Лжедмитрий стремился приобрести славу доброго и справедливого царя. Как и любой уважающий себя реформатор, он объявил, что намерен водворить в государстве правопорядок. Для начала Отрепьев запретил брать взятки. Чиновников (они служили в приказах, поэтому назывались "приказными"), уличенных во взятках, били палками на торговой площади. Современники писали, что последствия операции "Чистые руки" испытал на своей спине чуть ли не каждый чиновник. Вновь назначаемым госслужащим Дмитрий приказывал начинать свою деятельность со сбора жалоб на предшественников. Для жителей Москвы была организована своеобразная "горячая линия": по средам и субботам царь выходил на крыльцо и принимал жалобы лично. Тогда же началась подготовка реформы законодательства, провести которую самозванец так и не успел.
Если верить воспоминаниям доброжелательно настроенных к Лжедмитрию иностранцев, он неплохо справлялся с ролью правителя, нередко экспромтом находя лучшее решение, чем подготовила Боярская дума. Однако ни о какой самостоятельной политике здесь не могло быть речи. По московским обычаям царь шагу не мог ступить без Боярской думы. В свое время Иван Грозный, желая освободиться от боярской опеки, ударился в опричнину. Но Отрепьев такой роскоши себе позволить не мог. А сломать дворцовые обычаи было ему явно не по силам. Бояре не только участвовали в решении всех государственных вопросов, но и повсюду сопровождали царя. Государь не мог перейти из одного помещения в другое без поддерживающих его под руки бояр. Члены Думы дежурили во дворце чуть ли не круглосуточно. Отрепьева эта опека сильно раздражала, а бояр, в свою очередь, раздражали "нецарские" поступки Лжедмитрия, когда он вдруг заходил в какую-нибудь лавку без свиты.
Взаимное недовольство часто проявлялось во время заседаний Думы, которую Отрепьев переименовал в Сенат, где 24-летний царь охотно высмеивал "сенаторов", потешаясь над их невежеством и советуя съездить за границу поучиться уму-разуму. Бояре в долгу не оставались. Особым шиком было поймать Лжедмитрия на лжи и вежливо сказать: "Великий князь, царь, государь всея Руси, ты солгал!" Ожидая прибытия в Москву семейства Мнишеков, Отрепьев запретил было своим боярам такое обращение. Тогда бояре задали ему простодушный вопрос: "Ну как же говорить тебе, государь, царь и великий князь всея Руси, когда ты солжешь?" Пришлось "государю и великому царю" пообещать, что в Думе он врать не будет.
Другие статьи канала (ссылки могут не отображаться, но работают, нажимайте на названия): об истории Горного Алтая, шаманизме и Аркаиме ; о Звенигороде и Новом Иерусалиме ; о Переславле-Залесском и музее паровозов ; о Троице-Сергиевой Лавре и окрестностях
Чего самозванцу по-настоящему не хватало, так это денег. Готовясь к походу на Москву, он наделал долгов, а казна опустела еще при Годунове, на царствование которого пришлись три неурожайных года подряд. Последние деньги Отрепьев выплатил наемникам в качестве жалованья, но денег требовали все, кто вел Лжедмитрия к власти. В конце концов Боярская дума решила не выдавать денег царским кредиторам. Например, князь Адам Вишневецкий, который специально приехал в Москву, чтобы напомнить Отрепьеву, сколько денег он вложил в никому не известного бродягу, не получил ни копейки.
По А.Малахову
Предыдущие статьи по теме: " Так себе выбор для царя: или на царство, или в острог ", " Про Лжедмитрия знаем, а про Лжеотрепьева? ", " Первая битва, в которой применен линейный порядок ", " Пропаганда сильнее пушек ", " Быть царем 47 дней ", " Узнать сына или остаться в заточении ", " Восстановление сгоревшей иконы ", "Первая на Руси реставрация XV века"