Приближалась зима, бордель усердно готовился к зиме – все свободные от клиентов женщины таскали дрова, сено и зерно для свиней и кур, которых они пытались разводить.
Татьяна отпросилась у остальных женщин и пошла в сторону леса за территорией старого города. Там стоял дом, но со стороны он был похож на кучу мусора. Сам дом, как и все вокруг него был составлен из каких-то частей и панелей от различной техники прошлого, на территории было несколько теплиц. Повсюду вокруг территории дома стояли полуразобранные автомобили, трактора, грузовики, был даже бронетранспортер.
Она подошла к ограде и остановилась в нерешительности.
- Таня? Зачем ты пожаловала? – раздался голос, от которого она вздрогнула.
Татьяна развернулась. Из-за деревьев вышел очень высокий мужчина лет пятидесяти. Шириной плеч он мог поспорить с кузовом грузовика. Низкий голос звучал громко даже, когда его обладатель пытался говорить шепотом. Голова его была брита наголо, темные глаза всегда впивались в собеседника и никогда не мигали. Так и сейчас он вцепился взглядом и это пугало ее даже на расстоянии. А когда он подошел близко, Татьяна ощутила, как кровь отхлынула от лица.
- Я... Я пришла поговорить о моем сыне. – она старалась говорить твердо, но страх заставил ее голос дрожать.
- Сколько ему уже лет? – буднично спросил он, его голос снова заставил ее внутренне содрогнуться.
- П-пять, пять лет... – ответила она. – Он увлекается техникой! – вдруг резко добавила она. – Даже смог швейную машинку починить...
- Хм, вот как?.. Интересно... И ты хочешь, чтобы я чем-то помог? – в его голосе отразился некоторый интерес.
- Д-да я.. я-я.. мне нужна твоя помощь. Мой сын, он нуждается в обучении, ты один из немногих, кто умеет читать и разбирается в технике, охоте, рыбалке и всем остальном. – она с трудом это говорила. Решение обратиться к нему далось ей нелегко. Про этого человека ходило множество жутких слухов. Про него говорили, что убил он, по меньшей мере, пятьдесят человек, что у него много лет был раб, над котором он издевался и заставлял работать с утра и до вечера пока тот не умер. Говорили, что у него была жена, которую он в один зимний день много лет назад, обезумев, изнасиловал, убил, тело разорвал на части и выбросил в лесу на поживу тварям живущим там. И слухи имели под собой прочную фактическую основу – он действительно частенько убивал незваных гостей, желавших поживиться на его территории. Тела он выбрасывал в яму, в паре километров от дома у всех на виду.
Мужчина улыбнулся, его жадный взгляд окинул ее с ног до головы.
- Меня все устраивает. Ты еще не утратила свою женственность. Цена моей помощи – три раза в неделю ты моя. И так будет продолжаться все время обучения. – сказал он. – Отличный день для сделки! – с ухмылкой он огляделся по сторонам, хотя день был дрянной: сырость, грязь и пробирающий до костей ветер.
- Значит, мы договорились, приведу сына завтра... И расплачусь тоже завтра... Вечером.
***
Она привела сына рано утром. Мальчик, узнав о том, что его отдадут в ученики, никак не отреагировал, но и не стал противиться. Когда они шли, он ни на что не обращал внимания и все время молчал.
- Я веду тебя к человеку, который будет тебя учить. Ты будешь слушать и запоминать все, что он говорит, ты будешь делать все, что он говорит. Не ленись! Старайся так сильно как можешь! – голос ее звучал напряженно. – твоего учителя зовут Егор. – Я тебя очень прошу постараться... Хорошо? – ее голос слегка дрогнул.
- Хорошо, мам... – тихо ответил Рома. – Я буду стараться.
- Умница. Мы пришли. – немного успокоилась она.
Рома перестал смотреть под ноги, а с удивлением всматривался в дом своего будущего учителя и его окружение.
Когда они подходили к забору раздался резкий и низкий лай - Рома подумал, что так может лаять только собака размером с дом. Через пару минут хозяин вышел во двор:
- Тихо! Тихо я сказал! – гаркнул страшный голос, под стать лаю. – Сейчас я привяжу его, подождите немного, а то он вас порвет, пару человек он уже сегодня сожрал! Вон в углу лежит куча дерьма! Все, что от них осталось! Хе-хе! Здоровый гад! – пошутил хозяин. – Все, заходи! Да не боись! На цепи он уже!
