- Тоня, у тебя свекровь на работу устроилась? – Вика сидела за столом, вытянув ноги и прихлёбывая чай из чашки.
- Скажешь тоже, на работу… Нет, конечно. Шарится где-то целый день. А мне и лучше, хоть не указывает и не учит жизни.
- А я видела её в магазине. Сидит на лестнице: то ли уборщица, то ли смотритель какой-то. Меня увидела отвернулась, как будто незнакомы.
- В каком магазине?
- В нашем районе, в торговом центре, он у нас один.
Тоня задумалась на секунды, а потом махнула рукой: «Пусть делает, что хочет».
Саша звонил каждый вечер примерно в одно время, спрашивал: как дела, как мама, как Вовка. Оставалась неделя до окончания его командировки. Тоня докладывала ему: Вова ходит в садик, Надежда Петровна здорова и, вообще, всё нормально. О конфликте со свекровью умалчивала. Но звонок прозвучал однажды утром. Саша был недоволен, торопливо высказал, что знает о конфликте и, вообще всё знает, но ему не до этого сейчас – надо работать. Саша предупредил, что приедет и: «Вам мало не покажется, я покажу вам дружбу народов!». Тоня мало что поняла. Для неё конфликт со свекровью не первый и Саша это знает. Ничего экстраординарного не произошло, только немного затянулась обида свекрови. А по большому счёты обижаться следует Тоне на свекровь.
Саша приехал утром, вопреки ожиданию его к вечеру. Зашёл домой и первый вопрос был: «Где мама?». Тоня ответить не могла, знала лишь, что свекровь появится после обеда или ближе к вечеру. Саша был злой, скомандовал следовать за ним. В машине молчал и даже не сказал куда едут. Выехали на мост и направились в район города, где жила подруга Вика. Подъехали к торговому центру. Тоня догадалась, что информация об устройстве на работу свекрови дошла до Саши. Подумала: «Но Вика! Подруга называется! Наябедничала Сашке». Но правда оказалась более неприятной.
Тоня еле поспевала за Сашей. Саша зашёл в торговый центр, огляделся, прошёлся по первому этажу и повернул к выходу. Вышли на улицу и зашли за угол, там где расположился небольшой рынок. С одной стороны рынок ограждался бетонными блоками. На бетонных блоках, предусмотрительно застеленных газетками, сидел пожилой мужчина без одной ноги, а рядом с ним стояла жестяная банка, куда люди бросали деньги. На небольшом расстоянии от мужчины, прислонившись к блокам, стояла Надежда Петровна с пластиковым жёлтым ведёрком из-под майонеза «Ряба». Саша подошёл к Надежде Петровне и бросил в ведёрко пять тысяч. Надежда Петровна заулыбалась и только потом подняла глаза, чтобы посмотреть на благодетеля.
Домой ехали молча: женщины молчали со страхом, Саша молчал с негодованием.
Приехали домой, сразу с порога Саша скомандовал пройти в комнату, усадил Тоню с Надеждой Петровной на диван, сам сел в кресло напротив и сказал:
- Ну, кто начнёт?
Но женщины переглядывались и молчали.
- Начинай ты, мама. – Сказал зло, с прищуром посмотрел на мать.
- Я, сынок, попросила у Тони денег, у меня закончились, а пенсия только через неделю. Она меня стала упрекать, что я первый раз пенсию получила и неизвестно куда потратила. Какое ей дело куда я трачу пенсию…
- Как это «какое дело»? – закричала Тоня, - мало того, что всю пенсию спустила неизвестно на что, хоть бы за коммуналку заплатила, так ещё и просит… А ты знаешь, Саша, на что она денег попросила?
- Да, не всё ли равно, на что? Какое тебе дело… - кричала Надежда Петровна.
Саша решил не останавливать их, пусть кричат, ему нужно было знать правду.
- Не всё равно! Она, Саша, маникюр и причёску хотела сделать, чтобы тётя Маша завидовала… Так и сказала: «Пусть Машка обзавидуется там на своей даче». Я попросила её подождать, когда ты приедешь. Так нет же… За коммуналку, сказала, надо платить, а она упрекнула меня, что если бы не она, то и квартиры не было.
- А что неправда, что ли? Так бы и снимали квартиру, если бы я дом не продала. Она мне, Саша, сказала, что моего здесь только прихожая, а остальное «наше», так и сказала «наше».
- А она мне сказала, чтобы я не примазывалась, что я ни на что здесь не имею право, потому что не работаю и не работала никогда. Напомнила мне, что на ипотеку и вообще на всё ты зарабатываешь, а я, как будто, пустое место…
Саша молчал и слушал, слушал и молчал. Наступила пауза. Спорщицы или выдохлись, или упрёки закончились.
- Что дальше-то не рассказываешь? – Надежда Петровна, наконец-то, посмотрела на Тоню.
- Что рассказывать? – устало сказала Тоня и отвернулась.
- Ну, тогда я расскажу, если уж начали, – и уже спокойно продолжила: – Тоня стала хвалить себя, - в этом месте Тоня многозначительно хмыкнула, а Надежда Петровна продолжила: - «Я хорошая мать, хорошая хозяйка, я дома работаю, воспитываю сына». Я ей сказала, что её воспитание заключается: увести Вову в детсад, а вечером забрать. А я уже воспитала сына, который обеспечивает ей безбедное проживание. Я это сделала без отрыва от работы и домашнего хозяйства. Вове уже пять лет, могла бы и пойти на работу. И ещё я сказала, что ты сам будешь решать давать матери деньги или нет.
- Но и где здесь неправда? На что вы обиделись друг на друга? – спросил Саша.
Тоня и Надежда Петровна молчали, не спорили и не возражали.
- А пенсию свою первую, ты сам предложил, потратить на себя, я и потратила. Знала бы, что так… - вдруг оправдалась надежда Петровна.
- Мама, ты расскажи, как ты до попрошайничества докатилась?
- Случайно получилось, Саша, - засмеялась Надежда Петровна, но увидела грозный взгляд Саши, поперхнулась. – Я с Машей пошла на рынок за луком. Лук-севок ей надо было купить. Маша пошла искать какой получше, а я осталась с этим ведёрком… ведёрко-то она под лук взяла. Стою, а мне сначала один бросил денежку, потом ещё… Интересно стало. Вика меня видела в магазине. Я в магазин заходила, когда дождь.
- Мама, я тебя доктору покажу, психиатру. Это ненормально, ты меня пугаешь. А ты, Тоня, если бы обратила сразу внимание на слова Вики, не отмахнулась…
- Ну, покажи доктору, если тебя это успокоит. Я сама знаю, что ненормально. Я всего четыре раза, больше не буду тебя позорить. Обозлилась я на Тоню. - И добавила: - Я сегодня за Вовой в сад пойду, а вы отдыхайте.
Вечером Тоня сказала Саше:
- Саша, Надежда Петровна, наверное, права. Я на работу выйду, а она пусть домашними делами занимается и Вову в садик уводит и забирает.
- Будем считать, что ты сама догадалась.
