Глава 1
Жизнь женщины всегда полна подвигов. Бывает, что для отдельно взятой особи подвиг то, что для другой – ничего не значащий или, напротив, весьма приятный эпизод. Для Кати Верховцевой покупка нового платья была если не подвигом, то крайне ответственным поступком. Особенно сейчас, когда она вернулась из Германии. Она провела там целый год после университета и теперь должна была во всеоружии приступить к работе в банке, оплатившем стажировку лучших студентов. Беда, что она не очень представляла, какого типа и калибра оружие ей потребуется. Хорошо операторам в зале – у них всё просто: белый верх, чёрный низ, каблуки, причёска, желательно – интересный маникюр. В кредитном же отделе намного сложнее. Нужно, чтобы глядя на тебя, клиент проникался надёжностью и респектабельностью заведения. Весь облик сотрудника должен показать – тут даже новоиспечённые специалисты в полном порядке и дела банка идут замечательно. Всё это заранее повергало Катю в панику – ей проще было изучить новую экономическую схему, чем выбрать себе платье. Но это необходимо было сделать. Самостоятельно и без подсказок со стороны. Да и кто мог ей помочь? Папа, из всего многообразия одежды разбирающийся только в камуфляже? Мама, сотрудница бухгалтерии молокозавода, куда она последние десять лет из соображений практичности являлась в брюках, или друг Коля Семёнов, настолько оторванный от действительности гений, что удивительно, как он на себе-то умудряется застегнуть пуговицы? Подруг женского пола Катя если и заводила, то ненадолго – им быстро становилось скучно вместе. Зато приобрела прочную привычку к джинсам, клетчатым рубашкам и кроссовкам на липучках, чтобы не дай бог не перенапрячься, завязывая шнурки. Германия эту привычку укрепила – стажёры ходили там в чём вздумается, и после возвращения проблема платья–туфель–причёски встала перед Катей в полный рост.
К счастью, в августе аномальная летняя жара, пик которой Катя пересидела за границей, пошла на спад, и до ближайшего к дому торгового комплекса удалось добраться без обмороков и прочих приключений. Однако жарко всё равно было. А ещё она растерялась от огромного количества магазинчиков, куда предстояло зайти в поисках добычи. Поэтому решила начать с мороженого. И не с какого-нибудь интересного в кафе, а обычного эскимо на палочке, какие продают в супермаркетах, да и просто на каждом углу. Пройдя в продуктовый магазин, Катя без труда отыскала холодильник с мороженым и встала около него за двумя женщинами и мальчишкой лет десяти. Решив, что когда тётки купят ребёнку вкусняшку, она спокойно выберет, что взять ей. За год Катя отвыкла от московского мороженого. Но тётки ушли, а мальчишка остался и принялся возить пальцем по наклейкам с ценой на бортике холодильника. Заглядывал внутрь, выбирал, проверял цену, вздыхал и снова принимался выбирать. Окинув его взглядом – футболка с принтом мощной машины, штаны до колен, изрядно побитые жизнью кеды и кепка, болтающаяся прицепленной к поясу, – подумала: безнадзорное дитя, родители вроде и не малоимущие, но сыночку на мороженое явно не хватает. Почесав лохматую тёмную макушку, пацан оглянулся на Катю. Очень симпатичный мальчик, ещё и в очках. Наверное, умненький, как Коля Семёнов. Впрочем, очки не гарантия.
– Я вас задерживаю? – поинтересовалась младая поросль, теперь расчёсывая заживающую ссадину у локтя. – Выбирайте, я потом.
– Потом ценник не изменится, – усмехнулась Катя.
– Да, – вздохнул пацан. – А главное, какая несправедливость – вон там, у лестницы, кредитная стойка. И любой взрослый сейчас просто взял бы себе кредит. У меня же нет паспорта.
– Кредит на мороженое? – Катя постаралась не рассмеяться.
– У людей разные потребности, – ничуть не смутился пацан. – Кто-то хочет чайник, кто-то подушку, а я эскимо.
– Я тоже хочу эскимо. Вот что, юноша, давай одно я тебе подарю. Без кредита. Например, в честь наступающего учебного года.
Трагично вздохнув, ребёнок обозначил этим своё отношение к учёбе и тут же протянул Кате руку.
– Сева. Не могу же я брать мороженое у незнакомой женщины.
– Катя.
Выйдя из торгового зала и разворачивая эскимо, Катя поинтересовалась:
– Не любишь школу?
Не то чтобы ей хотелось общаться с незнакомым мальчиком, но это немного оттягивало неминуемое наступление времени для подвига. Сесть на уютную скамеечку у стены, получить удовольствие от сладости и беседы… А уж потом в бой. Мимо сновали люди, и можно было быть уверенной – никто из них не испытывает к шопингу такого же отвращения, как она…
– Почему? Люблю. Но не во всех её проявлениях.
Ну да, речью ребёнок совсем не напоминал двоечника.
– И какие же проявления тебе наименее симпатичны?
– Точные науки, – прошепелявил Сева через продукцию местного хладокомбината, – я генетический брак.
Чуть не подавившись от подобного откровения, Катя уточнила, как это.
