Джо Байден недавно сообщил, что он намерен избираться на второй срок – и тут же все страшно возбудились. Но я его сразу раскусил – он просто пользуется уловкой, которая сильно облегчает ему жизнь.
Я сам ею неоднократно пользовался. Вот, многие знают, что у немцев есть дурная привычка - значимый глагол ставить в конце фразы. К примеру: чувак что-то долго рассказывает, а в конце припечатывает чем-то вроде - «нихт гевезен». И ты начинаешь вспоминать – а чего он такого нагородил до того?
И это сильно напрягает.
Я вначале действительно долго мучился с этими ребятами, но потом мне подсказали один простой трюк – надо просто кивнуть и сказать: «Ну да, и наоборот – тоже верно!» Дальше уже начинает мучиться этот чувак – ведь ему приходиться вспомнить, чего он тут наплел, потом перевернуть все это вверх ногами и затем попробовать соотнести полученный результат с его первоначальной мыслью, о которой он, возможно, уже и сам забыл.
Эффект меня поразил. Во-первых, эти ребята перестали говорить долго. Во-вторых, они избавились от привычки заканчивать фразу с «нихт». Ведь в этом случае, после моего уточняющего ответа, им приходилось «минус умножать на минус» - что и в математике непросто.
В-третьих, они поняли, что со мной надо держать ухо востро, а я, в свою очередь, получил дополнительный бонус. Пока они распутывались со своим и с моим минусом, я мог спокойно выпить кофе и закусить халявными печеньками.
Но – это я отвлекся. Дело-то не во мне, а в Байдене. А Байден этот, хитрая штучка, разработал для себя уловку, которая могла бы вытянуть его на добавочные президентские сроки и еще и в режиме регулярного последующего обнуления. Эта уловка близка к моему трюку – но еще более экономна.
Вот, вкратце, как она работает. Сначала нужно изучить состав вопрошающей аудитории и разделить ее на две группы: нормальные, приятные тебе люди и остальные - прочие подозрительные личности. Если говорить об общении на президентском уровне, то эту задачу решают его помощники. Они изучают всех этих приглашенных, распределяют их на две группы и рассаживают их в определенном порядке.
Зачем эта последняя сложность? Ну, это понятно: если справа пойдут только хорошие вопросы, а слева – только плохие, то это будет выглядеть очень подозрительно.
Значит – вот эта схема. Она расписывается и, с пометками красным и синим карандашом, передается президенту. Эта схеме не должна быть слишком сложной, и она работает эффективно только при числе вопросантов не более двадцати. Для больших аудиторий нужны другие методы, они – есть, есть они и у нас, но мы не можем их раскрывать по причинам государственной безопасности.
Всё – президент готов. Его арсенал ответов не велик, но потому и эффективен. Ответов всего три, но их можно разбавлять разными движениями, улыбками, кивками, хмыканьем и меканьем. А сами вопросы можно и не слушать!
Уточним, что присвистывания американскому президенту не рекомендуются: в Америке свист – признак одобрения, и с этим можно попасть впросак.
Итак, всего три модельных ответа: «Ай ду!» (Ну да!), «Ай даут» (Едва ли) и «Ай-л би бэк».
Последний ответ хорошо отработан Шварценеггером (Терминатором). В зависимости от ситуации он может означать: «Ну, вы тут у меня!», «Пока, держитесь!» Или - «Не расходитесь, я – на минутку!», или что-то в этом роде.
Роль Голливуда здесь очень важна. На самом деле, весь президентский этикет в США разрабатывается в Голливуде, обкатывается в Голливуде, тестируется на большом экране – с тщательным измерением реакции публики, и уже только потом – приспосабливается к личности каждого президента.
«Ай-л би бэк», в киношной версии – «Я – вернусь» (И вам покажу!), изначально тестировался под президентскую кампанию Арнольда – которому казалось, что его родство с кланом Кеннеди поможет ему преодолеть запрет на выбор президента из числа не натуральных (по рождению) американцев. Эта надежда не оправдалась, но фраза пошла в народ через кино, и Трамп, в частности, ее использовал.
