Когда в регионах пропала работа и перспективы жизни стали более чем туманные, молодые люди потянулись в Москву и Питер. Даже снимать квартиру работая в Москве, оказалось выгоднее, чем жить без зарплаты в провинции.
- Аня, что мы сидим в Брянске без денег, без нормальной работы? – обратилась девушка к подружке.
- Есть варианты? Замуж за иностранца выйти? – посмеялась Анна.
- Было бы хорошо, но где эти иностранцы в нашем Брянске? – Ответила подружка.
- Если не замуж, то что делать? Бизнесом заняться, так у нас полгорода бизнесмены! Вон на заводе третий месяц зарплату дают не деньгами, а глушителями к автомобилям, да цинковыми ведрами. Вот полгорода «бизнесменов» и стоят вдоль дороги на трассе в надежде, что кто нить остановится, купит ведро и появятся деньги на буханку хлеба! – саркастически усмехнулась Анна.
- Вот я и говорю, что мы сидим в Брянске без денег? – оживилась подружка – Поехали в Москву! Работу найдем. Может и женихов импортных найдем тоже!
Сказано, сделано! Анна и Светлана засобирались в Москву. Накопленных денег хватило на съем однокомнатной квартиры на двоих в Беляево, почти у МКАД. Жилье ближе к центру девчонкам оказалось не по карману. Работу тоже нашли быстро. Продавцы в магазины косметики требуются постоянно.
Но Москва это не только работа и шанс для энергичных и целеустремленных, но и огромный соблазн. Ночная жизнь, сияние рекламы, сомнительные знакомства с такими же искателями счастья и проходимцами. Общие знакомые, первая затяжка травки, первая доза героина. Дальнейшая судьба Светланы мне неизвестна, но Анна подсела на наркоту. Мэйтата, нигерийский парень, снабжал Анну героином. Не секрет, что нигерийцы облюбовали Россию, как рынок сбыта дури для российской молодежи. В Россию они проникают под видом студентов, поступающих учиться в российские вузы. Только вузовский диплом им нужен, как козе баян. Получив разрешение на проживание в России, эти дети Африки лишь числятся студентами и на просторах нашей страны зарабатывают на жизнь продажей наркоты. Зачастую нигерийцы имеют просроченные визы, но не спешат возвращаться к себе под пальму, ибо там их ждет нищая жизнь и толпа голодных родственников.
Итак, когда Анне нужна доза, она сбрасывает смс Мэйтате и приходит в условное место, где оба изображают влюбленную парочку. Девочка из Брянска и дите Африки целуются и во время страстного поцелуя нигериец из своего рта перекладывает в рот Анны контейнер с героином. Конспирация на высоте!
Однажды вечером Анне не повезло. Получив для себя и для какой то подружки пару доз от Мэйтаты она направилась в ночной клуб, где и собиралась с подружкой в туалете клуба кольнуться перед началом вечеринки. Но тут милицейский рейд, досмотр посетителей. Как все происходило – не знаю, в детали не посвящен, но факт, что Анна не успела сбросить чек наркоты и с ним ее привезли в отделение милиции. Признаться, подружку загребли тоже, но Анна ей передать дозу не успела и сама, будучи девочкой умной, разумно решила про дозу для подружки промолчать, поскольку перспектива получить срок в два раза больше за распространение наркотика, чем просто за хранение ее не устраивала.
К этому времени Анна уже потеряла работу, перебивалась случайными заработками, главным образом от перепродажи героина от Мэйтаты своим разнообразным приятельницам в ночном клубе. Девочка в Москве без постоянной регистрации, без работы, без родственников. При таких обстоятельствах Анне избрали меру пресечения – заключение под стражу и отправили в женский изолятор в Печатники, переделанный из прежнего ЛТП для алкоголиков.
Как помочь молодой дурехе? Если обвиняемый до суда «закрыт» в СИЗО, то уменьшаются шансы на условное осуждение, даже тем, кто по первой ходке.
Единственный шанс это помощь тяжелой батареи. Еду в Государственную Думу, к депутату от Брянска Шандыбину Василию Ивановичу.
