Моя бабушка смотрит на меня каким-то отрешенным взглядом, будто смотрит сквозь. Не желает видеть? Задумалась и не заметила, как я подошла? Нет, просто не помнит, кто я.
Я веду ее под руку через парк, а по земле молоком разливается туман, и мне видится, что такой же туман сейчас в ее голове. Он проявляется во всем: в ее неуверенной поступи, в том, как она то сжимает мой локоть, то, напротив, отходит от меня подальше.
- Кто ты? – в некогда голубых веселых глазах пелена непонимания.
- Я – твоя внучка – произношу я, наверное, в сотый раз, а из-под пальто рвётся моё сердитое уставшее сердце. Если бы был какой-то толк, я бы ответила совсем иначе.
Я твоя внучка, но я тебя не узнаю.
Ты всё ещё моя бабушка или уже совсем другой человек? Твоя шаль на плечах, твои мягкие сапоги, твои ручки с торчащими костяшками, твои седые пряди выбиваются из-под платка, но холодный взгляд - не твой. Бабуля, где ты? Ты меня слышишь? Хочется схватить это растерянное существо за тонкие плечи и встряхнуть как следует, чтобы всё, что перемешалось в её голове, встало на места. Чтобы ее душа, уснувшая где-то в худом теле, проснулась, расправилась и удивилась: чего это я?
Я твоя внучка, и мне страшно признавать, что ты покинула меня навсегда.
Раз за разом повторяя тебе, почему ты теперь живешь со мной, и как меня зовут, я для себя придумала, что это такой квест. И я упрямо раскладываю по твоим карманам записки с адресами и телефонами, я подсовываю тебе свои детские фотографии, я рассказываю тебе снова и снова историю нашей семьи, которую когда-то ты сама рассказывала мне. Я по секрету ото всех немного надеюсь, что в конце концов ты расколдуешься. Ты меня вспомнишь, ты меня обнимешь, надо только потерпеть.
Я твоя внучка, и я совсем тебя не ценила.
В детстве я так не хотела ехать в деревню, где кругом одни старики и коровы, злой петух и надо помогать на огороде. Подростком я скучающе подпирала щеку, пока ты рассказывала мне о моей маме и о ваших поездках туда-сюда. Прости меня, бабуля, прости! Я, конечно, наказана за то, что не ценила время рядом с тобой, не впитывала каждое твое слово. Я теперь всё понимаю, я теперь не упустила бы ни одной возможности побыть с тобой рядом. Прости меня, и вернись.
Я твоя внучка, и я так часто на тебя злюсь.
Ты помнишь каждый день войны, но не помнишь моего имени. Как это произошло? Как же ты могла не удержать, не сберечь меня в своей памяти? Почему ты не боролась до последнего, когда неведомая сила ворвалась в твоё сознание и принялась вычеркивать, вырезать, выжигать имена и лица твоих любимых? Ну на черта ты бросилась спасать воспоминания об этой проклятой войне? Как же ты могла меня забыть, бабуля?
Я твоя внучка, и мне страшно.
Авторы статей в медицинских журналах пугают меня, что предрасположенность к деменции и болезни Альцгеймера передается по женской линии через поколение. Я то принимаю бой, окружая себя математическими задачками, кроссвордами и умными книгами – «живой не возьмёте!», то трясусь, представляя, как вытираются из памяти даты рождения моих детей, то смиренно смотрю в будущее: коль я всё равно всё забуду, значит, и волноваться будет не о чем.
Я твоя внучка, и я не могу тебе помочь.
Ты, потерянная и какая-то маленькая, смотришь по сторонам и что-то там себе думаешь. Пытаешься ли понять, где ты, как и зачем сюда пришла? Силишься ли вспомнить, что за женщина рядом с тобой, чего от нее ждать, желает ли она добра или зла? А может, ты настоящая бьешься внутри этой оболочки, кричишь мне, что ты там заперта, что ты не знаешь, как выбраться, а я тебя не слышу? Если бы мне только намекнули, что есть способ. Но, бабуля, я не могу тебе помочь.
Я твоя внучка, и я не знаю, имею ли всё ещё право на этот статус?
Живя в твоих воспоминаниях озорной девчонкой, а затем поселившись в твоем сознании взрослой девушкой, я считалась твоей внучкой. Кто же я теперь, если жестокая болезнь, не спросив, вошла в нашу жизнь и изменила ее навсегда? Кто я тебе, если ты вздрагиваешь от моих касаний? Нет, я не отдам твоей болезни эту свою роль, уж я-то сберегу тебя, я-то обниму тебя крепче в своей памяти.
Я твоя внучка, и твоя деменция несправедлива.
Когда мы хороним своих стариков, конечность жизни вплотную подходит к нам, касаясь нас холодными пальцами. Мы ощущаем ее в полной мере, оплакивая родных и радуясь тому, что им удалось, успелось пройти долгий насыщенный путь. А что делать мне? Болезнь вырвала тебя из моих рук, но в то же время оставила тебя рядом. Мне оплакать тебя или праздновать твою всё ещё жизнь? Болезнь не дала мне времени с тобой попрощаться, объясниться, успокоить, обнять. И если бы ты успела в самый последний момент сказать: «внучка, несмотря ни на что, ты навсегда в моем сердце», то я бы сейчас и держалась увереннее, и терзалась бы меньше. Но мы не успели.
- Кто ты?
- Я твоя внучка, и я очень по тебе скучаю.
____
Уважаемые читатели! Я приглашаю вас к тактичному и доброжелательному обсуждению. Любые оскорбительные сообщения в мой адрес или адрес других людей будут отправляться в бан вместе с их авторами. Мой канал место для размышления и поддержки, а не для слива агрессии.
Автор текста и канала: психолог Галина Соколенко
____
Читайте другие мои статьи: Смертельная забота о стариках и Нежданная поддержка