Поэтому разумный безмолвствует в это время, ибо злое это время
Книга пророка Амоса, V, 13
Белый, не иссякающий свет над Россией последнее время тускнеет в истовых шепотах, отголосках тьмы жестоких николаевских дней. Его слегка рыжие, закрученные усы, властная поступь немеющего тирана, гулко раздается в покинутых пожухлых рвах, изможденных проселках, витает промеж кренящихся к сырой земле черных фонарных столбов, застывая в сереющей полумгле. Давно тех скорбных песен не слыхала усталая русская земля — еще со времен большевистских, времен ржавого красного серпа, перерезавшего горло этой таинственной деве, возрожденной из незабвенного праха.
Николай I на долгие годы вогнал русские души в манящее лоно ненависти, ненависти к ветхому свету, ненависти ко двуглавому орлу, ненависти к самодержавию. Простерши непроглядный саван над любыми потугами изменений курса в сторону народовластия, воли каждого русского гражданина, он неизбежно тянул, и без того изнемогающую, задыхающуюся от тайной канцелярии Россию, в тьму предреволюционной агонии.
И вместо устремленных к небесам, к высшей цели и понимания цели этой в России, юношей, на мрачные улицы выползли юркающие желтыми глазами по углам, ощетинившиеся, двуликие преступники. В обществе многолюдном ластящиеся, кроткие и жеманные, но в темных и безлюдных переулках хищно взирающие на белые стяги с чернеющим орлом, взгроможденные на городские управы. Отчего же так вышло? Выпоротые солдаты до густой и теплой крови, ссыльные с польских полей, боровшиеся за свободу уланы, вольнодумцы-петрашевцы и героические декабристы — все это было ярмом на совести Николая, ярмом давящим на Россию.
Избавится он от него не смог и после кончины, и теперь, ярмо это повисло и над Россией возрожденной, и над ее сереющими вдали полями.
Остроги вновь полнятся вольнодумцами, разжигается ненависть, и у тусклых лампад, вечерами тихими и тревожными, ужасающие мысли посещают юношей, посещают девушек. Доколе? Доколе отголоски тьмы, тьмы незыблемой, будут совращать наши падкие души, совращать к страху и ненависти?
Средь ночных часов над Россией в обрамлении горестного месяца встает угрюмый и надменный лик Николая I, и слышится дьявольский мотив славословия русского царя. Мы должны, обязаны не утаивать его в душах своих немеющих, а гнать, гнать, гнать обратно — в сладкоречивую тьму. Покуда мы не отречемся от николаевской эпохи, покуда мы не отречемся от эпохи террора большевиков их бледнолицый призрак не сойдет с нас, а будет более и более стращать. Вырождаются люди, помнящие истинный цвет большевизма, его кровавую муть, погружена в которую была Россия, как когда-то, выродились и люди, помнившие дни николаевские. Отрекись же! Отрекись же от них Россия! Ведь чует мое, горящее любовью к тебе сердце, вновь идешь тою же кручинной дорогой, по тем же камням, по той же пыли.