Как мы и договорились с посетителями канала «Блоговест», сегодняшний материал будет посвящен человеку, без участия которого я бы самостоятельно не вылетел, а значит и не стал бы на крыло. Для тех, кто не знает ШКРАБ – «школьный работник». Так в Советском Союзе называли летчиков-инструкторов военных авиационных училищ из Буратин пилотов выстругивавших.
Как бы это не показалось странным читателям, которые что называется в теме, но данное повествование будет посвящено не моему первому командиру экипажа, ему я без сомнения посвящу отдельные воспоминания, а командиру 1 звена 5 «гвардейской потанинской» эскадрильи Жердевского учебного авиационного полка Борисоглебского ВВАУЛ тогда старшему лейтенанту Андрею Губичу. Отчество, к сожалению, за сорок лет в памяти стерлось. По имени и отчеству мы тогда с нашими летчиками не общались – кто были они и кто мы. Только товарищ старший лейтенант, да товарищ капитан и так до полковника…
Да и не обидится он уже: долго я его искал. Нашел. Но поздно – годом бы раньше.
На грунтовый аэродром Уварово нас, тогда желторотых первокурсников, выкинули 9 мая 1985 года. Летчиком-инструктором в нашем экипаже был капитан Валера Беленов. И его отчество, к моему сожалению, годы стерли. Мои подписчики в опубликованных в блоге повествованиях эту фамилию уже встречали: пришел он в УАП, как мне сообщили читатели и его однополчане, из 655 ИАП, что в Пярну дислоцировался, с Як-28П, а потому и воспитывал он нас по законам строевого полка. Вот только мы, желторотики, еще пилотами не были! Нам только предстояло первый раз вылететь самостоятельно на Л-29…
Хотел об одном инструкторе написать, а не вспомнить другого, оказывается, не получается: не сведи меня армейская судьба в тот год хотя бы с одним из них – и не получилось из меня летчика! И человека, которым я стал.
Короче, командир экипажа капитан Беленов, относясь к нам, еще ни разу не летавшим самостоятельно, как к уже состоявшимся пилотам, планировал каждому из своих курсантов в смену по три заправки. Делал он все, чтобы всех нас в определенные командованием сроки самостоятельно выпустить!
Забегая вперед, скажу, что он весь экипаж из 5 курсантов выпустил. Вот только не понимал он, боевой летчик, гонявший в небе Дальнего Востока самолеты потенциального противника, психологических особенностей своих подопечных, которых ему предстояло поставить на крыло.
Мою в частности: первую заправку я отлетывал образцово-показательно, а в последующих начинал, что называется, «косячить».
Но как раз это понял мой КЭЗ Губич. Выпуска он из Борисоглебского ВВАУЛ был, если память не подводит, 83 года. С 21-го по неизвестным для меня причинам он был списан и потому шкрабил в Жердевском УАП.
К своим армейским «недостаткам», что летчик он был, как говориться от Бога, командир дай Бог каждому военнослужащему такого, ШКРАБ Божьей милостью, так еще и человек – человечней не придумаешь! По крайней мере, мы у КЭЗа Губича и капитана Беленова ошибки в полете кубометрами выкопанной после полетов земли не измеряли! Забытые у койки в казарме носки, уж извините за интимные подробности, и небрежно брошенные окурки, со всеми воинскими почестями хоронили. Было дело! Воинская дисциплина по разному прививается! Но ям за плюс-минус десять километров по скорости и 20 метров по высоте не копали.
Но матершинник, должен Вам доложить, КЭЗ был знатный: обветренный морскими ветрами боцмат по сравнению с ним юнга. Самое литературное: «Тебе не самолетом, а трактором рулить нужно…» Но только в задней кабине. На земле я ни разу от него ни матерного, ни грубого слова не услышал!
Последние 5 полетов перед самостоятельным вылетом Губич планировал мне лишь по одной заправке в смену. И летал эти оставшиеся заправки со мной только он…
Комэск Потанин, выйдя из «квадрата», увидел посадку очередной Элки. Повернувшись к офицерам, он сказал:
- Смотрите, как садятся летчики первого класса.
- Командир – это курсант Иванов.
- Да ладно. Быть такого не может!
Это была моя первая самостоятельная посадка. И последняя, как ее оценил командир эскадрильи.
До переучивания на 21-ые я всегда сажал самолет с низко опущенной передней стойкой. Драли меня, конечно, Сидоровой козе на зависть, но я так видел и мне так было удобно… Ведь ни одного «козла» не допустил.
Опять же хотел об одном летчике писать, а закончу благодарностью к обоим: старший лейтенант Губич меня выпустил, а мог бы списать, будь другим человеком, а капитан Беленов научил меня летать! Царствие Вам небесное, командиры! И ПМУ на новом месте службы!