"Семейные распри" часть четвертая
Женщина разрывалась между своими двумя работами и ребенком. Ведь Настя по прежнему проводила весь день за ничегонеделанием и брезговала даже помыть малыша.
- Один раз представляешь, Люд… Сутки в одном подгузнике пролежал. Мы с ней поспорили немного, и я на работу ушла, а там попросили еще задержаться на смену. Прихожу, лежит… Уже даже и не плачет, умаялся, сил нет у малыша… - Валентина Михайловна нашла в лице соседки благодарного слушателя и продолжала изливать душу.
После такого Валентина хоть и долго мучилась, но решилась, и сама позвонила в опеку. Рассказала все как есть и про подгузники, и про кроватку. Можно было даже и не трудиться особо, описывая горе-мать, приехавшая по сигналу сотрудница только взглянула на кроватку - коробку с бледным и худым Филиппком поняла все сразу. Настя как ни странно сразу же кинулась качать права, вещала про сложные жизненные обстоятельства и отсутствие работы.
- Да, я запуталась в жизни!! – с вызовом она заявляла Валентине Михайловна в лицо. – А вы-то чем лучше? Сдали младенца в интернат и радуетесь спокойной жизни! Сашка бы не позволил никогда…
Видимо в череде ухажеров недо-невестка уже забыла, что младенец был совсем не от сына Валентины Михайловны. Вот и сейчас она, погоревав совсем не долго, снова отчаянно кинулась устраивать личную жизнь. Правда, кавалеров в квартиру водить перестала. Хозяйка лишь находила окурки от сигарет в горшках с цветами и резиновые средства защиты в мусорном ведре. Высказывать претензии Насте не было сил и потом, она была даже довольна что, хотя бы не видит и не слышит ее мужиков. Тем более после скандала с опекой Настя даже встала с дивана и как прежде начала худо-бедно готовить ужины.
- Знаешь, Люд.. Я ж думала исправится девка. Ну родила невесть от кого, ошиблась. Главно дело, Сашка все про нее спрашивает в письмах. Она-то ему давно писать перестала, а я-то пишу. Говорю, так мол и так, живет у нас…Пусть, говорит, мама, живет. Я ж ему всего то не рассказываю, ни про Ваську окаянного, ни про ребеночка. Чтоб поспокойнее ему там было.
Валентина Михайловна посмотрела на часы - маленькая стрелка пододвигалась к десяти вечера.
- А дальше что? – соседке не терпелось услышать продолжение рассказа о жизни Валентины.
Жизнь забавная штука, иногда подкидывает такие фортели - что диву даешься. В один прекрасный день раздался звонок в дверь – это вернулся Петр, отец Сашки.
Конечно, Валентина сразу дала от ворот поворот. Не хватало еще тут этого кобеля… Но Петр живо ткнул паспортом с пропиской прямо хозяйке в нос. Ведь Валентина Михайловна за почти пятнадцать лет так и не нашла времени выписать Петра, после того как он удалился устраивать новую личную жизнь. То проблемы с сыном, то две работы… Закрутилась. Кто же знал, что он имеет полное право здесь проживать. Да по правде сказать, по документам Валентина все еще числилась мужней женой…
- Так что, Валька посторонись. Я же у себя дома, в конце концов, - отодвигая хозяйку от дверей проговорил законный муж, густо дыша перегаром.
Место Петру нашлось в комнате на надувном диване. Спальное место мужчина предусмотрительно принес с собой. История оказалась стара как мир – дети Петровой зазнобы, которых она ему нарожала когда он еще метался между ней и Валей, оказались вовсе не от него. Хромоногая сожительница плохо передвигалась только по дому, а вот прыгать из койки в койку оказалась та еще мастерица. Впрочем, как сказал мужчина, он ни о чем не жалеет...