Татьяна осторожно толкнула дверь и вошла во двор, а Ромка шмыгнул за ней. Двор оказался пуст и завален всяким хламом: тряпки, детали, пара мотоциклов разной степени разобранности, двигатели, пилы и бензопилы, цепи, доски, стулья, палки, топоры и еще целые кучи различного хлама. Ну а в ближайшем к ним углу, действительно, лежала большая куча фекалий.
В центре стоял автомобиль – это был старый Лексус, точнее когда-то это был Лексус, а теперь его кузов стоял на внедорожной раме. Видны были мощные мосты от грузовиков, зубастые покрышки придавали машине грозный вид. Огромный двигатель был интегрирован в раму и был защищен толстыми металлическими листами, патрубок забора воздуха шел через отверстие в капоте и по левой стойке на крышу, а выхлопные трубы были просто выведены сбоку. Вокруг кузова был сварен каркас из очень толстых труб. Корма была срезана и на ее место приварен кузов, в который при желании можно было загрузить небольшой автомобиль.
Хозяина не было видно. Татьяна остановилась и, озираясь по сторонам, неуверенно окликнула хозяина. Только Рома начал пристальнее рассматривать машину, как из-за дальнего угла с грохотом вывалился громадный, черный ком шерсти и с диким ревом рванул в их сторону. Сверкнула пасть полная большущих клыков. Когда осталась лишь пара шагов до мальчика, звякнула цепь и тварь повисла на ошейнике пытаясь достать мальчика мощной лапой. Тварью оказалась огромная собака: после Великой Катастрофы все дикие и одичавшие животные стали крупнее по непонятным причинам. Но этот пес был из ряда вон! В холке, что была значительно выше головы, пес был лишь не более чем на голову ниже Татьяны. Размерами этот пес мог потягаться с молодым медведем. Пес рвался к ним, до хруста натягивая толстую цепь, он скреб лапами, оставляя царапины на бетонных плитах двора.
Татьяна схватила сына и забилась в угол.
- Тихо! А ну на место! Че ты гостей пугаешь?! Придурок! А ну, пшел вон! – раздался голос хозяина, Рома с мамой его не видели – Татьяна обхватила сына и прижала к себе, развернувшись к зверю спиной. Раздался смачный «хрясь»! И пес, низко заскулив, потащил за собой свою могучую цепь и скрылся за углом. – Это... Ну, вы, в общем извините, вырвался он, но он, это, послушный и к вам, думаю, привыкнет. Но лучше без меня тут не ходите, а то мало ли... – прогудел хозяин.
- М-может м-мы зайдем в дом? – тихо спросила Татьяна, не отрывая взгляда от угла, за которым скрылся зверь, ее била крупная дрожь.
Рома в это время выглянул из-за спины матери и продолжил с любопытством разглядывать машину, стоявшую во дворе. Казалось, он ни капли не испугался и его абсолютно не интересовал гигант, который должен был стать его учителем.
- Че, нравится машинка? – спросил гигант, понаблюдав за Ромой пару минут, только сейчас Рома обратил на него внимание. Бегло осмотрел его и ответил:
- Нет, она вся ржавая и кривая.
- Ну, извините, что не зачистил к вашему приходу, сэр! – обиделся хозяин. – Главное, что машина работает, а как она выглядит плевать! Ты тоже не подснежник!.. Ладно, пошли в дом. – махнул ручищей Егор. - Смотрите на него!.. Кривая, видите ли, она! Мелкий прыщ, как будто в чем-то разбирается... Я, че, он думает, не знаю что ли, что она кривая? Посмотрим, как ты справится со сваркой! – бурчал он, открывая высоченную и широченную входную дверь. К слову, он постоянно разговаривал сам с собой и не замечал этого.
Они вошли в дом. Дом хоть и выглядел как куча хлама, но построен был с умом – толстые стены были утеплены, все трещины и щели были заделаны, в доме по всему периметру были протянуты трубы отопления, а печь была отделена от остальных комнат и от помещения, где хранились дрова. На полу лежали шкуры - в доме немного пахло псиной, но было чисто и, в отличие от двора, здесь все лежало на своих местах.
- Обувь снять – тут чисто и тепло. Одежу в шкаф... Да не в этот! Тут книги, в тот вешай. – командовал хозяин. – Садитесь туда на диван и пока подождите. Я пойду воды принесу, да чай попьем. – сказал он и вышел из дома.
Через пару минут он вернулся с ведром воды, занес его в комнату и поставил на печь, в которой весело трещал огонь. Сам хозяин громыхал в соседней комнатке. Когда вода закипела, он вынес кружки и целую плитку пчелиных сот! Они в молчании выпили ароматный травяной чай, Татьяна была поражена таким приемом, а Рома облизнул все пальцы и не отводил взгляда с опустевшей тарелки – он никогда в жизни не ел сладкого и мед показался ему высшим блаженством.
