Охотник плохо помнил, как выплыл из реки, как оседлал Элдинга и добрался домой. Казалось, никогда он не чувствовал себя таким уставшим. Дома он упал на кровать и проспал почти сутки.
Только после этого он смог спокойно подумать о том, что узнал от русалок.
– Попасть в мир фей и встретиться с ней... Звучит заманчиво, но, похоже, нереально. Даже если случится чудо, и я проникну в этот мир фей, что будет дальше? Зачем фее человек? Пожалуй, лчше забыть эту фантазию. Мали ли чудесного есть на свете. Вот узнал я про фей. Ну и что ж теперь? Буду жить как прежде.
Но жить, как прежде, он уже не мог. По вечерам он долго засиживался у камина, глядя в огонь и непонятно где витая мыслями. А по утрам никак не мог заставить себя выбраться из паутины сна и заняться делами. Ему все казалось, что где-то там, в смутных ночных сновидениях таилось что-то важное. Однажды сновидение оказалось очень ярким. Охотник был в своей постели, ночь была светлая, лунная. Он сел, взглянул в окно и внезапно понял, что это сон. Ставни были распахнуты настежь, потоки лунного света, казалось, вливались в комнату. И вдруг в оконном проеме появилась та самая фея, появилась сразу, словно ниоткуда. Охотник видел ее в мельчайших деталях. Тонкая ткань платья мягко обволакивала её и слегка серебрилась в лунных лучах. Фея села на подоконник и обхватила руками колени. Она смотрела на охотника с нежностью и грустью. Он попытался встать, но понял, что не может сделать ни единого движения, как часто бывает во сне. Фея еще больше погрустнела и словно положила ладонь на стекло, точнее на то место, где было бы стекло, будь окно закрыто. Охотник почувствовал, что там проходит невидимая преграда, преодолеть которую фея не может. Она провела по этой преграде своей тонкой ладошкой, последний раз с тоской взглянула на охотника, встала и вспорхнула с подоконника куда-то вверх.
Просыпаться утром не хотелось. Все вокруг было до боли привычным, и, вместе с тем, напоминало о сне.
– Она тоже тоскует по мне, – подумал охотник и понял, что жить как прежде ему совершенно не хочется. И если есть хоть малейший шанс проникнуть в мир фей, он должен его использовать.
Тогда он отправился к дубу, где жил хозяин леса, пытаясь придумать, как его разбудить и выманить наружу. Однако ухищрений никаких не понадобилось. Дух дуба, невысокий коренастый старичок, с темными глазами, спрятанными в массе спутанных длинных волос, сидел у подножия своего дерева, спиной к тропинке, делая то плавные, то отрывистые пассы руками и нашептывая что-то себе под нос. На охотника он не обращал ни малейшего внимания.
– Здравствуйте... – нерешительно сказал охотник.
– Ходют тут, шумят, молодой поросли расти мешают, – пробормотал дед. – Чего тебе?
– Скажите, дедушка, а вы знаете, как может человек попасть в мир фей?
– Я то знаю. А тебе на кой?
– Нужно.
– Смотрите-ка, нужно ему... Разве что, смеху ради... Что, неужто правда хочешь попробовать? Слыхал я, что если через подземный путь кобольдов пройти, то аккурат туда и попадешь. А только в эту их нору я бы ни за что не сунулся. А ты и подавно сгинешь. Да ты и входа то в нее не увидишь, не те у тебя силенки.
– А вы знаете, где этот вход?
– Вот дурень! Чтоб войти, не знать, а видеть надобно. Вижу, что не простой ты человечек, а все ж таки ход этот тяжело тебе будет углядеть... Вот разве я пособлю, - хитро прищурился старичок.
– Помогите, пожалуйста.
– Ну а что, сослужишь мне службу, глядишь и покажу чего. Мне тут сорока обмолвилась, что клубника на поляне у реки поспела. Сходи, набери да мне принеси.
Дубовик протянул охотнику туесок из древесной коры.
– Да лошадку свою здесь оставь, в одиночку сходи, путь то тут недолгий. А то ишь, привычку взяли, в небесах парят, по земле не желают ходить вовсе. До заката обернешься, так и быть, помогу тебе.
