Перед началом осады Мишка решил собрать информацию об Оле. Он завел толстую тетрадь, в которой отмечал, когда «объект О» приходит в школу, когда уходит, с кем дружит и что любит. Портрет цели постепенно обретал очертания. В одиночестве Оля возвращалась домой не так часто, как можно было подумать, всего-то один раз в неделю. Шанс пообщаться с глазу на глаз мог представиться только во вторник, после занятий в танцевальном кружке «Коко Джамбо». К «нечаянной» встрече Мишка тщательно готовился. Он заучил наизусть множество смешных историй, которые слышал от старших ребят, чью репутацию опытных ловеласов не мог подвергнуть сомнению ни один малолетка. Миха Шесть раз прошел путь от Олиного дома до школы с секундомером, проговаривая байки на время. У подъезда, когда Оля предположительно «поплывет» от искрометного юмора, Миша запланировал поцелуй. Для начала, конечно, в щечку. «А что, если она губы подставит? Тогда заведу ее в подъезд, начну мацать за грудь, а там уже…»
От дерзких мыслей Мишка поплыл. Он предусмотрительно выкрутил лампочку и убрал окурки с подоконника на площадке между первым и вторым этажами Олиного подъезда.
Наступил вторник. На истории Мишка сидел как мумия заключенная в саркофаг, на биологии – как окуклившаяся личинка, на географии – как незыблемые Гималаи. Взгляд Мишки приклеился к наручным часам. Шатко, как пьяная двигалась секундная стрелка. И вот, наконец, прозвенел звонок, обозначавший окончание последнего, шестого, урока. Мишка стал действовать четко, как Терминатор. Он вышел из школы, занял позицию, справа от крыльца. Там он отодвинул кирпич, достал из тайника заготовленную пачку сигарет, вытащил одну, чиркнул спичкой, затянулся. Никотин должен был успокоить, но Мишка вдруг ощутил, что в его легкие будто закинули лопату песка и позорно закашлялся на глазах у первоклассников. Закончилась хореография. Потянулись к выходу девчонки. Мишка принялся выискивать среди них Олю, но из-за дыма глаза сильно слезились. Объект «О» вполне мог ускользнуть незамеченным. Мишка волновался, клял себя и далекий остров Сахалин. Согласно плану, во рту обязательно должна была дымиться сигарета и Миха прикуривал уже третью, но затянуться толком не мог, задыхался, голова с непривычки кружилась, тошнило. Объект «О» все не показывался. Пружина на двери то и дело противно скрипела, и на крыльце появлялся очередной знакомый с дурацким вопросом: «Привет, ты что - куришь?» Мишка уже несколько раз хотел уйти домой, но не мог. Когда он отчаялся и думал о том, чтобы вторгнуться в женский туалет, на крыльце показался знакомый берет. Под ним – наушники. Оля слушала плеер и шепотом подпевала.
Настало время действовать. Поплевав на пальцы, Мишка зафиксировал непослушную челку слюной, выскочил из-за Олиной спины, и, как было запланировано, вцепился в сумку избранницы:
- Это ограбление! – выкрикнул он заготовленную фразу.
От неожиданности Оля завизжала.
- Михеев! Ты с ума меня сведешь! – она сняла наушники и схватилась за сердце.
Но Мишку было уже не остановить.
- Не бойся, Маша! Я Дубровский!
- Ты дурак, да? - она сжала кулак и приставила его к Мишиному носу. – Я Оля!
- Да знаю я, - примирительно сказал Мишка.
- Меня чуть кондратий не хватил…
- Пошли, провожу. Нам по пути. Сигу будешь? С ментолом.
- Я не курю. А ты чего такой бледный? — спросила Оля, подозрительно разглядывая Мишкино лицо. – И губы синие.
- А, это... Сейчас пройдет. Так вот, значит, Аллу Сергеевну знаешь?
Мишка, заикаясь от волнения, погнал заготовленную программу. Первым номером шла байка про историчку, которую якобы застали обнимающейся с физруком в спортзале. Мишка слышал эту шикарную сплетню от старшеклассника по кличке «Бамбук». Реакция слушателей была проверена. Девчонки, которым Бамбук рассказывал ее, чуть не валялись от смеха. Мишка закончил травить байку, но по необъяснимой причине она не вызвала у объекта воздыханий и тени улыбки. Кажется, Оля даже не слушала. Мишка вдруг отчетливо почувствовал себя идиотом. Пальцы на руках предательски задрожали, заученные фразы слиплись в вязкую словесную массу. Оставшуюся дорогу герой-любовник пытался рассказать историю про трудовика, которому ученики обработали халат эпоксидной смолой. Отрепетированные фразы осыпались, тщательно подобранные слова вылетали из памяти. Предчувствуя провал, Мишка фыркал и пыхтел, из последних сил пытаясь спасти шоу-программу. Наконец, история подошла к развязке и он выпалил убойную фразу: «А трудовик теперь спит в халате!» Но Оля не смеялась. Она молчала, уставившись себе под ноги. Мишка решительно повторил шутку. И снова ничего не произошло.
- В халате, понимаешь? В ха-ла-те! – повторял Мишка, как будто это могло все исправить.
- Да понимаю, понимаю, - с непонятной грустью ответила Оля.
Подошли к подъезду. Красный как майский флаг, Михеев вернул Оле сумку. Первая стадия операции бездарно провалилась. Впрочем, оставалась надежда на вторую. Сорвав внутренний стоп-кран, Мишка зажмурился и потянулся губами к девичьей щеке. Глухо стукнула дверь подъезда. Ощутив внезапную панику, Миша открыл глаза. Оля исчезла. Через открытое из-за жары окно подъезда доносились звуки шагов по бетонной лестнице. Внезапно в окне второго этажа показалась Оля.
- Сам идиот и шутки дурацкие! - крикнула она.
Мишка почувствовал себя самым ничтожным человеком на планете.
- А зачем тогда приглашала на танец!? - крикнул он в сторону опустевшего окна. – Дура меченая!
Но ему никто не ответил.
"Соблазн", повесть