- Ну как, вкусно? Кхех! – поинтересовался Егор.
Оба гостя молча кивнули.
- Ладно! Слышь, пацан, твоя мать говорит, что ты интересуешься техникой и механикой, что ты машинку швейную смог починить. Я заметил, что тебе, кх-м, приглянулась моя «ласточка»... – начал разговор хозяин.
- Я не видел никакую «ласточку». Не знаю никакую технику с беханикой. Мне нравятся вещи, которые могут помогать делать что-нибудь. – забубнил мальчишка.
- Значит термины и метафоры для нас лес густой... – сделал вывод хозяин. – Читать он, полагаю, тоже не умеет. – взглянул он в глаза Татьяне, а она, опустив голову отрицательно покачала ей. – Ясно, а считать умеешь?
- Да, умею! Один, два, три, четыре, пять... – начал медленно считать мальчик.
- Угу, ну а сколько будет пять умножить на два? – решил Егор проверить мальчика.
- А что такое умножить? – последовал ответ.
- За-ме-ча-тель-но... – задумчиво пробасил Егор. – Таня ты можешь идти, я им займусь, ну, а вечером я тебя очень жду... – улыбнулся он, жадно сверкнув глазами.
Татьяна побледнела и тут же покраснела, но согласно кивнула. Она что-то шепнула сыну на ухо на прощание и вышла в сопровождении хозяина дома.
Через пару минут Егор вернулся.
- Роман, сядь сюда. – сказал он, присаживаясь за стол и указывая на соседнее место. – Твоя мать видать тебя очень любит, раз согласилась на кх-м наш с ней договор. Отныне я - твой учитель, зови меня Егор Палыч и никак иначе. Я научу тебя...
- Какой договор вы заключили с мамой? – перебил мальчик своего нового учителя.
- Значит так, перебивать меня не смей. Захочешь что-то спросить или сказать, когда я говорю, поднимай руку, понял?
- Какую?
- Что какую? – не понял учитель. – А, руку какую? Правую, ну или левую... Любую короче. – решил учитель.
Мальчик поднял правую руку.
- Да, говори. – вздохнул учитель.
- Егор Палыч, какой договор ты с моей мамой заключил? – поинтересовался мальчик.
- Хех, что такое техника ты не заешь, но знаешь, что такое договор... – ухмыльнулся учитель. – Это не твоего ума дело, усек? – спросил Егор.
- Нет.
- Я, сказал тебе не лезть не в свое дело, теперь понял? – пробурчал учитель, от чего-то краснея. – Все, забудь об этом! У нас много дел – сегодня мы начнем учиться читать. Вот смотри – это азбука, я ее вчера из туалета забрал! Чуть в расход не пустил! Хе-х!
Они целый день изучали азбуку. Мальчишка просто поразил Егора – он за один день запомнил все буквы и даже некоторые буквосочетания.
А вечером пришла его мать, и Егор получил от нее все, что хотел. Он не был с ней нежен – он просто не умел быть таким. Он проник в нее несколько грубо, от чего она негромко вскрикнула и закусила губу. Он двигался сначала медленно стараясь проникнуть как можно глубже в нее, потом он резко ускорился и не останавливался до самого конца, не смотря на ее просьбы немного сбавить темп и быть аккуратнее.
Так Рома начал учебу. Он схватывал не то, что на лету – на взлете. Спустя полтора месяца он уже читал. Еще через месяц освоил базовые математические операции. Через три месяца они уже изучали геометрию, она поразила мальчика и увлекла с головой. Но они не только изучали различные науки – Егор учил его охоте и рыбалке они часто уходили на несколько дней, при этом мальчик всегда брал с собой какой-нибудь учебник.
Так пролетел год, мальчик за это время сильно подрос и окреп – Егор никогда не забывал уделять внимание физическому развитию. Он был строг, но Рома не давал поводов для наказаний. Ему учитель выделил целую комнату, и мальчик теперь практически не бывал дома. Татьяна тяжело переживала отсутствие сына, но, видя успехи сына, всегда старалась, чтобы он больше времени проводил с Егором, а когда он был дома, то не отходила от него ни на минуту. Ей было тяжело – после случившегося с Ульяной Виталий совсем спился и в борделе начались проблемы – клиенты иногда отказывались платить, стали чаще бить женщин, да и сам Виталий в поисках средств на выпивку обирал своих «подопечных» до нитки. Татьяна часто с ним ругалась, но безрезультатно, за исключением пары синяков на руках и ногах. Она пыталась просить Егора помочь, но тот отказался, предложив ей переехать к нему. На что она отказалась.
