Полностью осознавая свой ораторский долг и, приняв его как есть — не перегружать умы терминологией, или вообще, по мнению слушателей — ахинеей всякой , он, собрался было, встать и, пройдясь взад-вперёд, — тем самым, дать аудитории некоторое время на понимание высказанной им мысли, которую он лично, посчитал весьма глубокой. Но у самóй аудитории откуда-то появилась уверенность, что смена позиции лектора прервёт линию его повествования, и позже — судорожно пытаясь вспомнить — "на чём же мы тогда остановились?" — спотыкаясь, путаясь, теряя самообладание и нервируя слушателей, оратор заберётся в такие дебри, откуда, все они — вместе с ним, долго не выберутся, если выберутся вообще. И он, словно бы, услышав, или почувствовав передачу такого искреннего желания этих слушателей — врос в пол будто, не двинувшись с места. Понимает, значит! - подумалось всем о каждом отдельно. Но, как случается часто (с такими точно знающими людьми) — каждый уверенно понял что-то своё. И у каждого из них, сове