Звонок из Израиля. И звонят не восточные хачи, а моя подруга Саша. Мы не общались и не виделись лет семь. Моя жизнь показалась ей интригующей, такой, что она не сдержалась и позвонила, а я на самом деле просто смиренно лежу и мечтаю ещё день перетерпеть, чтобы не идти к врачу раньше назначенного. Я могла бы сказать грубым словом, как мне это надоело. Но в тексте, где есть моя Саша, грубых слов быть не может. Прямо захотелось поставить ее смех рингтоном на телефон. И такой же голос у нее, как на парах, или после пар в Темпо на Рокоссовского в тот самый раз, когда Вадим впервые нежно поцеловал ее по дороге в уборную. Вадим, который обратил внимание на то, как я красиво раздеваюсь, а не швыряю на стол пальто. Вадим не помнит сейчас ни того, ни другого, а мы смеёмся: девочки помнят все.
Короче, мне прямо захотелось послушать песни из фильма Бар Гадкий Койот. Правда это было ещё в школе, наверное.
Март дался тяжело. Я не сделала ни одной домашки по курсу и забыла про платежи. И получается снова как будто бы с нуля. Завтра мне нужно зайти к стройбанам и попросить разрешения сделать замеры в строящемся доме неподалёку. Наверное, дизайнерская учеба - первое в моей жизни дело, в успех которого я слабо верю, но очень хочу попробовать. Причина в том, что на сегодня я просто дико устала и, если раньше я гордилась всеми наши проектами и своей многозадачностью, то сейчас мне хочется заплатить, просто чтоб от меня хоть на день отвалили. Я высоко ценю хорошие отношения и, когда мой руководитель говорит "держись!", я держусь, хотя мне кажется он догадывается, что после каждого "держись" я иду и глотаю слезы. Благо, что он в Москве. Тет-а-тет нельзя себе такое позволить. Субординация, ты-вы, и все такое.
Дружеский звонок из Израиля капитально взбодрил, захотелось сделать визит в Святую землю и повиснуть вниз головой на первой попавшейся кошерной пальме - так сильно я соскучилась по путешествиям; обнять крепко Сашу, Вадима и маленькую Эмму и сварить всем на ужин отличного, халяльного борща.