Музыкант Ben Webster, Бен Уэбстер.
Во всём пантеоне джаза есть, пожалуй, только два саксофониста, которые попали туда исключительно из-за своего звука - это альтист Джонни Ходжес и тенорист Бен Уэбстер. Звук Бела Уэбстера, то вкрадчивый, то напористый, но всегда соблазняющий, любили сравнивать с обликом Кларка Гэйбла или голосом Фрэнка Синатры.
Как вспоминал Юрий Чугунов, у нас в Москве в начале 60-х годов имя
Бела Уэбстера появилось с лёгкой руки и Германа Лукьянова в совершенно неожиданном смысле. С подобающей ему странностью Герман всех красивых девушек называл "Колтрейнами", а тех, кто не так был красив по его мнению - "Бенвебстерами". В ту пору в среде джазовых музыкантов, рождавшей свой оригинальный жаргон, можно было нередко услышать:
- "Смотри, "Колтрейн" идет, да нет, пожалуй, "Бенвебстер"".
- Чугунов Юрий Николаевич - композитор и педагог, музыкант и аранжировщик, художник и писатель. Одна из знаменитых работ Юрия называется "Семь кругов джаза".
Бенджамен Фрэнсис Уэбстер родился в 1909 году в Канзас-Сити. В школе его учили игре на скрипке, а сосед по имени Пит Джонсон, в истории джаза он оставил след как выдающийся мастер рэгтаймов и буги-вуги, показал как надо играть джаз на фортепиано. Бен оказался способным учеником и рано начал работать пианистом в оркестрах и ансамблях Среднего Запада, пока на его пути не встретился необычный семейный оркестр Уильяма Янга. В этом оркестре не только трое детей Янга, но и мама Сара играли на саксофонах. Сыновья Янга - Ли и Лестер были ровесниками Бена. Янгу был нужен пианист.
- "А вам не нужен еще саксофонист?" - спросил Бен у старшего Янга.
- "Нужен" - ответил Уильям и улыбнулся.
- "А если у него нет инструмента?" - поинтересовался Бен.
"Дадим" - захохотал мистер Янг.
- "А если он нот не читает?" - допытывался претендент в дети мистера Янга.
- "Научим" - падая в пароксизмах смеха, ответил шеф семейной антрепризы.
Так. эту историю рассказывал много лет спустя Бен Уэбстер, сам покатываясь от хохота:
- "Я учился читать ноты и играть на саксофоне, сидя бок о бок с Лестером Янгом".
Окончив у Янгов полный курс саксофоновых наук за три месяца, Бен стал быстро делать карьеру как саксофонист. Его взял к себе Бенни Моутен, с которым он в 1932 году впервые выступил в Нью- Йорке, потом он играл у Бенни Картера, у Кеба Кэллоуэя, у Флетчера Хендерсона. В ту пору гремела слава Коулмена Хокинса, и однажды в Каизес-Сити местные тенористы решили его проверить. Об этом рассказала позже известная пианистка Мэри Лу Уильямс:
- "Слух о том, что Коулмен Хокинс выступает в "Черри Блоссом", быстро разнёсся, и уже через полчаса там были Лестер Янг, Бен Уэбстер, Хершел Эванс и еще несколько ребят, которые пригласили его поиграть после работы. Коулмен не знал, что они народ рьяный, и не отказался, хотя целый день играл. Я прозевала этот джем и спокойно спала, как вдруг около четырех утра услышала, что кто-то царапается в окно. Это был Бен Уэбстер. "Собирайся, кошечка" - сказал он, и добавил: "У нас давно уже идет сессия, и все пианисты выбились из сил. Хокинс уже снял с себя рубаху, но все еще играет. Ты должна нам помочь". Да, Хокинс такого не ожидал".
Важнейшая глава творческой биографии Бена Уэбстера относится к его работе в оркестре Дюка Эллингтона, начавшейся в 1935 году.
Вот что писал а своих мемуарах Эллингтон:
- "Бен Уэбстер был важным приобретением для оркестра в то время. Его тенор говорил, когда он играл. И саксофоновая секция сразу обрела зрелость, слитность звучания, которой до этого не было. Так у меня всегда есть иена для Бена".
