ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: это ругачий пост
Какая жалость, что перевод второй и третьей книг трилогии Деборы Харкнесс «Все души» сделал Игорь Иванов. Зачем поменяли переводчика совершенно не понятно, ведь первая книга «Открытие ведьм» в переводе Натальи Виленской читается легко и увлекательно, тогда как перевод Иванова не просто скучный, сделанный суконным языком, но прямо-таки убийственный, — это ж надо было так суметь угробить текст, а заодно и почти бессмертных персонажей.
Не только я так думаю, вот ещё один из многих горестных отзывов: «Очень жаль, что поменяли переводчика. Книга утратила своё тонкое обаяние, стала звучать как армейский пересказ».
Не понятно, к тому же, куда подевался редактор, — вышел покурить и забыл вернуться? Или вообще не притрагивался к этому «труду»?
Чтобы было понятно, о чём это я тут ворчу, вот всего лишь несколько перлов из второй книги трилогии «Тень ночи»:
«Стёкла круглых очков увеличивали его синие глаза, делая их по-лягушачьи выпученными. Другой рукой драматург коснулся своего бедра». — Откуда взялась «другая» рука?! Про «первую» не было ни слова (я специально перечитала несколько предыдущих абзацев), и что значит «коснулся бедра»?! Потрогал себя за бедро, что ли? Или он просто подбоченился? Руки в боки?
«Мэтту будет приятно, когда есть с кем поговорить о вопросах веры. За исключением Хэла, говорить о вере с другими — занятие безнадёжное». — Матерь Божья! Что за корявый подстрочник!
«Её страстно интересует алхимия». — Так не говорят. И не пишут.
«Мэтью …написал короткое письмо, аккуратно сложив лист». — Если верить написанному, он сначала сложил лист, а потом написал письмо… Когда, наконец, пишущие научатся обращаться с деепричастными оборотами?
«А то, о чём писали женщины, отличалось от тематики мужских записей?» — Речь идёт о том, что записывали в дневники. «Тематика мужских записей» — это, конечно… Не проще ли было сказать так: «А женские записи отличались от того, что писали мужчины?» Но нет! У Игоря Иванова своя тематика записей.
«Сосредоточившись повнимательнее…» — Так не говорят! Ну не говорят! По отдельности — да, но не так!
«— К нашей сторожке подъехали люди из деревни, — раздался в тишине голос Пьера.
— Ступай приведи их сюда, — распорядился Мэтью, поворачиваясь ко мне. – Говорить предоставь мне». — Это кому он велел привести деревенских?! Редактор! АУ!
«– Только время опасное для подобных сплетен, – тихо заметил ему Галлоглас. – Берик – одно из мест. Ты знаешь, как известие о ведьмах взбудоражило жителей Честера». — Одно из мест?! Ох…
«…опустила на нос очки, которые до сих пор пребывали на затылке, удерживая её чёрные волосы». — Где?! Это как? Ну хотя бы на макушке!
«— На прежнее место? — просил Галлоглас». — Опечатка? Слабая надежда.
«Чувствуя на себе холодную тяжесть взгляда Галлогласа, я обернулась, встретившись с ним глазами». — Опять проблема с последовательностью действий. Почему бы не пользоваться прекрасным союзом «и»? Обернулась и встретилась…
«Сидячая поза не могла скрыть его высокого роста». — Это опять беспомощная калька с английского.
«Пьер и Ален нервозно переминались с ноги на ногу». — Однако и впрямь становится нервозно…
«…ты нашёл женщину, которая тебя достойна. Надежд и смелости ей не занимать». — Да ёлки-палки! Хоть бы переводчик занял у кого-нибудь умения говорить по-русски!
«— Вот идет Сигизмунд, — сказал Галлоглас, наклоняясь к моему уху.
Из-за оглушающего звона колоколов я едва его слышала. Увидев мой недоуменный взгляд, Галлоглас указал на золоченую решетку примыкающей башни:
– Сигизмунд. Большой колокол. Его звон помогает понять, что ты в Праге». — «Вот идет Сигизмунд»?! Батюшки-светы! Да Google лучше переводит!
На этом я заканчиваю со второй книгой, иначе этот пост будет бесконечным. И перехожу к третьей — «Книге Жизни». В этой части мёртвый язык так раздражал, что читала я её почти по диагонали. И всё равно спотыкалась, вернее, врезалась в очередные «нелепости».
Переводчик тот же, качество перевода лучше не стало, редактор так и не вернулся…
«Галлоглас обходительно поглядывал на Фернандо». — Даже боюсь подумать, о чём это…
«Мэтью молотил руками в воздухе. Меня это встревожило». — А кого бы не встревожило?! Он не взмахнул рукой, не отмахнулся, не потряс кулаками, а творил что-то невнятное. Или это не он, а переводчик?
«— Поясните, — произнёс Мэтью, загораживаясь пальцами». — У него какие-то проблемы с верхними конечностями? Или это снова переводчик блещет?
« …маскировочное заклинание, которое Диана сняла лишь в кабине самолёта». — И кто её туда пустил? Может, всё же, она «расчехлилась» в салоне самолёта? К тому же, её спутник, сидевший рядом, через какое-то время прошёл к пилоту в кабину.
И вот не знаю, к кому очередная претензия — Мэтью сменил запах. В первых двух книгах он пах корицей и гвоздикой, а в третьей отчего-то сменил гвоздику на клевер. И что, нельзя было это «отловить»? Ах, да! Редактор всё ещё курит в сторонке. А с переводчиком… ну, с ним давно всё ясно.
Всё. Больше не могу. Проще переписать весь перевод, чем разбирать халтуру Игоря Иванова.
