздно нужно будет отпустить близкого человека. И сколько еще раз мне это предстоит. Мне даже страшно думать об этом. И ты, мой шерстяной дружок, когда-нибудь оставишь меня.
Мурзик недовольно фыркнул.
- Но это будет еще не скоро, не переживай. У тебя еще будет много вкусного молочка, куриного паштета и мышей вот в этой самой кладовке. Они тут шуршат иногда, я их слышу. Ты теперь можешь сюда заходить и не бояться, как раньше. А вот мне здесь будет грустно. Я буду вспоминать о часах, проведенных тут с ней. И думать о том, что это уже не повторится. Наверное, со временем это пройдет, но сейчас мне очень больно. И мне не с кем поделиться этим всем. Никто мне не поверит. В лучшем случае, скажут, что я это все придумала, могут даже к врачу отвести. Или что я хожу во сне и мне все это снится. Придумают версию, которая втиснется в рамки нормального в их понимании. Вот такие дела, Мурзик.
Вдруг кот навострил уши и повернулся. В дверях стоял Борис Дмитриевич.
_______________
Продолжение
Начало тут
https://zen.yandex.ru/media/koshka_shredingera/zerkala-chast-1-6015c63a7fd0a5390fdeb1b5