Начало 1 части тут.
Заглянула к нам Бахыт, жена Майора, сказала, что домой пора ехать, мы обрадовались, пора.
Разговорились, она тоже посокрушалась, что много больных детей и взрослых:
-У нас, у казахов и киргизов, не то, что у родных, из одного рода девушку не сватают. Я сама смешанная, ещё и за азербайджанца замуж вышла. Работала в милиции, и пришёл молодой человек, сержантом, к нам на службу. Красивый такой, ласковый, быстро у нас закрутилась, завертелась любовь, у меня муж и двое детей, у него жена – сестра двоюродная и двое мальчишек. Он их дома оставил, а сам, после службы в армии, остался в Казахстане и устроился в милицию, на моё горе и счастье. Отца уже в живых не было, муж маме пожаловался, слабый он у меня, был бы сильный, убил бы. Мама призвала меня к себе, побила сильно, палкой, сказала – прокляну. Жили в грехе, скоро известие пришло, что жена моего любовника при смерти, рак у неё, Толик уехал на родину, вернулся через месяц, вдовцом, сыновей привёз. С мужем развелась, встречались тайно, пока мама была жива, когда её не стало – поженились, объединили семьи: сразу четыре сына, ещё общую девочку родили. Казахи девочку зовут Акбота, азербайджанская родня – Гюзель, прехорошенькая, всеобщая любимица, бабушка с рук не снимала, нацеловывала.
Смотрела я на Бахыт, приземистая, лицо плоское, глаза большие, раскосые, вся мудрость предков в них плещется, искрами играют, не красавица, но смотреть на неё хочется долго, женские флюиды на мужчин, почище всяких духов действуют. Много народу в большом селе, все на неё посмотреть пришли, первый раз приехала, все одобрительно цокали.
А мы себя вообще чувствовали диковинными объектами. Редко бывали пришельцы в этих краях, да и генетика бунтовала. По приезду, свозили нас на море, купались, как выяснилось потом, под охраной. Море ласковое, тёплое, плещется синью, а недалеко баранов купают, Майор:
-Чтобы шкура и шерсть хорошие были, вода в Каспии мягкая, много полезного содержит.
На другой день поехали на рынок, в район, с нами жена Джангира и несколько мужчин. Жена Джангира гордая, весёлая, муж деньги привёз, покупки делала себе, детям, хвасталась своим мужем-добытчиком.
Мы шли по рынку и рынок замирал, торговля останавливалась, дети бежали следом. Наши мужчины разделились: один шёл впереди, двое по бокам и двое сзади, тихо стало на обычно шумном восточном базаре. Мы как-то оробели, Бахыт успокаивала:
-Не бойтесь, ничего плохого не сделают, любопытно людям, здесь посторонние редко бывают.
В посёлке народ выходил на улицы и ждал, когда мы пойдём в дом матери, на завтрак. Неловко как-то, но куда деваться, в другую страну заехали, приходится терпеть. Кормили вкусно, запомнились долма и лаваш .
Наши хозяева готовились к поминкам отца, забили телёнка, напекли целую гору лаваша , наблюдала, как его делают: низкий очаг на улице, на нём круглый казан вверх дном, рядом низкий столик, за ним, вытянув ноги, сидит сноха-племянница. Она раскатывает пресное тесто тонко, тонко, кладёт большой блин на казан, переворачивает и снимает готовую лепёшку на блюдо, при этом успевает раскатать другой «блин», всё делает сноровисто, быстро. Жарко, её сменяет другая невестка, родная сестра. На поминки сварили большой котёл мясного супа, большой стол не накрывали, люди шли и шли, лаваш пекли и пекли, наверное, всё село пришло на поминки. Спиртное, как и у казахов на поминках не подают и это правильно. День тянулся долго, решили поехать на море, дорогу запомнили и зря, ведь Майор запретил одним куда-либо ездить.
Приехали на море, скорее купаться, вдруг, слышим гиканье и топот копыт, человек 15 всадников прискакали на побережье, подростки. Недалеко от нас нырнули в море, кто в чём был, потом вся ватага выстроилась, полукругом, в воде напротив нас, смотрят на нас и молчат.
Сын:
-Быстро в машину!
Поехали, пацаны вскочили на коней и за нами, враждебности не было, но мурашки по спине ползли.
Так, на скорости, которую Сын всё прибавлял, в сопровождении улюлюкающего, свистящего кортежа, въехали в село, здесь кортеж развернулся и порысил восвояси.
На следующий день все поехали в горы, на шашлык, хозяева решили «гостей заморских» угостить.
Привезли в такое место, где красота необыкновенная: горы, лес, маленькая поляна, на ней домик. Женщины стали резать овощи, а мужчины барана, всё это время он ехал с нами в багажнике. Освежевали в момент, на большом столе разрубили ножами на крупные куски, посыпали зеленью, перцем, солью, перемешали, нанизали на шампуры, величиной с саблю, как, бывало, их предки. Вкуснее шашлыка в жизни не ела!
Мужчины выпили, стали танцевать, что-то типа лезгинки, но не резко, а плавно, с достоинством, потом пригласили меня и попросили, с уважением, сказать тост. Я смотрела на этих людей, которые всю жизнь трудятся, а живут небогато, слова сами пришли:
-Ваша страна богата нефтью, газом, рыбой, особенно людьми, а живёте скромно. Я желаю вам жить, как, например, в Кувейте, где каждый человек имеет кусок от «чёрного золота» и не маленький кусок, а большой, который позволяет каждому из них жить в достатке. Добрый народ, я желаю вам заслуженного достатка, а всё остальное у вас есть: широкая душа, большое сердце и богатая природа.
Все молчали, потом загудели и зааплодировали, как народной артистке.
В думы и чаяния попал мой тост, мои искренние пожелания. Я и своему народу желаю такого достатка. Мы тоже живём бедно, имея несметные богатства, природные и человеческие.