Фрагмент эфира программы "Полный контакт" от 31 марта 2021 года.
Грибанкин: Я хочу сказать, что операция…
Соловьев: Нет, это был не Эдуард, да, ага…
Грибанкин: …проводилась вполне обоснованно. Был ряд ограничений, почему ее нельзя было провести молниеносно, прежде всего это жилой сектор.
Соловьев: Конечно.
Грибанкин: Рядом находилось множество домов – это первое, второе: ну как мы видим сейчас, уже в Интернете, есть фотографии того арсенала оружия, которое было у злоумышленника, можно себе представить, что могли к сожалению быть еще раненые, еще жертвы, да.
Грибанкин: Ну, кроме того, дом представлял собой фактически оборудованную крепость. Когда наши бойцы спецназа зашли на первый этаж и попытались подняться по лестнице, он открыл шквальный огонь, бросал гранаты, бросал взрывные устройства, как раз в этот момент наш сотрудник и получил ранение. С трудом удалось заблокировать его на последнем этаже, там еще укрепленнее оказались помещения.
Поэтому проводилась серьезная операция и та задержка, которая по времени, как раз была связана с необходимостью…
Соловьев: Нет, ну там же у него и пулемет Дегтярева говорят обнаружен был, там чего только не было.
Грибанкин: Арсенал автоматического оружия, арсенал взрывных устройств, арсенал гранат, и так далее, и поэтому возникала реальная опасность не только для наших сотрудников, но и для тех граждан, кто проживает в этом поселке. Кроме того, все-таки была надежда, что злоумышленник одумается и сдастся, и с ним активно велись переговоры, но как показала ситуация, он понимал, на что шел, и он сам загнал себя в угол по большому счету
Соловьев: Он был судим или он не был судим? Здесь тоже расхождение большое.
Грибанкин: Значит, возникает вопрос, в том числе и у многих наших коллег журналистов, откуда у него такой арсенал оружия. Хочу официально заявить, что он судим не был. В 2002 году он привлекался за мошенничество, но уголовное дело было прекращено за отсутствием состава преступления, поэтому судимости у него не было. И часть оружия, которое было обнаружено у него в доме, оно было получено официально, законно, с предоставлением всех необходимых для этого документов
Соловьев: То есть, не было официального основания ему отказывать, потому что не было судимости? Потому что раньше говорили, что он там в 16 лет проходил, была судимость, то есть ощущение, что о разных людях постоянно поступает информация.
Грибанкин: Ну то же самое, не соответствует действительности информация о том, что он якобы владел частными охранными организациями, был их руководителем – у него не было даже удостоверения частного охранника, оно ему не выдавалось, ну, соответственно, он и не мог владеть ЧОПами.
Соловьев: А членам его семьи?
Грибанкин: По членам семьи сейчас проводят проверочные мероприятия, но насколько у меня есть информация, они тоже не являются руководителями либо сотрудниками ЧОПов. Ну, кстати, тоже к нам много звонков поступает по поводу самочувствия сотрудника, который пострадал при штурме. Слава Богу, нет опасности для его жизни, он проходит лечение в госпитале Росгвардии. Он получил сквозное ранение ноги, ну, медики сделали все необходимое, и сослуживцы также помогли прямо на месте происшествия.
Соловьев: Валерий, скажи мне, а как вот можно оценить работу спецназа, насколько это сложно? Потому что, ну я смотрю объективно, 20 гранат взорвано – значит, преступник поливал, не щадя боеприпасов, боеприпасов у него было море. Тот факт, что обошлось без жертв, ну, говорит о том, что, вежливо говоря, выдающиеся профессионалы работали
Грибанкин: Ну Вы знаете, конечно, мне легко оценивать работу наших сотрудников поскольку я знаком со спецификой деятельности, да. Но в данном случае хочу объективно сказать, что операция была проведена профессионально, и цель и задачи любой операции любого правоохранительного органа, в том числе Росгвардии – чтобы были минимальные потери…
Соловьев: Конечно, в первую очередь.
Грибанкин: минимальные потери со стороны личного состава в первую очередь, со стороны гражданского населения и со стороны тех, кто мог случайно оказаться рядом. Это жилой сектор, он достаточно плотен, много домов, много различных сооружений. И конечно эвакуация проводилась, но опять же непонятно, кто… мог кто-то из соседей остаться в соседних домах.
Соловьев: Скажи мне, пожалуйста, как так получилось, что человек, у которого дома оказался арсенал запрещенного оружия, включая и пистолеты, и пулеметы (там по 50 единиц у него оказалось), гранаты, дикое количество боеприпасов, который жил роскошно, построил себе дворец с зоопарком: как получилось, что он на протяжении такого времени не попадал в зону внимания правоохранителей? Не получается ли у нас, знаешь, такой серой зоны, когда МВД занимается одним, Росгвардия занимается другим, ФСБ занимается третьим, а вот такие преступники как-то оказываются вне зоны внимания?! А представляешь, если бы… ну, то есть, у него же там был склад достаточный, чтобы, ну там… диверсионную группу вооружить и пустить на дело!
Грибанкин: Да, вопрос актуальный, как раз сейчас следственная оперативная группа, которая специально создана для расследования этого дела, занимается выяснением всех обстоятельств: откуда оружие, откуда был взят каждый ствол, и так далее и тому подобное. Был момент, когда наши сотрудники опрашивали соседей – это нормальная практика, когда при проведении специального мероприятия мы выясняем какие-то особенности, личностные характеристики и так далее и тому подобное. Ну, все в один голос говорят, что это мужчина из 90-х, который… ну из 90-х – плохих 90-х, – который известен был в определенных кругах. Но, опять же, я это оставляю на совести соседей, поскольку я не следователь и не имею допуск к материалам уголовного дела. Я думаю, что в ходе расследования будут изучены все обстоятельства и мы все-таки к концу расследования узнаем, откуда такой арсенал, где он его взял, с какой целью хранил, ну и так далее, и получим ответы, уверен, на многие другие вопросы.
Соловьев: Ну, согласись, надо уже задавать вопросы, знаешь, так что называется, профайл делать людей: сколько таких еще в Подмосковье? Вот сколько еще таких крепостей, где находятся вооруженные до зубов преступники, что они могут…
Грибанкин: Ну, Вы знаете, в данный момент лицензионно-разрешительная служба, если мы продолжаем разговор именно об оружии, она находится в структуре Росгвардии, и на самом деле это профессионалы своего…
Соловьев: Это генерал Маликов?
Грибанкин: Да, да-да, генерал Маликов Анатолий Анатольевич.
Соловьев: Ну, Анатолий Анатольевич, ну, слушай, ну это же не его компетенция, ну, Анатолий Анатольевич…
Грибанкин: Абсолютно. Но, вместе с тем, вы можете представить объём работы, которую выполняют сотрудники. На сегодняшний день около 4 млн наших граждан имеют на руках более 6 млн… ну, назовем так, стволов…
Соловьев: Зарегистрированных?
Грибанкин: Зарегистрированных, естественно, мы только говорим об этом секторе
Грибанкин: Но и мы вот сейчас за последние 5 лет – а Росгвардии как раз исполнилось 5 лет совершенно недавно – мы очень многие элементы нашей работы автоматизировали. Вот на сегодняшний день лицензионно-разрешительная служба Росгвардии оказывает 26 видов государственных слуг, из них 25 оказывается в электронном виде. То есть, опять же, мы, не теряя при этом качества работы, переносим в электронный формат наше общение в том числе.