- Василий Иванович, Ваша землячка в беде. Дуреха молодая приехала в Москву работать, да огни большого города затуманили разум. – обращаюсь я к депутату.
- Ну а я чем могу помочь? Депутат не может вмешиваться в расследование уголовного дела – негативно отреагировал Шандыбин.
- Василий Иванович, я не прошу вмешиваться в работу следователя или суда. Я прошу подписать обращение в суд о возможности применения условного осуждения. Суд и сам обязан этот вопрос рассмотреть, когда подсудимый раскаялся, совершил преступление впервые. Но Ваше слово будет гарантия того, что суд не забудет свои обязанности. – объяснил я депутату.
- Ладно, пиши бумагу, подпишу! – согласился Василий Иванович.
В этом деле можно было бы поставить точку, но у истории есть интересное продолжение.
Дело Анны уже поступило в суд. А через пару дней раздался телефонный звонок. Звонивший представился Андреем, сотрудником уголовного розыска.
- Здравствуйте! Можете Вы встретиться с Вашей подопечной Анной в следственном изоляторе и на встречу взять меня? Меня одного к ней не пускают. Я не следователь, не адвокат – с нестандартной просьбой обратился опер.
- Зачем? Делу уже в суде, следствие завершено – удивился я.
- Понимаете, на нашей территории обнаружен труп негра, без документов, без признаков насильственной смерти. Начальство без установления личности умершего не разрешает дело закрыть. Если Анна в трупе опознает нигерийца Мэйтату, то мы материалы по трупу спишем в архив. Прокуратура не сможет придраться – с волнением в голосе объяснял опер.
По голосу опера было понятно, что этот вопрос крайне важен ему.
- А если это не Мэйтата и Анна не сможет помочь? – поинтересовался я.
- Да нам не важно, кто он. Главное, чтобы Анна опознала как Мэйтату и мы смогли бы в документах отразить его данные – отреагировал Андрей.
- Ну а нам с Анной какая от этого польза – уже в свою очередь я спросил Андрея.
- А что Вы хотите? – на вопрос вопросом ответил Андрей.
- А от Вас мне бумага нужна, за подписью вашего руководства, что Анна активно способствовала раскрытию преступления, выявлению наркодилеров и поэтому уголовный розыск ходатайствует об условном и минимальном наказании для Анны – начал я торговлю.
- Будет вам такая бумага – ответил опер. На этом мы и попрощались.
На следующий день я посетил в изоляторе Анну, по фотографии трупа она «опознала» Мэйтату, подписала соответствующие бумаги, а мне в папку легла нужная бумага от начальника уголовного розыска.
В изоляторе Анна пробыла до суда без одного дня три месяца.
Суд шел как обычно по таким делам. Допросив Анну суд перешел к исследованию письменных материалов дела. Судья лениво перелистывал страницы и называл их номера для отражения в протоколе. На вопрос судьи, есть ли еще что добавить, мною были поданы две бумаги, от депутата и от начальника уголовного розыска. Скользнув взглядом по документу от депутата, судья не удивился и, спокойно положил его в стопку документов, предварительно сказав, что суд приобщает документ к делу. Прочитав документ от начальника уголовного розыска судья впервые за весь процесс изобразил на лице неподдельное удивление. Было видно, что бумага его зацепила, а начальник уголовного розыска имеет вес в этом суде.
Исход дела таков, что судья назначил наказание Анне три месяца лишения свободы! Через сутки после оглашения приговора она должна выйти на свободу!
От суда прошло два дня. Раздался телефонный звонок. Звонила Анна.
- Спасибо огромное за все, что Вы сделали! Я уже дома, в Брянске! – радостно кричала в трубку девушка.
- Рад за тебя! Когда намерена возвращаться в Москву? – поинтересовался я.
- Да ну ее, эту Москву Вашу – ответила девушка – дома буду, в Брянске жить и работать. Мама мне нашла работу в нашем городе. Пятнадцать тысяч зарплата. Мало конечно, но лучше чем в каменных джунглях мегаполиса!
©Владимир Выборный, магистра юриспруденции (МГЮА, Москва)