В добрые советские времена она вышла замуж за молдаванина, поселились под Харьковом. Работящие, сельские, обзавелись хозяйством, выращивали скот, сдавали на мясокомбинат, денежки на книжке копили.
Работали в теплице, свежие огурчики зимой. За них с продуктового склада любой дефицит на столе. Муж тети теплицы охранял, за ночь натаскивал огурцов. Всегда копейка и все, что угодно.
Детей Бог не дал, жили для себя. Вечные компашки. Если не к ним гости, то у них. Жадными не были, но цену деньгам знали.
Я не знаю соцстраны, где бы они не побывали, особенно тетя, поскольку дядя оставался на хозяйстве. Путевки копеечные были. Зарплата по 600 рублей, премии.
К 90м годам накопили до 25 тысяч рублей, которые вмиг потеряли и стали банкротами. Остался средний возраст, потерянное здоровье и нищета. Пришлось затянуть пояса, друзьям красный светофор, сало под одеялом.
Хозяйство держать было невыгодно, оставили курочек и купили коз, чтобы молоко было. Но крестьянин найдет, как делать прибыль. Вскоре коз было четыре, тетя продавала молоко и брынзу.
Выращивала зелень, сбывала на рынке оптом, складывала денежку на черный день. Дядя собирал бутылки и металлолом. Теплиц не стало, все развалилось в одночасье, как везде.
Люди искали работу, дядя пристроился охранником, тетя сидела дома. В центре занятости какую-то мелочь получала, на работу никто не брал, возраст не тот.
Они проголосовали за независимую Украину, считая, согласно пропаганде, что страна так богата, что народ будет в масле кататься. Только лучше не становилось. Гнали они самогон, после трудового дня поднимали себе настроение.
Майдан тоже их воодушевил, решили, что вот она, птица счастья прилетела. Когда местные выходили в Харькове против, считали их предателями. Говорили, что пусть придет Европа с американцами, поднимет промышленность, даст работу людям и хорошую зарплату.
Когда начались проблемы на Донбассе, дядя сказал, что нужно мочить предателей и был за атошников.
А потом в поселке атошников наркоманов развелось как блох. У них были деньги, на которые каждый день были пьянки, гулянки и другие выступления.
Дядя не мог понять, почему так…. Стали бояться этих воинов света.
Когда ушел Крым и я осталась здесь, просили ехать к ним, обещали в наследство квартиру. Говорили, что скоро все вернется на место. Только дядя не дождался, умер, брошенный государством и выкинутый врачами на улицу.
Тетя осталась одна, хотела, чтобы я скрасила ее одиночество и горе. Я сказала, что не против, пусть приезжает в Крым. Только телевизор внушил ей, что у нас здесь тихий ужас и за любое украинское слово ее изобьет первый встречный. Что если заболеет, ей откажут в помощи. Да еще соседки жужжали в уши, что ехать опасно.
Когда прижало здоровье, приехала в одночасье, не ожидала, что у нас так спокойно и хорошо, и на ее мову никто не обращает внимания. Однако, стоило уехать домой, к телевизору, как полилась ненависть к России, Путину и русским.
Она даже объяснить не могла, почему.
И церковь московская, потому не помогает, ходить перестала. Начала меня шантажировать квартирой, если не приеду жить с ней, перепишет на чужих людей. Я сказала, что мне в Украине ничего не нужно, туда ни я, ни мои дети не поедут.
Здоровье всему голова. Как только понадобилось море, сразу приперла. Я предложила остаться, потому что у нее возраст, а мне не с руки ездить через границу. Но уперлась и уехала. Сейчас карантин, граница закрыта, только родных по первой линии пропускают.
У тети, как всегда, здоровье, трофическая язва на ноге, она уже загранник сделала, а попасть ко мне не может. Зато условия жизни сейчас такие, что воет, готова все бросить и в любой момент рвануть в Крым.
Но я знаю, сколько волка не корми, все в лес норовит убежать. Приедет тетя и через время запросится в любимое болото, к своему ретранслятору, плодить ненависть к России и русскому.
Заразная это болезнь, русофобия. Тетя ведь лучше всего жила при СССР, памятниках Ленину, русском языке, с русскими, только почему-то это забыла. Амнезия у большой части украинцев.
Всем спасибо за поддержку.