Так прошло еще полгода. Рома делал успехи, а дела его мамы шли все хуже, за это время в борделе убили двух девушек, и все в убийстве одной из них указывало на Виталия.
- Егор, я подумала над твоим предложением переехать к тебе... Оно еще действует? – тихо спросила Татьяна, когда их никто не слышал.
- Да, оно еще действует и всегда будет. – ответил Егор и глаза его снова заблестели.
- Тогда... Я... Я согласна. – оглядевшись по сторонам сказала Татьяна.
- Хорошо, тогда пойдем.
- Нет, я приду вечером – мне надо собрать кое-какие вещи. – сказала она и ушла.
Весь этот день Егор был сам не свой. Он постоянно сбивался и учеба не задалась:
- Короче сиди сам читай. Дочитай во-от досюда, а мне потом все расскажешь. И вот эти задачи реши, а на эти вопросы, тут в конце главы, продумай ответы. – дал он задание Роме.
Он вышел на улицу и занялся работой в саду, смазкой и чисткой всех механизмов, которые они соорудили там прошлым летом вместе с Ромой. Он ждал, когда же вернется Татьяна.
Он никогда ей не говорил, что со временем он полюбил ее. Она по-прежнему расплачивалась с ним за учебу сына, но он уже не старался как можно больше насытиться ей, он старался быть ласковым. Она это чувствовала и уже давно перестала его бояться и стала замечать, что ждет их встреч, но не хотела в этом признаться.
В тот вечер она так и не пришла. Егор был угрюм: решил, что она передумала, и когда Рома пришел рассказать ему о прочитанном, то он, гаркнув, отправил его спать. На следующий день история повторилась. И сидя вечером за столом, Егор решил сутра пойти к Татьяне и узнать, почему она не приходит расплачиваться с ним – ранее такое уже бывало по естественным женским причинам, но для этого еще было слишком рано.
На следующее утро он отправился в бордель. Еще сутра он начал ощущать непонятную тревогу, а когда он был на полпути, то вдруг резко побежал. Бордель оказался пуст, а часть окон выбита. Сердце Егора бешено заколотилось.
- Что за черт?! Что тут случилось? – пыхтел он, поднимаясь по лестнице.
- Таня! - он влетел к Татьяне в комнату, выбив ее вместе с петлями и замком. В комнате стоял жуткий беспорядок – драка тут была нешуточная. Но никого не было видно, Егор развернулся, чтобы выйти из комнаты, но краем глаза он заметил движение в дальнем углу.
Егор одним шагом перемахнул через разбросанный хлам к куче тряпок в углу. В этой куче он нашел Татьяну. Он узнал ее по старой зеленой кофточке, в которой она всегда ходила, в остальном она была неузнаваема. Она была в ужасном состоянии: глаз не было видно из-за синяков, все лицо и волосы ее были в крови. Когда он начал откапывать ее она слепо покрутила головой и попыталась прикрыться левой рукой – правая была сломана. Поднять ее он тоже не смог, потому что Татьяна с хрипом завыла – похоже у нее были сломаны ребра. Ногами она тоже не могла шевелить.
- Сейчас Танечка, погоди, я тебя вытащу. – его голос изменился до неузнаваемости, в нем был слышен страх. – Милая, потерпи, пожалуйста, немного.
Через час он смог вынести ее и, погрузив на сани для дров, потащил к себе домой, спеша изо всех сил.
Егор притащил ее к себе, и пока он открывал все двери дома, чтобы пронести Татьяну его кошмарный пес подошел к саням и сел рядом. К тому времени пес успел с ней сдружиться, она иногда приносила ему косточки и всегда наливала ему свежую воду, а когда смогла перебороть страх, то даже начала его чесать за ухом – такой доброты он не видывал. А теперь он сидел радом и тихонько скулил, глядя на нее.
- Уйди ты! – крикнул Егор. – Сам знаю, что плохо... – добавил он тихо, аккуратно поднимая Татьяну на руки. Он занес ее в дом и положил на самый большой диван.
- Мама! Мама, что с тобой. – в комнату незаметно прошмыгнул Рома и замер у кровати, глядя на маму.
- Ромка, уходи отсюда, я о ней позабочусь. Иди, иди! – Егор вытолкал мальчика из комнаты.
