Часто приходится читать и слышать о консерватизме отечественной рок-фанатской среды. В чем-то это очередной стереотип, а в чем-то долю истины это утверждение отражает. В частности, отношение наших любителей рока к электронной музыке. Вообще судьба этого жанра на просторах тогда еще Советского Союза сложилась не то чтобы неудачно, это смотря, что под удачами и неудачами подразумевать, а скорее своеобразно, впрочем, это все можно сказать и о рок-музыке. Но мы сегодня поговорим о музыке электронной.
Итак, на волне набиравшего в 1980-е обороты на Западе актуального синти-попа у нас возникают, с одной стороны, проекты, играющие инструментальную музыку с претензией на серьезное искусство, такие, как, скажем, латвийский «Зодиак» или дуэт Игоря Кезли и Андрея Моргунова. Кстати, надо отметить, что наследие они оставили значимое и фрагменты их треков до сих пор можно услышать в каком-либо рекламном ролике или документальном фильме. А с другой стороны, появляются толпы клонов западных звезд евро-диско, игравших танцевальную музыку с текстами из разряда «мальчик девочку любил», ну или «девочка мальчика», в зависимости от того, кто стоял у микрофонной стойки.
И так получилось, что у рок-фанатов электронная музыка ассоциировалась исключительно с вышеперечисленными явлениями. Любые попытки скрестить техно-ритмы с серьезной лирической концепцией, как у наших ведущих рок-музыкантов, понимания у широкой аудитории не находили. Отсюда неудача такой любопытной группы конца 1980-х, как «Биоконструктор», позже трансформировавшуюся в более коммерчески ориентированную «Технологию», раскрученную небезызвестным Юрием Айзеншписом.
Хотя и «Технология», если абстрагироваться от ее откровенно попсового бэкграунда, группа весьма любопытная и уж явно не стоявшая в одном ряду с «Ласковым Маем» и «Комиссаром». К слову, кто-то из питерской околоцоевской рок-тусовки, возможно даже Рыбин, хотя наверняка утверждать не берусь, в одном из интервью на вопрос: кого вы считаете продолжателями Цоя, он к удивлению журналиста назвал именно «Технологию». Но как бы там ни было, и «Технологию» в рок-тусовке не приняли.
Да что говорить о «Технологии», если даже считавшейся какое-то время рок-н-ролльной «Агате Кристи» многие рокеры-ортодоксы так и не смогли простить заигрывания с техно-ритмами на альбомах «Позорная Звезда» и «Опиум». Впрочем, справедливости ради надо вспомнить такие проекты, как «Братья по разуму» и «Бэд Бойз», первыми в российской музыке начавшие делать то, что потом стали называть сэмплированием. Но это лишь причудливые и вынужденно возникшие исключения, подтверждающие правило. Потому как тех же «Центр», «Телевизор», «Альянс» правильнее отнести к пост-панку и нью-вейву, нежели к техно.
Тем не менее, мировые музыкальные тенденции неумолимы, плюс тенденции демографические, когда новое поколение требует свою музыку. К середине 2000-х отечественный рок стал, увы, топтаться на месте. Необходимо было что-то яркое и необычное, что встряхнуло бы музыкальную жизнь. И это яркое и необычное появилось. Сперва в лице группировки «Ленинград», которая, впрочем, к предмету конкретно этой статьи отношения не имеет, а чуть позже в лице столичной синти-поп-группы «Барто». И эта группа оказалась свежим ветром в уже немного затхлом воздухе отечественной музыки.
Впервые о «Барто» я услышал в одном из интервью Артемия Троицкого, в котором он, отвечая на вопрос, какие российские группы произвели на него наибольшее впечатление, в числе прочих назвал именно ее. И дебютный одноименный альбом группы вышел при его участии не то, как продюсера, не то менеджера, это уже не суть важно. Альбом получился ярким. Конечно, сравнивать его по ажиотажу с «Опиумом» Агаты, земфировским дебютником или шнуровскими «Дачниками» некорректно, ибо к 2007-му году сложилось совсем другое время, но своего рода сенсацией он стал.