Знакомыми тропинками охотник быстро дошел до большой душистой поляны, залитой солнцем. Времени до вечера было еще полно. Он быстро наполнил туесок клубникой и пошел обратно. По большой тропинке, потом у мшистого валуна поворот налево, и вот уже справа в нескольких шагах от дороги показался старый трухлявый пень. От него совсем чуть-чуть до большого дуба, вот уже и видно его верхушку.
Что такое? Стоило кроне дуба скрыться за другими деревьями, как через несколько шагов охотник обнаружил, что она уже находится далеко позади. Он словно за минуту прошел по лесу расстояние, на которое обычно надо было не меньше получаса. Свернув на другую тропу, он стал подходить к дубу с другой стороны. Но история повторилась. Он решил поступить хитрее, и, развернувшись, пройти на то место на тропе, откуда дуб был еще виден впереди. Не тут-то было. Лес словно бы менялся ежеминутно. Стоило пройти шаг и вернуться, все в том месте было уже иначе, точнее, это оказывалось совсем другое место. А дубовая крона, словно издеваясь, показывалась то в одной, то в другой стороне. Окончательно перестав узнавать знакомые места и разозлившись на деда, охотник ломанулся к дубу напрямик, через овраги и заросли шиповника, стараясь идти насколько возможно прямо. Однако постоянно держать дуб в поле зрения все равно не получалось. И через некоторое время охотник обнаружил его точнёхонько за своей спиной, словно он перешагнул его или прошел по какому-то подземному ходу под ним.
Пока охотник плутал вокруг дуба, день стал клониться к вечеру. В какой-то момент ему даже послышался в чаще отдаленный хриплый смех хозяина леса, который потешался над ним. Хотя это могло быть и плодом разыгравшегося воображения. Охотник, уставший, грязный и исцарапанный кустами, уже решил было пойти наоборот – от дуба, отчасти желая плюнуть на эту затею, отчасти надеясь, что раз тропинки к дубу уводят от него, то тропинка от дуба, наоборот, приведет к нему. Но тут его осенило. Наоборот! Это было ключевое слово. Он вспомнил, когда-то слышал о том, что нужно делать, когда лесные духи кружат и путают человека. Надо переодеть одежду наизнанку. Он удивился, что не вспомнил этого сразу. Расстояние до дуба казалось приличным, насколько вообще в этот день охотник еще мог доверять своим глазам. А край солнца уже запутался в ветвях деревьев. Быстро вывернув одежду, и даже перевесив лук на другую, непривычную, сторону, охотник пустился бежать наперегонки с солнцем. И с последними его лучами, почти валясь с ног, он поставил полный туесок у ног сидящего на прежнем месте дубовика, который продолжал что-то колдовать над своей порослью. Элдинг стоял неподалеку и щипал траву.
– Вернулся-таки, – подняв хмурый взгляд, проворчал старик.
Он взял ягоды, отвернулся, что-то пошептал над ними. Охотник наблюдал, затаив дыхание. Хозяин леса, казалось, забыл о его существовании. Он поднялся с земли и шагнул к своему дереву, словно собираясь вернуться в него, но потом, будто спохватившись, обернулся, и, отсыпав маленькую горсть ягод, протянул охотнику.
– Угощайся, заслужил поди. Да ешь, ешь, не бойся. А после, как в горах бывать случится, в оба гляди. Проход кобольдов – он волшебный, в любом месте открыться может.
Ягоды словно бы светились изнутри. На вкус они оказались совсем обычными, клубника как клубника, сладкая. Но после русалочьего дара охотник уже знал, на что это может быть похоже. Тут же оглянувшись кругом, он понял, что мир духов еще больше открылся ему. Например, по виду дерева он теперь легко мог понять, живет в этом дереве дух или нет, и находится ли он сейчас дома или гуляет где-то. У некоторых окружающих деревьев он заметил выглянувших духов, которые решили полюбопытствовать, что тут происходит. Охотник улыбнулся и поблагодарил дубовика. Тот в ответ только недовольно покашлял.
– Чудной же ты человек. Даже жалко. Все равно ведь сгинешь там, – и исчез в своем дереве.
Читать дальше >>>
Начало истории >>>