Как Байден работает с этим трафаретом? Тут есть некоторая тонкость. Кроме выявления статуса вопросанта (отмечен синим или красным карандашом), важно следить еще и за его мимикой.
Если этот позитивный (синий) вопросант улыбается во весь рот, то за его словами можно вообще не следить. Достаточно копировать его улыбку – с редукцией ее в 1,5 – 2 раза (президент вообще в проявлениях своих эмоций должен быть сдержан), терпеливо дождаться конца вопроса, сделать небольшую паузу (как бы подумав) и выдать модельное «Ай ду». Можно при этом еще и легко кивнуть головой.
С негативным (красным) вопросантом – то же самое. Выслушать (конечно, не вникая в смысл его дурацкого вопроса), вздохнуть, выдать – «Ай даут» и затем укоризненно покачать головой. Насчет движений головой нужно быть внимательным при посещении некоторых экзотических стран. Например, в Болгарии качать и кивать головой надо наоборот.
«Ай-л би бэк» в принципе годится везде. Сказав эту фразу, надо сразу уходить. Единственное правило: если находишься в стране с монархическим режимом, то уходить можно только после монарха. Сказал «Ай-л би бэк» и повернулся лицом к монарху. Монарх встает и уходит – можно уходить и вам. Не раньше!
Есть еще две полезные фразы. Одна – «Ноу комментс!» (Без комментариев!) для президентов не очень годится. Такая отмазка – все же для персон более низкого ранга – типа министров, послов, и т.д.
Для президента универсальная модель отказа от ответа такова: «Некст квестчин!» (Давайте другой вопрос!) и широкая улыбка.
Вообще, улыбкой можно смягчать любое действие, надо только следить, чтобы она не попала на красного вопросанта.
Теперь – для тех, кто не планирует работать президентом. Во-первых, вернемся к «обнулевке». Это универсальный трюк годится для всех. Но покажем его применение на примере Черчилля.
Вот – его прокатили на выборах. Он немедленно стал везде утверждать, что все трудности в стране – из-за замены его на Эттли.
Но ведь Эттли у власти всего несколько месяцев, а до него правил ты? Значит – это ты?...
И сразу – обнулевка: Я занимался только войной, мне было не до прочего!
Ну, с этим не очень у него получалось. Тогда – следующая отмазка: Сейчас было бы еще хуже, если бы я не тратил все свои силы на улаживание отношений Рузвельта со Сталиным.
Хороший ход: Рузвельт уже умер, Сталин занимался своими внутренними делами, а материалы встреч «Большой тройки» тогда были еще в большом секрете. Короче – опровергнуть некому!
Но народ видел, сколько он тянул со вторым фронтом, в итоге завлек американцев в Италию и в Германию прибежал уже на падающем флажке. Не очень ему поверили.
Тогда он придумал еще одну «обнулевку»: Всё в мире сейчас было бы хорошо, если бы не советские коммунисты, которые набросили на Европу «железный занавес». Ну, а под этим занавесом они творят что-то совсем нехорошее.
Ну да, коммунисты в СССР - действительно что-то творили. Создали атомную бомбу и отменили продовольственные карточки. Раньше, чем Великобритания, на территорию которой не вступил ни один вражеский солдат.
Но у Черчилля в запасе – еще одна «обнулевка»: «Забудьте все, что я говорил, главное – это ценности демократии. А главные противники демократии, это – Советы, у них вообще только одна партия». И – так далее.
Но тут его слушать совсем перестали. И он пошел писать мемуары. Тоже – своеобразная «обнулевка»!
В последующей практике из этого трюка выросла идея «Трех конвертов». Она хорошо известна, не будем на ней останавливаться.
