Часть вторая
Даже как я помню, кухня скотного двора и кухня где готовилась пища для людей, расположены были рядом. Там стояли бесчисленные чаны с запаренной мякиной, котлами вареной картошки и свеклы и в горниле пылал веселый огонь.
Дом по видимому был куплен со скромным садом и пристройками у разорившегося барина еще моим прадедом в 19-ом столетии. Так вот отцу очень часто удавалось увозить нас в это царство, где нам в компании еще 20-ти сверстников было весьма весело.
Моей матушке, как горожанке эти поездки ничего хорошего не сулили, так как здесь работали все от зари до зари и ей приходилось подчиняться моей бабке, которая очень любила поручать ей очередную стирку белья на всю ораву.
Летом работой были заняты все, даже дети 8-10 лет. В 10 лет, я например уже мог косить траву. Для детей было изготовлено 5-6 пар детских настоящих кос и граблей.
Сбор опавших яблок и груш, сбор яиц, уход за цыплятами, это все было возложено на нас детей. Мне все это очень нравилось. Я с удовольствием выполнял любое поручение моей любимой бабушки Матрены Ивановны. Единственное за что я ненавидел свою любимую бабушку, так это за то что она насильно надевала на меня девчачьи панталоны с кружевами, только потому, что просыпался я иногда утром в мокрых трусах. Моя постель демонстративно выносилась сушиться на жердевой забор против крыльца и я как виновник, заплаканный выводился на показ всем в панталонах с кружевами. Я конечно вырывался из бабкиных рук и с ревом убегал в глубину сада, где проводил время до обеда.
Таким образом меня всегда влекло в Костино.
Когда в город на розвальнях зимой приезжала бабушка на день на два, мы с братом не отходили от нее до тех пор, пока она не давала согласия взять нас с собой в деревню. И часто кончались эти обещания тем, что меня с братом одевали в овчинные деревенские полушубки, на головы одевали шапки с бушлатами из серого сукна (кстати я сейчас таких бушлатов, башлыков с длинными полосами от ушей, которыми закутывали шеи и после перепоясывали крест на крест на груди и завязывали на поясе на детях не вижу, а они были очень удобны). Сажали в деревянные санки сделанные в виде розвальней, только меньшего размера и эти санки привязывали к задку больших розвальней на полозьях, запряженных лошадью, ссылаясь на то, что места для нас в них не хватает.
Конечно на наши проводы в деревню выходили все взрослые и давали еще ряд указаний, чтобы мы не опрокинулись в сугроб и чтобы нас не съели волки. Мы конечно кричали, что мы не маленькие и будем держаться крепче. И стоило только нашей любимой бабушке усесться , взять в руки вожжи и гикнуть, как заправскому ямщику и пришпорить лошадь по имени Дунька длинным кнутом - как лошадь рывком в гору (наш дом в городе стоял у иордани (большой колодец) на взгорке) выдергивала розвальни из наших санок и мгновенно исчезала за углом дома с нашей любимой бабушкой. Мы не успевали с братом и рта раскрыть как наши санки сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее мчались под гору, то есть в обратную сторону от деревни, к бане и в связи с тем, что мы двигались на санках задом наперед, в конце концов санки натыкались на смерзшийся лошадиный помет и мы с плачем кубарем катились в сугроб и все это под смех провожающих.
Страшно было обидно, что наши санки почему то оторвались и не попасть нам в деревню Костино до следующего приезда бабушки.
Продолжение следует...