В голосе маэстро сквозит обида. Уэбстер не остался на всю жизнь с Дюком, хотя чрезвычайно подходил к этому оркестру и к эстетике Эллингтона. С его приходом в оркестре впервые появилось пять саксофонов, возник их специфический звук, а самое глазное то, что оркестр записал немало пьес с роскошными соло Бена Уэбстера, вошедшими в хрестоматию джаза, например такие пьесы как: "Всё так скоро" ("All Too Soon") и "Кроличий хвостик" ("Cotton Tail").
Другая важная страница творчества Бена Уэбстера в конце 30-х годов - это сотрудничество с ансамблем пианиста Тедди Уилсона и выдающейся джазовой певицей Билли Холидэй. Пожалуй, здесь раскрылся его талант партнёра, музыканта ансамбля, умеющего и поддержать основного солиста, и украсить вещь своим развернутым соло.
После ухода от Эллингтона в середине 40-х годов Бен Уэбстер становится одной из наиболее популярных фигур на нью-йоркской 52-й улице. На Фифти- Секонд стрит, среди джазменов более известной под именем "Свинг-Стрит", было много джазовых клубов, баров и ресторанов, где звучал только джаз. Сейчас там этого уже нет, высятся застеклённые небоскрёбы, а в память о былом свинге остались только вплавленные в асфальт тротуара чугунные доски с именами великих джазменов. Есть там и квадрат с именем Уэбстера.
На "Свинг-Стрит" Уэбстер выступает во главе разных ансамблей, собранных по случаю, и ещё полнее раскрывается в исполнении баллад. Теперь по звуку ему просто нет равных. Как писал бостонский критик Боб Блументал;
- "Его тенор, итак внушительный, звучит совершенно величественно, от богатого нижнего регистра до свистящего шёпота вверху, он рычит и срежет в быстрых вещах и становится совсем другим, кротким и благочинным в лирических пьесах".
Совершенствуется и его фразировка, он обретает замечательную способность извлечь максимальное количество нюансов из минимального числа нот. Поражает его способность превратить исполнение простой, порой банальной мелодии в произведение высокого искусства.
В 1954 году он делает серию записей со струнными, которая по своему совершенству не уступает аналогичным за Чарли Паркером. Для Уэбстера аранжировку сделал Ралф Бернс, лучшей кандидатуры для этого было бы невозможно найти.
В 1959 году в одну из нью-йоркских студий вошли Бен Уэбстер, Оскар Браун и Эд Тигпен, чтобы записать одну из лучших пластинок серии встреч выдающегося пианиста со знаменитыми солистами.
В конце 50-х годов Уэбстер появляется в нескольких телевизионных фильмах, запечатлевших игру старых мастеров, а первую половину 60-х годов проводит в Лос-Анджелесе и выступает редко. Его пластинка, на которой он встречается с Джерри Маллигеном, сразу попала в поле внимания критики. В 1965 году Уиллмс Коновер привез несколько пачек этих пластинок на международный пражский джаз- фестиваль и дарил их как новую сенсацию.
А Бен Уэбстер к этому времени уже переехал в Европу, решив покинуть свой материк. Он поселился, в Дании, в стране, которую он полюбил последней любовью. Он довольно часто выступал в европейских клубах и на фестивалях, записывался с молодыми европейскими музыкантами, для которых сама возможность игры и общения с этим колоссом джазовой классики становилась кульминацией музыкальной биографии.
Умер Бен Уэбстер в 1973 году в Амстердаме.
Леонард Фэзер заканчивая статью о Уэбстере в своей "Энциклопедии джаза" пишет:
"Уэбстер принадлежит на ряду с Чу Берри и Хоккинсом к наиболее ранним фигурам, благодаря которым тенор-саксофон в джазе вступил в зрелость и зазвучал в полную силу. Из всех них он жил дольше. Он был представителем старой школы в том смысле, что его звук был большой и теплый, его стиль яркий и сильный, несмотря ни на что, не подверженный переоценке временем. Его творчество уважают и восхваляют критики, любители и музыканты всех поколений начиная с начала 30-х годов и по сегодняшний день".