Дальше – о приеме, который обычно называют «развесовка натрое». Честь его изобретения можно приписать Коле Дудкину, с которым я учился в университете в одной группе. Коля – известный спортсмен, чемпион по прыжкам. Но прыгать умеют все и Боб Бимон как-то махнул аж за девять метров.
А дальше? Скажем – за 15, 17 метров? А дальше прыгнуть никому не удавалось и околоспортивная публика заметно приуныла. Здесь кто-то предложил воспользоваться опытом штангистов, который один вес распределяют на три раза.
Как? Да просто! Полтонны за раз никому поднять не удавалось и они решили брать его за три движения. Попробовали – получилось. Так у них всё и пошло.
Особенно у них в этих делах отличился некто Жаботинский – который потом несколько приустал и решил создать государство Израиль. Здесь он и применил – впервые в политике – прием «трех движений» (или – «трех качков», на иврите).
Первое движение – партизанская война и изгнание из Палестины англичан. С последним вначале пошло не гладко, англичане намек поняли только подрыва какого-то их герцога.
Второе движение – коллективизация. Здесь они воспользовались сталинским опытом, но, чтобы их не обвинили в плагиате, свои колхозы они назвали «кибуцами».
И, наконец, третье движение – завоз в Израиль русских. «Русскими», следует напомнить, в Израиле называют евреев, которые в СССР под страхом сталинских пыток записывали себя русскими.
Сначала в Израиле таким товарищам верили просто «на слово», но когда поток репатриантов стал нарастать и, по их прикидкам, в стране Советов число таких скрытых евреев стало приближаться к ста миллионам, они спохватились и начали требовать всяких справок и других документальных доказательств. Простого свидетельства - "Я с этим братаном вместе чалился" - стало уже недостаточно.
В дальнейшем – если вам интересно, проблема решилась сама собой: поток таких скрытых советских евреев перенацелился на США. Правда, сейчас они чаще именуют себя мексиканцами.
Другой мой друг, Володя Рачихин, перебрался в США как раз по этой линии. Он на попутках добрался в Калифорнию из Мексики, где наша спецгруппа снимала фильм «Красная палатка».
Потом мне рассказывали, что все эти ребята на Володю страшно обиделись: по их плану, они должны были все загримироваться мексиканцами, чтобы в режиме съемок постепенно придвинуться к границе и затем, изображая инсургентов, с криками «Виват», «Долой» и «Доколе – оле-оле-оле!», всей ватагой прорваться на американскую территорию.
Володя всё это им сорвал - всю группу-труппу киношников после его побега сразу вернули на родину. Позже в США вышла книга «Беглый Рачихин», по которой в Голливуде хотели даже снять блокбастер с Бредом Питтом в главной роли. Но тут пришел Горбачев и кино кончилось.
Но это я - отвлекся. Значит, Коля эту методику освоил и стал легко выпрыгивать за 16 метров. Боба Бимона это так расстроило, что он прыжки бросил совсем и решил основать сеть закусочных. Как у него там пошло дело – не знаю, а врать – не буду.
Секрет таких дальних прыжков вы, конечно, уже поняли: вместо одного толчка одной ногой надо делать три толчка. Одной ногой? Не думаю.
На самом деле, вы тут задали неправильный вопрос. Правильный вопрос: почему именно за три движения, а не за два, например? Или – за пять и больше?
Насчет пяти движений (или – больше) вопрос был разрешен сразу в практической плоскости. Оказалось, что скорость от разбега иссякает уже в четвертом движении и дальше спортсмен должен просто перебирать ногами, не двигаясь с места.
Теперь – вариант с двумя движениями. Штангисты, кстати, именно к нему в итоге и пришли. Но у прыгунов с этим вариантом возникла одна проблема – какими ногами толкаться? Пример штангистов – двумя сразу – на практике был опробован и отброшен. Не буду вдаваться в детали – попробуйте сами и его недостатки сразу станут вам ясными.
