В восьмидесятых годах прошлого столетия, ещё молодой, работал в огромном строительном управлении старшим бухгалтером ОКСа - отдела капитального строительства. Бухгалтерия управления внушительная - под сотню человек.
Главным бухгалтером у нас был невысокий пожилой мужчина, участник ВОВ - Иван Васильевич. Авторитет был колоссальный. Когда он шел по коридору, все замирали. Отличительная особенность Ивана Васильевича - говорил полушепотом, никогда не повышая голос. Коротко, четко. Когда у главбуха проходило совещание, в помещении стояла абсолютная тишина: все боялись пропустить - не услышать, что сказал босс. Слышно было, как муха жужжит.
В ОКСе я один бухгалтер, но у отдела собственный баланс, свой расчетный счёт. В мои обязанности входило поступающие платежные требования, сроком оплаты через три (пять) дней, передавать соответствующим структурам - проектному отделу, геодезическому и собственно ОКСу, для акцепта. То есть, для согласия на оплату, либо отказа.
При согласии, документ сохраняется в бухгалтерии в качестве приложения к выписке банка. В случае отказа, чего в моей практике не случалось, возвращался в банк для блокировки снятия денежных средств. Но при соблюдении срока.
Практически, ежедневно, брал эти документы, со второго этажа управления поднимался в отделы на пятый и седьмой этажи, передавал на "акцепт". Сразу или немного погодя, получал "добро". Практически всегда платежки возвращали в этот трехдневный (пятидневный) срок. Ничего страшного, если и поздней. Всегда стояла виза начальника отдела: "Оплатить."
В один, совсем не прекрасный для меня день, ко мне в кабинет входит заместитель начальника проектного отдела, пожилой дядька. Швыряет на стол платежное требование от Проектного института на 22 тысячи рублей, с резолюцией "Отказать".
- Это нельзя оплачивать! Бросовые работы.
Я посмотрел - платежка уже просрочена. Деньги сняли.
Говорю дядьке: - Как? Почему сразу не сказали?
Он: - Не знаю, поздно принесли.
И мужчина быстро удалился. Я в шоке. Двадцать две тысячи в 1986-м году - можно купить две "Волги".
Практически тут же вызывают на ковер: к главному бухгалтеру.
Захожу в кабинет.
Иван Васильевич, с укором: - Саша, у тебя есть 22 тысячи? Я, понуро: - Нет.
- И у меня нет. Это называется - нас обули в лапти.
Пауза. - Иди, работай.
Этих слов, произнесенных полушепотом, было достаточно, чтобы я навсегда уяснил, что и как впредь нужно делать.
Теперь платежные требования в отделах принимали под роспись в журнале с датами и со всеми вытекающими последствиями.
И совсем не обязательно начальству кричать, стучать кулаком по столу, обзывать последними словами. Коротко, ясно.