Начало 1 части тут.
Все педагоги должны, один раз в пять лет, учиться на курсах повышения квалификации, а я уже давно не училась, и никто в коллективе не учился. Отправили меня на учёбу вдвоём с заведующей отделением. Она полукровка – отец казах, мама татарка, красивая! – высокая, стройная, ноги длинные, кожа янтарём светится, глаза, как у Аэлиты, к вискам ползут, тёмно-коричневые, влага в них от края до края плещется, смеётся, как дитя малое, частенько, задорно и имя у неё, в переводе с казахского – диковинный цветок. Краса, да и только! Общая дорога сблизила, разговорились, воистину – красота, это ещё не счастье:
-Восемь лет мне было, семья у нас большая, дружная, родители любят друг друга, в любви росли, правда одного брата отдали родственникам, есть у нас обычай такой, вы знаете, теперь не роднится с нами, обижается, и я его понимаю. Так вот, восемь лет мне, случился приступ аппендицита, я по жизни терпеливая, молча боль переносила, пока сознание не потеряла, перитонит, спасли, но начались женские проблемы, спаечный процесс, кисты в яичнике, ещё две операции перенесла в разное время, сказали врачи, что материнство под большим вопросом. Выучилась на врача, замуж вышла за хорошего человека, любит меня, а детей нет. Лечусь, муж обследовался, у него всё в порядке. У мужа пятеро в семье, трое братьев, отец их строго держал, а как его не стало, времена вольные начались, братья в загул ударились. Муж начал задумываться о последствиях пьянок, да гулянок и, ещё перед женитьбой, бросил пить, совсем. Мне повезло. А младший брат умер в пьяном угаре, нашли его через три дня, мужа вызвали на опознание, он потом долго мучился, до депрессии дело дошло, увидел брата раздувшегося, кожа полопалась, жара стояла, в крови много алкоголя обнаружили. У старшего брата хорошая семья, но спивается, а невестка умница, в полиции служит, двое мальчишек растёт. Свекровь и предложила одного из мальчишек нам отдать, так грех в семье пошёл, невестка взбунтовалась, стеной встала, теперь не роднится. А я себя виноватой чувствую. Муж утешает, как может, любит, да надолго ли его любви хватит, уж очень ему детей хочется.
/Прошло несколько лет, как-то зашла она ко мне в кабинет:
-Посоветуйте. Надумали всё же ребёнка взять. Что скажете мне?
-Дорогая моя, Краса, совет в таком деле дать не могу. Мнение своё скажу. Приёмный ребёнок, это ответственность огромная, не каждому по плечу. Себя забыть придётся, от многого отказаться. Вы много лет живёте для себя, привыкли, одеваетесь, как модели, отдыхаете на дорогих курортах, друзей много, весело живёте. Ребёнок на 18-20 лет всех сил, всех средств потребует. Готовы ли вы к этому? Хотя вы не можете этого знать сейчас. Хорошо, хорошо подумайте, святое это дело, потому что жертвенное.
Через некоторое время получила приглашение на той, по случаю удочерения. Гуляли широко, народу много, вся родня съехалась, все радовались. Потом частенько заходила ко мне, грустная, вздыхала:
-Как вы были правы, но я не жалею о содеянном. Трудно мне, жизнь совсем другая пошла, и полюбила дочку не сразу, раздражало всё: грязные памперсы, бессонные ночи, свой собственный вид, но держусь, подрастает, лепечет что-то, по щекам меня гладит, любить начинаю, но подумаю - братьев и сестёр своих больше люблю. Муж водится с ней, но я вижу, нежных чувств не питает, относится к ней, как к сестрёнке. Ответственность оба чувствуем, по-своему любим, что ж, раз Аллах своих детей не дал.
Подумайте тысячу раз, прежде чем взять ребёнка, если готовы к жертвенности, если хватит терпения, тогда берите. Чтобы поднять чужого ребёнка, большая душа и сердечность требуется. А дело это святое, божеское./
Курсы квалификации были в Москве, в колледже, где директорствовала автор учебников по «Сестринскому Делу» С.А. Мухина, врач, разумеется, но энтузиаст СД, объездила мир, опыт перенимала, создала замечательный учебник, открыла при городской больнице отделение ухода, где проходили практику её студенты, а преподавателями у неё работают медсёстры с высшим образованием, они учат тому и только тому, что должна знать медицинская сестра. А человек – красивый!
Москва как-то притихла, затаилась, нет такого разгула, хаоса девяностых годов, конец эйфории от свободы. Выживаем? Проживала в частной гостинице, впервые, так сказать. Персонал вежлив, чистенько, скромненько, ничего нового и цена умеренная. Учимся жить в новых условиях, вроде бы, как бы, при капитализме.