– Это когда у двух лиц с математическими способностями рождается лицо без них.
– А ты значит, лицо без них?
– Напрочь, – кивнул Сева. – Сейчас мой бедный отец полагает, что я сижу у репетитора по математике и вспоминаю цифры к наступающему учебному году, а я вот тут, вымогаю еду. Вы не думайте, у меня были деньги, просто это пятое эскимо.
Не смеяться становилось всё сложнее… Пришлось сосредоточиться на мороженом. Сева поглощал его с таким удовольствием, что она скорее поверила бы, будто это не пятое за день, а первое за всё лето. Только что не жмурился от восторга.
– А репетитор не позвонит бедному отцу, раз ты не явился?
– Я же не идиот. Я грамотно ввёл обоих в заблуждение. Но это долго рассказывать.
– Потом всё равно выяснится. Тайное станет явным.
– Да и пусть. Понимаете, в меня не влезает столько математики. Это самозащита. Организм отторгает аллерген. А аллерген у каждого свой.
– Как и кредит… Перейдём на «ты»? – предложила Катя. Понятно, что проболтают они с мальчиком ещё некоторое время, а разница в их возрасте не так уж и велика. – И в какой класс идёт лицо без математических способностей?
– В пятый. А вы тут зачем? То есть ты. Неужели за мороженым?
– За личным аллергеном. Мне нужно купить платье для новой работы. Ненавижу покупать платья. Но устроилась в банк и теперь обязана.
– А… ну это я могу помочь.
К счастью, Катя уже доела свою порцию и сворачивала бумажку, чтобы отправить её в урну, иначе в этот раз точно подавилась бы. Интересно, чем в покупке платья ей поможет лохматый очкарик одиннадцати лет от роду. Максимум – двенадцати, если оставался на второй год из-за математической безнадёжности. Но это маловероятно.
– Пойдём, – вытерев руки о штаны, новый знакомый махнул ей куда-то в сторону магазинчиков и рванул туда, – я знаю, что тебе нужно!
И, затащив её в один из них, проинформировал:
– Вот.
Уставившись на стойку с платьями, Катя и сообразить ничего не успела, как пацан самоуверенно заявил оживившимся консультантам, что они выберут сами. Протянув руку к ценнику на одном изделии, услышала:
– Это тёмное, оно тебя состарит.
– Хам, – возмутилась Катя, – мне двадцать четыре года.
– В этом будет двадцать семь.
Ситуация перешла грань разумного, и Катя глубоко вдохнула. Приличная женщина сейчас должна была поступить только одним, самым правильным, способом – выгнать этого неравномерно развитого товарища из магазина, заявив, что на мороженом их знакомство следует считать завершённым. О чём им вообще говорить, если она считает математику царицей наук, а обман бедных отцов и репетиторов – недостойным поведением. Вместо этого она пересмотрела ценники, сгребла со стойки несколько платьев живенькой расцветочки и отправилась в примерочную.
Её состарить – надо постараться, она ведь выглядит куда моложе паспортного возраста и кое-где даже получает решительный отказ в продаже ей алкоголя.
Натянув на себя голубенькое платье в цветочек, лишний раз убедилась – девчонка девчонкой. Что в этом, что в тех брюках и футболке, в которых явилась сюда. Её как раз надо бы сделать посолиднее. Выбрать что-то темное. А может, красное?
– Мечта тореадора, – вздохнула, увидев себя в зеркале в красном.
И вышла из примерочной, чтобы всё-таки поискать что-то потемнее.
– Мне нравится, – немедленно сообщил Сева, до этого мирно взиравший в свой телефон. Телефон был довольно крутой, и Катя подумала – обманутый бедный отец не так уж и беден. – Люблю красное.
Подвиг превратился в цирк, но Катя нашла в себе силы взять ещё несколько моделей. А уже в примерочной подумала – фирма-производитель вроде ничего. Что это за компания – «Времена года» – Катя, разумеется, не знала, но что она вообще знала о моде… Сшито прилично, ткань приятная, фасоны – на любой вкус, да и цена… Зная, что тебя ждёт стабильная работа в банке, можно позволить себе такую обновку. Опять же отпадает необходимость тащиться в другой магазин и продолжать неприятное занятие…
– Мне вот это, – заключила Катя, остановив выбор на зелёном платье.
Девушка-консультант понесла покупку к кассе, а Сева сказал:
– Двадцать шесть.
– У тебя плохо с математикой, – напомнила ему Катя. – И вообще, будешь так разговаривать с женщинами, никогда не женишься.
– Женюсь. На той, что не боится правды.
Ещё раз глянув в телефон, оптимистично настроенное насчёт будущего брака дитя поведало, что время занятий на исходе и пора ему отправляться домой, заодно поинтересовавшись, в какой банк устроилась Катя. Сообщив ему и название, и точный адрес абсолютно без задней мысли – зачем скрывать, какое удачное место она нашла? – Катя махнула Севе рукой. Ей ещё предстояло обзавестись туфлями. Глянув, как любитель эскимо исчезает в толпе на эскалаторе, улыбнулась. Хороший мальчик. Даже если не умеет сложить два и два, не пропадёт.