Бодрая танцевальная техно-музыка, томный стервозный голос вокалистки Марии Любичевой и главная изюминка – тексты. До «Барто» на нашей сцене под техно-ритмы никто не догадался вещать провокационно-социальную лирику с использованием ненормативной лирики. При этом группе удалось попасть, что называется, в нерв эпохи, тексты с ней явно резонируют, спеть о том, что многие хотели услышать. Неспроста ведь в этом же году Сергей Михалок, тонко чувствующий потребности аудитории, выпустил свой «Капитал», разительно отличающийся от того, что он делал с «Ляписом» до этого. Но при этом ярлык «Шнур в юбке», на который я иногда натыкался в сети при обсуждениях «Барто», совершенно несправедлив. И музыкально это совершенно другая история, да и тексты роднит только использование, пардон, мата. С таким же успехом можно и Егора Летова сюда приплести, и Сашу Лаэртского, и Юру Хоя. Но все это совершенно разные явления.
Своим дебютом «Барто» задали высокую планку. Открывающая альбом «Танцпол» с ироничным описанием ночной тусовочной жизни мегаполиса сменяет цикл песен, где также с задором и стебом обыгрывается тема отношения полов (ну и половых отношений, чего уж там) в эпоху победившей сексуальной революции и общества потребления. Дальше хлесткие социалочки «Микки» и «Касса» и балансирующая на грани политкорректности «Баку». В общем, баланс между модностью и скандальностью был соблюден. Тем интереснее было понаблюдать, сможет ли группа выдержать взятую высоту и шагнуть на новый уровень? И вот тут уже ответ неоднозначный.
С одной стороны, нежелание топтаться на месте налицо. «Барто» пытаются экспериментировать. Русскоязычные версии « The Passenger » Игги Попа и « Hasta siempre , Comandante » кубинского певца Карлоса Пуэблы звучат любопытно, фиты с такими персонами, как Глеб Самойлов и Андрей Машнин, тоже раскрывают группу по-новому. Отдельно хочется отметить альбом каверов «Привет! Тоталитаризм», где переосмыслению подверглись песни таких разных исполнителей, как, скажем, БГ и «Комитет Охраны Тепла», с одной стороны, и Андрей Машнин с Юлией Теунниковой, с другой. При этом звучит всё органично. И что касается темы каверов, то нельзя не отметить и сингл с переработкой той самой песни «Пусси Райот», выпущенный под названием «кiсья ересь», надо полагать, с целью конспирации.
Но коньком группы остаются ироничные социальные зарисовки, такие как «90-е», «Готов» (из-за которой у группы были проблемы с прокуратурой, так как в тексте были найдены экстремистские призывы, правда, вскоре дело было закрыто) и «Депутат», а также издевательские рассуждения о тяжкой женской доле в современном обществе, тут яд из Маши так и брызжет: «Сама», «Секта», «Нет мужика». Вообще, несмотря на ассоциации группы с оппозиционными движениями, по словам Марии Любичевой, политической группой «Барто» никогда не были. То, чем занималась и занимается группа – это жестка сатира над современным обществом потребления. Но делается это часто в резкой и жесткой форме. Впрочем, сатира и должна быть такой.
Отдельно хочется сказать про умение группы давать эффектные названия своим альбомам. Начав в 2007-м году вполне логично с альбома - «тезки» самой группы, дальше как из рога изобилия посыпались такие яркие вывески, как «Ум, совесть и честь», «Прекрасная эпоха», «Светлое завтра» - это уже вызывает любопытство и желание послушать.
Но вот только, несмотря на попытки развиваться и двигаться вперед, последующие альбомы уже не вызывают того потрясения, как дебютный альбом. А с другой стороны, тяжело чем-то удивить слушателя группе, которая нашла свой стиль и сумела занять свою нишу уже после первого альбома. Это под силу только художникам уровня Егора Летова, у которого каждый альбом – это новая вселенная, разве что после «Звездопада» наметилось некое успокоение, или Юрия Шевчука, удивившего публику в свое время своим гениальным «Миром номер ноль».
А «Барто» записывает свои альбомы в стиле электропанк, где есть место и эпатажу, и фирменному черному юмору, и злободневной сатире. Причем их музыка находит отклик и за границей. Конечно, до успеха «Little Big» им далеко, все же их музыка не столь ориентирована на коммерческий успех, но за пределами России и постсоветских стран они выступали, в том числе, помимо привычных европейских, и таких неожиданных странах, как Вьетнам и Мексика. И в планах группы альбом, в который войдут песни на разных иностранных языках. Ну а мы подождем, пока они выпустят что-нибудь новое на русском. Ведь именно за эти песни мы их и полюбили!
На сегодня же у меня все, спасибо вам за внимание и до новых встреч.