За любым страхом стоит амбиция. На самом деле, у нас не вызывает дискомфорта то, что не имеет под собой природу двойственности:
- Если мы замечаем красоту значит существует представление об уродстве.
- Если выделяем честность, значит глубоко внутри есть опыт нечестности.
То же самое со страхом – мы не можем бояться того, чего не знаем, только знание в данном случае не всегда прямое. Разберу на примере языкового барьера. Почему тысячи людей живут и не беспокоятся о других иностранных языках, даже отдыхая за рубежом?
У них нет антагониста, который создавал бы напряжение, то есть нет силы как-то конфликтующей с исходным намерением или идеей. Поэтому в любом страхе ищем амбицию, для этого отвечаем на вопрос:
- Чего я хочу?
- Кто этот «я» , который не боится говорить?
И, например, выясняется, что это мое «Я2»:
- говорит бегло
- без акцента
- Имеет хороший словарный запас.
Следовательно, проблема данного страха заключается в том, что у меня есть амбиция/запрос на беглую речь, с хорошим произношением и словарным запасом, но по каким-то причинам я пока этому не соответствую.
Решение будет таким:
- Сделать из проблемы задачу
- Прописать шаги с расшифровкой «как»
На выходе:
Каждый шаг, сделанный в эту сторону, будет трансформировать энергию страха в энергию пользы и деятельности, в энергию жизни, потому что вы учитесь новому, а это всегда прибавляет живости нейронам и бытийной массы душе.
На курсах, когда я позволяю себе уйти в более высокие материи, говорю, что поляризацию энергии задает сознание. Страх это или амбиция решает сознание.
Сознание зависит от уровня осознанности, т.е. от психологической взрослости и некоторых особенностей программирования человека как такового, то есть тех идей, которые я понимаю к исполнению как свои.
И одной из таких глубинных программ - является программа жертвы, где по законам драматургии герой без конфликта (внутреннего или внешнего) зрителю не интересен. Страх - это та же мотивация.