Значит – одной ногой. И тут сразу возник вопрос вопросов: начинать с толчковой ноги или со второй, более слабой. При двух движениях ответ понятен: начинать надо с сильной ноги и потом дополнительно подскочить со второй ноги. Но результат – разочаровывал. Некоторые на двух движениях выдавали даже меньшую дальность, чем с одного прыжка.
Поэтому пришлось остановиться на трех движениях. Итак – три толчка, три прыжка. Варианты левой – два раза правой или наоборот показали низкую эффективность и так в международную практику вошел принцип очередности (в физике он именуется - принцип непарной сингулярности Якобсона-Коровкина).
Опять – варианты: сильной-слабой-сильной или слабой-сильной-слабой. Любой, успешно сдавший ЕГЭ, определит, что во втором варианте из трех прыжков два исполняются слабой ногой. Значит, эффективность такого варианта – ниже (что и подтвердилось на практике). Коля здесь, кстати, взял готовый вариант. Проще – списал ответ, что за ним водилось.
Итак, у нас остается только вариант – толчки сильной-слабой-опять сильной ногой.
И теперь я перехожу к самому главному. Почему именно – Коля Дудкин и наш экономфак университета? А всё дело в том, что на том же факультете и в том же университете несколько позже проходил курс обучения Егорий Гайдар, которого вы все знаете. А Коля Дудкин был человек у нас крайне популярный и об его успехах у нас ходила громкая молва.
Естественно, всё это захватило и молодого Гайдара. Здесь-то и запала в его душу гениальная мысль о преодолении пропасти в три прыжка (три движения). Которую он потом с таким блеском воплотил в нашей стране.
Но на этом я останавливаться не буду – об этом все знают. Отмечу только важность вот какого момента – который со свойственной ему проницательностью сразу заметил Анатолий Чубайс.
Вот он, этот момент: при тройном прыжке через пропасть после первого толчка сильной ногой обратно вернуться уже невозможно. Или, в интерпретации А. Чубайса: «Нас часто критикуют некомпетентные люди, которые говорят, что мы не рассчитали последствий шоковой терапии. Так у нас и не было такой задачи. Эффективно или неэффективно всё это у нас получится – для нас, для нашей команды, никакой роли не играло! Главное – заворотить реформы так, чтобы о возврате не было и речи!»
Вот, примерно такая цитата. Возможно, в отдельных буквах или словах я напутал, но общий смысл – именно такой.
Поэтому жаловаться сейчас не на кого. Нынешний результат – именно такой, какого гайдаровцы и добивались. И всенародные ликования тех времен общенародно эти реформы и эти результаты признавали.
Ну, пора заканчивать. Общая идея состоит в том, что все эти уловки, трюки и приемы – давно известны в мировой практике. И их применяет не только Джо Байден.
К примеру, «развесовку натрое» удачно применила в Германии Ангела Меркель. Когда у нее возникли проблемы с электоратом, она элегантно отвлекала внимание публики от выборов двумя сильными ходами («прыжками»): первый ход – гуманитарно пригласить беженцев, второй ход – отправить их обратно, за что электорат будет ей особенно благодарен (старый прием: привести в дом козла, потом – убрать козла) . А третий ход, разумеется - триумфальные перевыборы.
Правда, потом что-то пошло не так. Беженцы освоились в Германии: им нравились пособия и свободные девушки. Меркель даже как-то забеспокоилась, но тут грянула пандемия и всё забылось (третьим ходом ей рекомендовали «обнулевку», но ее муж категорически с этим не согласился: «Соседи - сказал он ей - будут коситься!»).
Вот – всё. Про опыт России в этой перспективной области политической науки рассказывать не буду – вы и так его знаете. А о деталях можете справиться в нашей замечательной и великолепной Госдуме – в которой уже, похоже, более половины депутатов – доктора политических наук. Вы их выбираете – их и спрашивайте!
А за Джо Байденом – следите! Этот парень покажет еще немало интересного. И всё – только через три простых слово-выражения!