Однажды крокодилы ходили гулять.
С переездом в новую квартиру, у стаи сменились прогулочные угодья. Новая площадка отличалась, примерно так же, как курорт Белокуриха и турбаза Аршан. Вроде есть лес, палки, шишки. Стада белок и особо борзых ворон. Но вот не то.
Всевозможных собакенов тут было не счесть. Всяческих мастей и размеров. Из этого вытекали всяческие инциденты. К счастью, не серьезные, скорее наоборот.
Коржик, как самый мелкий крокодил, считал своим долгом сообщить всему миру, где он видал всех его обитателей. Вылетая из подъезда, меховой батон яростно набрасывался на мир с громким лаем. Миру было пофиг, но Коржик продолжал выражать свое мнение. Он облаивал лавочки, бабушку-соседку, ворон, машины, чужих котиков, кусты и все что попадалось в поле зрения. Не то чтобы, Коржик был совсем невоспитанным и безмозглым, скорее, так он заявлял миру о том, что он тоже собака. Не хуже остальных! Страшный, грозный, дерзкий пес!
Обнаружив собрата, батон подрыгивал на месте, и из такой позиции, совершал длинный прыжок в направлении жертвы. Потом, угрожающе растопыривал лапы, и заливался таким пронзительным лаем, что все окружающие, в корчах, пытались заткнуть кровотечение из ушей. Смело кидаясь на врага, Корж не забывал мониторить местоположение хозяйки, чтобы вовремя врубить заднюю и спрятаться за ее ногами.
Однажды, рассекая по сугробам, Коржик встретил соседскую «афганку» и ее другана – нечто среднее между боксером и зенненхундом. Эта парочка, выглядевшая, как Тарапунька и Штепсель, обычно гуляла в то же время, что и крокодилы. Увидев разнокалиберный дуэт, Корж сморщился в гармошку. Зарычал. Подпрыгнул и бросился на соседей. Но тут, от переизбытка эмоций, видимо, у него приключились естественные потребности. На бегу, роняя кавалки, Коржик носился вокруг длинной, как жираф, «афганки». Нечто среднее носилось за Коржиком. И все бы ничего, но вот одна прозаическая деталь сильно снижала эпичность происходящего. Заключительная кавалка повисла на волосинке и бодро реяла позади коржиковой попы. Собакены делали вид, что не замечают такой оплошности, но бессовестные человеки вокруг, ржали как полковые кони.
Как только соседская компания скрылась за деревьями, батон деловито огляделся. Обнаружил болтающееся «украшение» и, не менее деловито, нырнул в сугроб. Избавившись от прицепа, голосистая мелочь гордо задрала ушастую голову и пошагала домой.