От редактора:
Здесь я буду публиковать лучшее из документальной книги "Вира якорь!", автор которой - мой папа, Егоров Владимир Николаевич - штурман дальнего плавания, капитан-лейтенант запаса, в советское время ходивший на Кубу, в Индию, Африку, Сирию и многие другие страны, переживший такие приключения, по которым можно снимать блокбастеры, спасший за годы своей работы множество жизней и неоднократно спасавшийся сам.
Читтагонг. Часть 10
На судне капитан выслушал мой доклад. То, что на острове есть люди, его огорчило. «Скоро на Земле не останется ни одного спокойного места. Надо искать другой остров». Потом спрашивает меня: « А почему вы так долго? Мы уже думали, с вами что-то случилось. Тут в Карибском море люди каждый день пропадают. Хотел уже второй мотобот спускать и посылать Федора Романовича (третьего помощника) к вам на выручку».
Я мысленно поблагодарил капитана, что он этого не сделал. Зная, кто такой Федя, был уверен, что его самого с мотоботом мне пришлось бы потом искать всю ночь между островов. Объяснил Ивану Петровичу, что после теплой встречи с аборигенами, совместного построения под гаитянским флагом, было бы как-то невежливо сразу покинуть этот гостеприимный остров.
Договорились, что завтра с утра перейдем к соседней группе островов и там посмотрим обстановку.
Утром снова спустили мотобот. На этот раз я взял с собой моториста-электрика Колю Мурко. Коля был очень интеллигентным парнем, трудоголиком, носил рыжую бородку и, самое главное, неплохо знал испанский язык.
Часа два мы с Колей бродили на лодке между островков. Высадиться невозможно: сплошные мангровые заросли, пляжа нет. Людей не видно. Места пустынные, для наших темных дел вполне подходящие. Решили возвращаться на судно и доложить обстановку.
Идем назад вдоль берега, огибаем остров. И тут мы с удивлением замечаем, что из протоки между островов вылетает на приличной скорости довольно большой катер белого цвета и направляется к нам. Через несколько минут он поравнялся с нами и выровнял скорость. На катере под навесом четверо ребят: трое белых, загоревших до кирпичного цвета и один негр. Оружия не видно. Но видно по всему, что что-то им от нас надо. Говорю Коле: «Ну-ка спроси их, кто они такие?».
Коля крикнул им что-то по испански. В ответ один из них, видимо, главный, постучав себя в грудь, бодро сообщил: «Me llamo Jose!».
Коля четко перевел: «Его зовут Хосе». Хотя мне это и так было понятно без перевода. «Слава богу, — говорю, — что не Педро и не Хуан! А Хосе — это, конечно, совсем другое дело. Чего им надо?».
С катера знаками и испанскими восклицаниями попросили застопорить ход. Я остановил катер, но сказал Коле, чтобы двигатель он не глушил. Тут я искренне пожалел, что у нас нет оружия.
Катер подошел к нашему борту. Испанцы понимали наши опасение (встреча с незнакомцами на необитаемых Карибских островах не всегда заканчивается дружеской выпивкой) и всячески давали понять, что намерения у них мирные. Через Колю пригласили нас на катер, мол, надо поговорить.
— Коля, скажи им: может быть они не заметили, но мы уже минут пять как разговариваем. Пусть коротко скажут, что им надо.
Наконец они сообщили, что у них технические проблемы: сгорел генератор на вспомогательном двигателе, который питает морозильную камеру. Приходится гонять главный двигатель круглые сутки, а это большой расход топлива, может на обратный путь не хватить.
Это было по колиной части. Мы перелезли на катер и пока Николай ставил диагноз генератору, мы с Хосе на английском выясняли « кто есть кто».
Все оказалось очень просто. Ребята эти — честные кубинские контрреволюционеры, живут после бегства с Кубы в каком-то городке на побережье Флориды. Промышляют ловлей омаров, контрабандой и контрреволюцией. Иногда ночью высаживаются на побережье Кубы около своей деревни, навещают родных, некоторых желающих увозят с собой. Свято ненавидят кубинскую революцию, любят море и Кубу, скучают по ней. В общем нормальные ребята.
Коля тем временем огласил диагноз: генератору кирдык, сгорела обмотка. Но у него в мастерской на судне таких генераторов несколько штук валяется, можно заменить за полчаса.
Говорю Хосе: «Давай поставим наш мотобот к вашему катеру на бакштов, дойдем до танкера, там Коля вам новый генератор поставит».
Хосе испугался: «У нас нет денег на новый генератор». Я его успокоил: «Стоп, стоп. Мы не американцы, мы русские. Мы генераторы бесплатно ставим».
Когда подошли поближе к танкеру, испанцы сделали попытку разобрать название на борту судна. У них ничего не получалось. Хосе спрашивает: а что это за буквы такие? Греческие, что ли? Коля ему объясняет, что это славянские буквы и читает: «Ле-ни-но».
При звуках этого слова лица всех наших новых знакомых как по команде исказились до неузнаваемости. Страх, ненависть, удивление — все это одновременно было ясно видно на их физиономиях. «Ленин!?» — с ужасом переспросил Хосе.
Я поспешил выправить положение. Тут же на ходу сочинил сказочку, что судно названо так в честь маленькой русской девочки Леночки, которая в период немецко-фашистской оккупации вступила в неравную схватку с врагами и героически погибла. Подвиг её живет в памяти русского народа и в честь неё назван этот пароход и небольшой город в Крыму. (Городок Ленино в Крыму действительно есть, тут я не соврал).
Лица испанцев постепенно оттаяли. Но все таки, когда мы пришвартовались к танкеру, подняться на борт они категорически отказались.
Доложил капитану о результатах разведки, сообщил, что с нами пришли на катере кубинские контрреволюционеры и им нужна помощь. Иван Петрович добродушно заметил: «Никакие они не политики. Просто моряки. Помогите им чем можете. Воды дайте. Спросите, может им топливо нужно».
Коля Мурко нашел в своих запасниках два подходящих рабочих генератора. Помог им один навесить на вспомогательный дизель, второй дал в запас. Я их спросил не нужно ли им дизтопливо. Хосе ответил, что топлива им должно хватить до Флориды. Брать наше топливо он отказался, потому, что нет денег, а бесплатно брать гордость не позволяет.
В общем расстались мы большими друзьями. Оно и понятно: не часто случается посреди океана получить бесплатный генератор, да еще с установкой. Кубинцы отшвартовались, развернулись носом на Флориду, приветливо помахали нам руками и — полный вперед! Больше я их не видел. Только фотография осталась.
