Сегодня многих интересует происхождение матери Сулеймана Великолепного. Была ли она принцессой из Крымы простой наложницей их Причерноморья. Самое интересное современников этот вопрос почти не волновал - во первых, речь шла о женщине, а говорить о них публично у мусульман не принято. Во-вторых, сама идея власти, дарованной Богом, вопросы происхождения отводит на второй план. Уже потом, глядя на Европу, турки стали искать способы ещё больше оправдать право своей династии на власть.
Хорошим примером таких способов в является мама Сулеймана, которую традиция называет представительницей знатного тюркского рода Гиреев. Об этом, например, говорит табличка около её усыпальницы.
На самом деле, этот вопрос не может быть разрешён однозначно - есть аргументы и за, и против её благородного происхождения. Лично мне аргументы против кажутся сильнее, но я попробую быть объективной.
5 аргументов против
- Историк 20-го века Исмаил Хаккы Узунчаршылы (1888 - 1977) обнаружил документ, относящийся к благотворительному фонду Хафсы в Манисе, где она названа Хафса бинти Абдулмуин, то есть Хафса, дочь раба божьего. Этот маркер указывает на то, что женщина была рабыней;
- Очень известный турецкий историк Чагатай Улучай также сомневался в благородном происхождении Хафсы и подкрепляет это другим документом, где женщина записана как Хатун бинти Абдул-хай;
- Нет свидетельств, относящихся к периоду жизни Хафсы, в которых что-то говорилось о её благородном происхождении (впрочем, и обратное тоже не утверждается);
- Имеются сведения, что к 16-му веку междинастические браки считались крайне неблагоприятными. Лесли Пирс утверждает, что как только османы утвердились в своём мировом превосходстве (завоевали Константинополь), в других династиях уже не было достойных кандидаток для вступления в брак. Простыми словами, у османов появилось пренебрежение к династическим бракам, поскольку они уже никого не считали ровней себе. Своих дочерей замуж в другие страны они тоже не отдавали;
- Если всё же допустить возможность династического брака, невероятно, чтобы это был Селим. Баязид II (годы правления 1481-1512 гг.) не хотел видеть этого своего сына на троне (чего стоит ссылка в далёкий санджак Трабзон), потому бы и не допустил союза с крымским ханом через брак. Но можно возразить, что этот самый союз в итоге произошёл, в борьбе за власть хан поддержал Селима. Но был ли причиной династический союз? Вопрос открытый.
5 аргументов за
- Не все историки и современники считают, что династические браки были под запретом. Так Андреа Фосколо, венецианский байло в Стамбуле, в двух письмах 1511 намекает на родственные связи Селима и Гиреев, правда речь о браке то ли его сына, то ли дочери;
- Современник событий, венецианский обозреватель Якопо Контарини упоминает, что сын Баязида в Каффе через брак породнился с крымским ханом. Но Улучай утверждает, что это был другой сын Баязида II, а именно Мехмед. А вообще, и этот брак мог остаться только планом: Кемальпашазаде сообщает, что пара была «несовместимой», а брак «несоответствующим»;
- Хафса отправилась с Сулейманом в Кафу, что (уже потом) отлично уложилось в теорию о том, что это назначение было неслучайным - принцесса и её сын гостили у родственников - просто идиллическая картина. На самом деле, Крым был далеко не первым и вовсе не самым желанным вариантом для губернаторства молодого Сулеймана - два других назначения сорвались из-за возражений его дяди Ахмеда;
- Версия о том, что Селим женился на крымской принцессе, но это случилось позже, и женщина не была мамой Сулеймана. Потом эти две фигуры для историков стали одной. Но её источник не слишком надёжен - анонимная греческая хроника, которая и говорит о свадьбе Селима и крымской принцессы Айше в Кафе (Феодосии) в 1511 году. Да и никаких следов этой женщины больше не встречается
- Есть несколько писем Селима I хану, в которых первый обращается к последнему как «мой отец» [бабам]. Например, письмо, которое Селим послал хану после своего восшествия на престол, в котором просил отправить Сулеймана в Стамбул. Или в другом письме - о первой крупной победе Селима над другим правителем в Чалдыране. Но в более поздних письмах Селим к хану так не обращается. Очень возможно, что Селим использовал это обращение не из родственных связей, а чтобы подчеркнуть благодарность за ту поддержку, что оказал ему хан в борьбе за власть.