С прискорбием вынуждена заметить, что и сама автор, Дебора Харкнесс, писала порой не просто нелепицы, но самые настоящие глупости.
Вот, пожалуй, самый яркий пример:
(Героиня, Диана Бишоп, очередной попаданец, оказалась в Англии ХVI-го века) «Я дожидалась его возвращения, вертя в руках записную книжку с чистыми листами. Мэтью оставил её у себя на столе вместе с мешочками очинённых гусиных перьев и стеклянными пузырьками, полными чернил. Тут же лежали и другие канцелярские принадлежности эпохи: брусок воска для запечатывания писем, тонкий нож для их вскрытия (очередная корявость), свеча и серебряный предмет с мелкими отверстиями. Посчитав последний обыкновенной солонкой, я посыпала оттуда на яйца (и ещё корявость), поданные к завтраку, и очень удивилась, когда на зубах заскрипел мелкий песок».
И через абзац:
«Я потратила немало лет, чтобы стать профессионалом в своей области , но сейчас снова превратилась в студентку».
Для начала хотелось бы понять, за каким чёртом она ела яйца, поданные к завтраку, за письменным столом Мэтью?! У них там собралась целая компания, которая является в полном составе в особую комнату, куда и подают еду. Значит, и Диана ест со всеми, — тогда зачем она приволокла песочницу к обеденному столу? И если всё же приволокла, то что? остальные с любопытством смотрели, как она сыпет песок на еду? И кстати, она не видела, ЧТО сыпется из «серебряного предмета с мелкими отверстиями»? Не может отличить песок от соли? Для этого не нужно быть суперведьмой… Ну а теперь главный вопрос — каким образом историк, «профессионал в своей области», «потративший немало лет» на обучение, доктор философии в Йельском университете и т.д. не знает, что такое песочница, к тому же, стоящая ИМЕННО на письменном столе рядом с чернилами и перьями??!!! Она что, в жизни не видела чернильного прибора? Ни в музеях, ни в кино, ни в замке Мэтью, ни дома, наконец, ведь её отец увлекался каллиграфией? В том веке, да к тому же у богатейшего Мэтью, чернильный прибор был настоящим произведением искусства! А профессор-историк ТАК тупит…
А теперь смотрите внимательно — Диана в замке Сет-Тур (это ещё первая книга) справа на столе стоит что? Правильно! Он не мог там не стоять.
А потом профессор, специалист по алхимии, а значит, символике всего на свете, говорит, что «я убедилась, что не знаю названий основных цветов и оттенков». Основных, заметьте!
Где-то на просторах этой книги Диана заявляет: «Средневековую историю я знала так себе». — Могла бы и не говорить, мы и так уже это поняли. И потом — «средневековая история» вовсе не то же самое, что «история Средних веков».
Потом ведьма-попаданец делает такое заявление: « Исаак Ньютон считал время одной из важнейших сил природы, неподвластных управлению. Сумев попасть в 1590 год, я была склонна согласиться с ним». — Серьёзно? Это такая логика?
«— Черт побери, Кит! Ты что натворил? — спросил ошеломленный Мэтью.
— Ничего, — угрюмо буркнул Марло. (…)
— Слушай, де Клермон, теперь ты наконец позволишь мне его убить? Я несколько веков подряд мечтаю оборвать его жизнь, — признался Хэнкок, хрустя костяшками пальцев». — «Несколько веков»? Хорошо, что ещё подряд, а не в разнобой. Кит Марло не вампир, он — даймон. А они не живут по несколько веков, как нам дала понять автор. Или таки живут?
Изабо (в нашем времени) рассказывает двум ведьмам, что Филипп «поощрял создание учебных заведений для женщин». На что следует реплика одной из ведьм:
«— Он искал Диану, — с уверенностью ясновидящей заявила Эмили». — Вот, что это?! Все знают, что Филипп умер в 1944-м году. Все знают, что Диана родилась в 1976-м. Мудрый (действительно мудрый) Филипп искал Диану за тридцать с лишним лет до её рождения?.. Отличный результат ясновидения.
А теперь авторские перлы из «Книги Жизни».
«Его, как сына, ты еще можешь учуять, но ты не хуже меня знаешь, что запах внуков практически не воспринимается». — «Его, как сына…» эта калька с английского уже, честно говоря, достала. Переводчики долгое время не озабочивались переводить на нормальный русский язык, и теперь этой дурацкой формой пользуются все, кому не лень. Можно же сказать: Он твой сын, и его ты точно учуешь… — Но зачем думать? И говорить по-русски? Однако это претензия опять к переводчику, а вот к автору вопрос такой: вампиры (в этой истории, во всяком случае) чувствуют всех и вся, они слышат «голос крови» абсолютно чужих людей, а вот своих внуков — фиг-то? Чуднó.
«— А ты, оказывается, умеешь вызывать потоки воды. Я и не знала. — Сара пристально поглядела на меня». — Всё страньше и страньше… В первой книге Диана от горестной разлуки с Мэтью чуть не устроила очередной всемирный потоп, — из неё вслед за слезами хлынули потоки колдовской воды. Потом она обо всём рассказала своим тёткам. И вот, пожалуйста, к третьей книге Сара всё забыла.
« Мы двинулись с максимальной скоростью, возможной для бесшумного передвижения. Хорошо, что я шла между двумя вампирами, предупреждавшими меня о поворотах. Без их зорких глаз и острого чутья я бы уже не один раз упала». — То есть потрясающий третий глаз перестал работать. Или про него забыли и Диана, и автор.
Я могла бы ещё продолжить, но думаю этого достаточно.
Резюме: читать можно только первую книгу трилогии.
А вот СМОТРЕТЬ сериал «Открытие ведьм» можно и нужно ВЕСЬ!