Наш артиллерийский дивизион расположился в трех километрах от населенного пункта, рядом с которым немцы обустроили мощный плацдарм. Они усиленно укрепляли его и все больше и больше расширяли. Нам была дана команда окопаться и быть готовыми к попыткам немцев прорваться в сторону юга.
Мы уже третий день стояли без дела, все орудия были вычищены, траншеи все вырыты. Все что можно было сделать, мы сделали.
- Долго еще будем без дела сидеть командир? – спросил меня один из командиров расчетов.
Я и сам не знал ответа на этот вопрос, а потому и не стал ничего отвечать.
Когда в последний раз созванивались со штабов, было приказано занять позиции и ждать. Мы прекрасно слышали, что совсем недалеко от нас шли бои, шум от взрывов и выстрелов доносился отчетливо. Но ввязываться в бой команды не было, у каждого своя задача, как говорится.
- Сколько надо, столько и будем! – ответил я любопытному командиру.
День длился долго, погода стояла солнечная, но было невыносимо жарко. Я сидел в тени от пушки, когда вдруг заметил на горизонте танки.
- Рота, к бою! – скомандовал я и побежал ближе к орудиям.
В бинокль я разглядел восемь танков, все они были не нашими, во всяком такие у нас не производили. Расчеты приготовились к стрельбе и ждали моей отмашки. Когда танки приблизились на расстояние выстрела, я скомандовал:
- Огонь!
Противотанковые пушки вздрогнули и прозвучал залп выстрелов пушек. Едва заметный дымок потянулся от каждого орудия. Я вновь припал глазами к биноклю и увидел, что три танка встали на месте. Остальные на мгновение остановились и замерли.
- Подождите! – закричал мне наводчик. – Здесь что-то не так, командир! Почему они по нам не стреляют?
- Согласен! – я немного замешкался, но быстро пришел в себя и приказал. – Прекратить обстрел!
Мне тоже показалось странным, почему это вражеские танки пошли на прорыв без пехоты, да еще и без огня. Здесь действительно было что-то не так. Оставалось только понять в чем подвох, а может это был просто отвлекающий маневр? Я судорожно огляделся по сторонам, оба фланга просматривались прекрасно, опасности я не заметил, а с тыла ее и не могло быть, там тянулся отставший от нас полк пехоты.
В это время оставшиеся танки развернулись и вскоре скрылись из виду ровно там же откуда и появились.
- Семеныч! – подозвал я к себе наводчика. – Пошли со мной, проверим что там за танки.
Мы с товарищем быстро добежали до одного из танков и открыли люк. Увидеть в подбитом нами танке наших танкистов мы ну никак не ожидали. Я схватился за голову и не знал кого винить в произошедшем. Мы уничтожили три танка с нашими танкистами. Такого чувства обиды я никогда не испытывал, хотелось плакать.
После выяснилось, что в соседнюю батарею поставили английские танки Матильда. И незадолго до нашего прибытия группу танков направили на освобождение одной из деревень. Выполнив свою задачу, танки возвращались на базу, но мы, не узнав их, открыли огонь. А как мы могли узнать, мы таких танков и не видели никогда, не наш значит вражеский. Все просто.
Вот такие истории случались из-за несогласованности в действиях командиров. Повезло, что нас всех за тот случай не направили в штрафной батальон, а могли бы, если бы очень сильно захотели. Командование пошло нам на встречу и признало свою вину, сославшись на загруженность, вызванную ухудшением ситуации на фронте.