Егор растопил печь, и начал потихоньку ножницами разрезать одежду Татьяны. Его всего трясло от ненависти – все ее тело покрывали ужасные синяки и ссадины. Ее избивали все эти дни – правая рука была сломана в двух местах, как и левая нога. Как минимум пять ребер тоже были сломаны. На голове было множество шишек, синяков и царапин с запекшейся кровью. Нос сломан, разбитые, сочащиеся кровью губы раздуло. Глаз не видно. Татьяну много раз насиловали – везде была кровь.
Егор обмыл ее и она уснула. Он занялся приготовлением еды для нее: сварил суп и пропустил его через мясорубку. Потом сел в кресло, которое он поставил рядом с ней и начал ждать, когда она проснется. Да так и уснул.
Рома до самого утра следующего дня не вошел в комнату, и Егор решил пойти отыскать его. Но в доме Ромы не было. Егор обошел всю территорию, а потом он вышел из двора и бегом кинулся в бордель. Других вариантов он не видел – мальчик пошел мстить за маму.
Егору не потребовалось много времени на путь до борделя, ему встретилась пара девушек, которые при виде его, бегущего на них, бросились в разные стороны.
С момента как он покинул бордель с Татьяной в нем, на первый взгляд, ничего не изменилось. Егор взлетел наверх и вошел в ту злосчастную комнату. Кое-что все же изменилось в этом здании: больше у него не было владельца. Его окровавленный и посиневший труп лежал в центре комнаты. Егор внимательно его осмотрел: руки мужчины были все в глубоких царапинах от ногтей, а кулаки разбиты. Егор до скрипа сжал челюсти: похоже, что именно Виталий избивал Татьяну. Но Рома или кто-то другой свел с Виталием все счеты более чем жестоко. Тело Виталия было все покрыто колотыми ранами, а рядом с ним лежали покрытая кровью отвертка и нож. Самое жуткое было то, что шея, точнее то, что от нее осталось, была покрыта таким количеством ударов отверткой, что превратилась в сплошное месиво – кто-то пытался отверткой отделить голову от тела, а потом, поняв, что это неэффективно, взял нож и довершил начатое. Головы рядом не было, только кровавые капли вели в коридор.
Егор решил проследить, куда и к кому его приведут эти капли. А капли вывели его к реке. А на берегу он нашел, того кого искал и боялся найти. С ног до головы покрытый кровью там сидел Ромка, а рядом лежала голова Виталия.
Егор молча взял мальчика на руки, а голову он ударом ноги отправил в кусты. В те самые кусты, где когда-то рассталась с жизнью Ульяна.
Татьяна не могла прийти в себя еще несколько дней. Она бредила и кричала во сне. Егор начал серьезно полагать, что она повредилась в уме. Через еще несколько дней отек спал, и она смогла открыть глаза. Взгляд ее был остекленевший. Месяц она пролежала, не сказав ни слова. Она только моргала на задаваемые вопросы, но Егор уже ощутил сильное облегчение – она не потеряла рассудок. Так прошло еще два месяца Татьяна с трудом начала говорить, когда челюсть срослась, к этому моменту уже срослись кости руки, ребер и ноги. Двигалась она с трудом и каждое движение отдавалось сильной болью. Но она шла на поправку.
Егор и Рома не отходили от нее ни на минуту, сменяя друг друга, как часовые на посту. Она улыбалась и охотно с ними разговаривала. Егор как заведенный твердил, что любит ее и больше не позволит никому ей навредить. Он порхал вокруг нее как гигантская бабочка, но она не прогоняла его даже, когда он ее утомлял. У него иногда случались приступы ярости, когда он смотрел на нее не способную нормально двигаться и говорить, тогда он бежал на улицу и принимался крушить технику, стоявшую за территорией дома.
В такие моменты его сменял Рома. Он приходил, садился в кресло рядом с мамой и читал ей учебники и книги. А она засыпала.
Так прошло еще полгода. Татьяна уже начала более-менее нормально двигаться и даже, не смотря на протесты мужчин, помогать им по дому.
Для Ромы это были самые счастливые времена в жизни. А через год его мама умерла. Ее стали все чаще мучать мигрени, с каждым разом они становились все сильнее и продолжительнее. Перед смертью она вообще перестала их узнавать и вообще не понимала, кто она и где находится. Жуткие боли заставляли ее стенать сутки напролет. А года она умерла, в доме стало невыносимо тихо.
Они похоронили ее перед домом под огромной лиственницей, на которой Егор высек ее имя.
***
Дальше будет интереснее!
Переходите на страницу канала и читайте продолжение.