В статье есть упоминания о вредных продуктах. Употребление алкоголя вредит Вашему здоровью!
Сваха моих родителей, она же тёща моего старшего брата, влетела в наш дом рассерженной несушкой, негодующей орлицей или всем подобным сразу. Нет, не влетела: она не позволила себе даже войти в этот позорный по ее мнению дом: распахнула дверь и стала на пороге. Как мститель, готовый произнести киношную финальную речь-приговор, а потом чем-то испепелить всех сразу.
Бабушка в это время занималась домашними делами в чулане у печи, слышно гремя ухватом. Я читал книгу, а отец – удивительное дело – был дома и сидел близко от меня. Читал газету. Удивительное потому, что отца я дома видел очень редко. Он работал в колхозе агрономом, был заместителем председателя, на нем «висели» сотни обязанностей. Утром он уезжал очень рано – распределять механизаторов в гараже по объектам, я в это время еще спал. Вечером, освободившись от школьных домашних заданий, мы с друзьями бежали в кино, потом гуляли допоздна – и я опять не видел отца. Может, в тот раз это был один из редких выходных, когда он действительно смог отдохнуть дома…
Видно, не судьба. Сваха окинула взором группу бездельников, состоящую из меня и отца, и негодующе начала монолог. Именно монолог: вся её пламенная речь не предусматривала оправданий, извинений и прочего мычания.
- Это вы что сидите! Разве же так можно себя вести! У меня несчастье – сын разбился, а вам всё равно! Как так можно! Вы родня или кто? Разве так по-людски?.. Надо же срочно что-то делать, а не так вот… отсиживаться!
Надо сказать, что сваха была каким-никаким, а руководителем: заведующей продуктовым магазином. В их семье право решающего голоса тоже было за ней. Так что командный голос имела, чувства превосходства и некоторой власти над людьми – тоже. Отец мой такими талантами не страдал совсем. В силу своих обязанностей, а также особенностей подчинённого ему контингента он мог, конечно, несколькими цитатами из особого словаря заставить тракториста отработать его ночную смену. И тому подобное, но при этом имел безусловное уважение со стороны всех, с кем общался. А в некоторых ситуациях даже позволял гвардейцам в засаленных фуфайках мудрить над собой…
Следует заметить, что начинавшийся «наезд» свахи как бы имел под собой основания. Я, допустим, был для них всего лишь младший брат зятя, бесперспективный (все дочери уже были выданы) и потому совсем не объект внимания. Но и в отношении меня эта семья соблюдала, например, правила гостеприимства высокого уровня. Все ж понимают, что встречать гостей можно по-разному. С одним поговорили, и ушел. Другого - угостили молоком или чаем. Высокий же уровень – это когда для гостя бежали в магазин или доставалась заначка в виде бутылки водки. Это сейчас даже на минималку хоть упейся при желании, а в те времена спиртное было в цене, а денег на него еще надо было поискать в кошельке…
Вот я и помню случай, когда с каким-то заданием попал к ним, в соседнюю деревню. И к моему ужасному стеснению (но к возбуждению мужиков) по команде этой самой свахи на столе возникла бутылка «Московской особой» с неплохой закуской, включая колбасу. Мужики – это муж и сын свахи. Мы трое чинно уселись тогда, старший разлил по стаканам… Особенно запомнилось вот что. Выпив свой, сын потянулся не к закуске: он как-то нервно схватил бутылку и стал что-то искать на ней.
- Ты чего? – уже жуя, буркнул его отец.
- Водка – не свежая! Ага, точно: больше месяца прошло! Выдохлась!.. – вот таким талантом удивил он тогда. Видимо, выработанным годами «тренировок».
Этот сын как раз и был причиной того нервного состояния свахи. Он работал шофером и развозил продукты по сельским магазинам. Одна такая поездка закончилась для него на середине пути. Не берусь утверждать, что он был тогда пьяным, но еще больше не берусь убеждать в его трезвости. Свалиться с нормальной по российским меркам дороги в кювет, повредить себя, машину – это надо суметь…
А обличительство продолжалось. Это был разнос, трепка ничтожных людишек, не оправдавших доверия и высоких родственных отношений. Я сидел в ступоре, слова ее, казалось, и в меня летели как стрелы. Бабушка в чулане затихла. Очень неприятная ситуация, но всё же и она подошла к концу. Сваха требовала ответа!
Отец всё это время сидел, казалось, равнодушно, с прежним выражением лица рабочего человека, скучающего в выходной день. Получив «разрешение», начал говорить:
- Его отвезли в нашу больницу, перебинтовали голову и отправили домой. Там ничего страшного. Машину, я дал команду, оттащили в колхозный гараж, и сейчас ей занимаются. Тоже скоро будет готова. А что еще надо? – вопрос был, по сути, риторическим.
Говорил он спокойно, тихо даже, но под этим громом негромких слов тёща брата враз сдулась, слетел весь пыл, было видно смятение. Я же был в восхищении. Не оттого, что нападающая получила отпор, а от поведения отца. Понятно было, что он сделал все, чтобы происшествие не имело последствий в виде лишения прав, штрафа, увольнения: «по-тихому» подлечили, быстренько спрятали машину… Он – невидимый герой ситуации, он должен был сейчас «врезать» словами как следует за такой вместо благодарности налёт… А он…, не было в его душе ничего мутного, наносного…, ничего в нем тогда не всколыхнулось, газету только отложил.
Финал был скомканным, от бабушкиного молока гостья отказалась, ушла, да и не в этом дело…